– Ну, садись на весло, скоро отплываем. Думаю, тебе появляться на берегу не безопасно,– заявил Эрик и вскоре подняли на борт деревянные сходни, и дракар медленно отвалил от берега.
Мерно взмахивали вёсла, перед глазами Бёдвара были только потные под рубахами спины гребцов, а ему в затылок глядели зоркие глаза Эрика вождя. Бёдвара полюбили на судне – полюбили все, кроме Эгейра – одного из последних гребцов, что прославился своими кражами провизии и клеветой на товарищей. Эгейр очень завидовал тому положению, в котором с первых дней оказался пришелец. Он почти сразу же стал первым среди равных – точнее первым среди первых гребцов и теперь на ровне с Асбьёрном сидел на первой скамье и так же пользовался доверием вождя. Эгейр также завидовал и удивительной красоте Бёдвара. Сам он был невысок ростом, жиденькие волосы, какого-то мышиного цвета свисали вечно слипшимися грязными прядями. Он вёл свой род от ирландцев, а ирландцев Эрик да и вообще викинги не жаловали. И бедный Эгейр страдал немилосердно. И вот теперь он вымещал всю свою накопленную годами злобу на этих диких безбожников северян на Бёдваре. Он каждый день старался чем-нибудь уколоть его, да побольнее. Он таскал еду из кладовой, а говорил, что это Бёдвар, впрочем, все и так не сомневались в том, КТО причастен к этим кражам. Бёдвара всячески пытались огородить от нападок злобного полуирландца, но это не всегда им удавалось. Только, когда рядом был Асбьёрн или сам Эрик Эгейр не трогал Бёдвара, потому что побаивался могучих викингов, а особенно их кулаков. А, впрочем, Асбьёрн почти всегда был рядом, за исключением тех случаев, когда просил подменить себя у весла.
У Бёдвара был любимый пушистый белоснежный кот, которого сразу невзлюбил Эгейр. однажды Бёдвар разозлившись выбросил Эгейра за борт за то, что тот пытался дёрнуть его кота за хвост, что тому очень не нравилось – кот шипел и царапался. Но Эгейра выловили баграми, и все вволю насмеялись над ним.
– Мало того, что кот оцарапал да этот пришлый за борт выбросил, так ещё и товарищи смеются,– говорил он. И с тех пор он люто невзлюбил Бёдвара и его кота. Кот, видимо, в отличии от хозяина отвечал ему взаимностью. Стоило только Эгейру подойти близко, как он начинал выгибать спину, шипеть и выпускать длинные когти, и Эгейр спешил убраться подальше, чтобы кот ненароком снова не оставил на нём своих боевых отметин.
Все с удовольствием смотрели, как Бёдвар играл со своим котом, смотрели, как он возится с ним на нагретых досках палубы и словно солнышко поселялось на дракаре даже в самые хмурые дни. Дивный был этот человек – Бёдвар.
Однажды они пристали к небольшому скалистому островку, на котором и подобрали мальчишку-сироту. Он жил один на этом безлюдном островке. Плёл сети из лиан, крючки делал из рыбьих костей, иглы тоже, жилами зверей шил одежду из шкур, лук сделал он себе тоже натянув на гибкий прут жилы оленя. Вместо наконечников у него были острые камешки, которые он собирал тщательно по всему острову. Ему повезло, что мимо проходило судно, бывало, здесь месяцами не было ни одного корабля. Мальчик даже рассказывал, что два с половиной года не видел кораблей. Ему не верили да это было и не важно. Его звали Иохан. Он был золотисто-смугл и очень красив. Карие большие глаза выделялись на золотистом лице, а чёрные волосы обрамляли высокий лоб и жёсткие скулы. Он был полностью нагим, только на поясе была набедренная повязка, какие носят скрэлинги в этих краях. Его взяли с собой. Он очень благодарил, и сказал, что ему надоело жить одному на острове и он хочет попутешествовать. Викинги стали учить его их языку. Мальчик постигал науку быстро и скоро довольно сносно мог объясняться с ними.
Бёдвар очень привязался к мальчонке. Все очень полюбили смотреть, как они играют н палубе. Кот тоже принимал активное участие в их играх и позволял даже мальчишке дёргать себя за хвост, хотя раньше никому, кроме Бёдвара не разрешал даже прикасаться к себе.
А однажды Бёдвар подвёл мальчонку к своему заветному деревянному, окованному железом сундука\, куда никому не разрешалось заглядывать, открыл его и показал мальчику дивной красоты меч. Меч этот был словно сплетён из сотен тонких стальных нитей, что переливались на солнце, точно серебро. Узорная рукоять была украшена переплетающимися змеями и на ней была начертана священная руна Тюра – бога войны. Вдоль всего клинка змеилась витая руническая надпись. Весь он был украшен изображениями героев и богов и сценками из их жизни. Меч был лёгкий как деревянный. Упругий клинок был остёр и крепок – не удастся переломить врагу такой меч!
– Когда-нибудь я подарю его тебе,– сказал Бёдвар.
– Вообще-то ты обещал подарить его мне,– со смехом напомнил Асбьёрн.
– А тебе я подарю свои сапоги. Доволен?– тоже смеясь, ответил Бёдвар, – просто мальчишке меч нужнее. Он вырастет и станет настоящим викингом, потому что, пострелёнок, этот меч достоин носить только викинг.
– Другой его просто поднять не смог бы!– вставил Асбьёрн.
Мальчик благоговейно погладил рукоять меча.
– А можно подержать?– спросил он робко.
– Ну, конечно, можно.
И викинг вложил меч в ладонь мальчику.
Тот несколько раз неуверенно взмахнул им и затем вернул хозяину. Тёмные от загара мозолистые сильные руки Бёдвара бережно завернули меч в тряпицу и убрали на самое дно сундука, затем он запер сундук на ключ, а ключ повесил себе на шею.
Плыли долго. Но вот вдалеке завиднелась большая земля. Это был Винеланд, благословенный Винеланд, к которому Эрик стремился всей душой!
Вот они подошли к берегу на вёслах. Долго ещё они плыли вдоль его лесистых пустынных берегов и не увидели ни одного человека. Но вот они высадились на берег. И, оставив двоих воинов стеречь лодки, Эрик с Бёдваром отправились в лес на добычу.
– Будьте осторожны,– предостерёг их Асбьёрн.
В первый день они
Принесли огромного оленя или косулю, они так и не поняли, кто это. Скрэлингов, этих краснокожих жителей этих мест, они так и не встретили. И на другой день, осмелев, пошли в самую глубь леса, разрубая спутанные лианы мечами и пробираясь между зарослями диковинных цветов. Вот они вышли на что-то подобие поляны, если можно назвать поляной те безлесные места в этих джунглях, и остановились в изумлении, заслушавшись дивных птиц, которых местные жители называют попугаями. Эти пёстрые пичуги перелетали с ветки на ветку прямо над их головами т так низко, что стоит протянуть руку, и уже поймаешь одну такую пташку за веерообразный хвост. Бёдвар попытался было, но птичка вспорхнула и скрылась в густой листве. И тут Бёдвар обернулся и как раз вовремя. Он успел заметить, где зашевелились кусты, и в тот же миг Эрик громко сдавленно вскрикнул, как будто его душили. Бёдвар мгновенно оказался рядом. Шею Эрика обвивало тонкое волосяное лассо. Он задыхался и, наверное, умер бы, если бы рядом не было Бёдвара. Он тут же разрезал лассо мечом и бросился в кусты, туда, где скрылся скрэлинг. Через мгновение он настиг его, и они оба выкатились на поляну. Через мгновение скрэлинг лежал ничком на траве с перекусанным горлом, из которого ручьями хлестала кровь.
– Фу,– сказал, поднимаясь Бёдвар, – Никогда ещё мне не приходилось разыгрывать из себя берсерка,– и он отёр пот со лба.
Это прозвучало так привычно и обыденно, что Эрик удивился его спокойствию.
– Спасибо тебе, Бёдвар, – ты спас мне жизнь. Я вовек тебе благодарен и обязан тебе жизнью.
– Пустяки,– откликнулся он, – давай лучше кабана поищем или кто тут у них есть.
На берег они вернулись с богатой добычей – им удалось подстрелить двух кроликов и оленя. О случившемся они никому не сказали. Но почему-то вся команда вдруг стала относиться к Бёдвару ещё внимательнее и уважительнее – не иначе здесь опять Асбьёрн поработал. Он один заметил на рубахе Бёдвара кровь и, наверное, сразу догадался в чём дело.
Прошло три недели. За это время они успели перезнакомиться со всем племенем местных скрэлингов. И местные жители так полюбили пришельцев, что и отпускать не хотели. Однажды они напоили наших героев из своих кувшинов настойкой своих кореньев, да такой крепкой, что викинги тут же охмелели, и один из них принялся даже приставать к вождю племени, приняв его за молоденькую девушку, потому что у вождя был слишком длинным набедренник и волосы до плеч. Потом над неудачливым любовником долго посмеивались, а вождь скрэлингов даже пожаловал его титулом первого человека в племени.
