Наконец, набравшись смелости и безуспешно попробовав надышаться перед смертью, Фима переступила порог:

— Добрый день! Я новая стажёрка, Фима Воротынская.

— О, это сюда, — позвала её чернявая девушка ростом, что говорится, метр с кепкой.

Лицо её было живое и светлое, а движения — быстрыми и уверенными. Фима присела рядом с её письменным столом.

— Так, меня зовут Светик, а тебе надо заполнить вот это, это и это, — перед Фимой решительно росла стопка документов. — Потом ещё вот тут подпиши и тут, а вот это, — она бухнула поверх остальных бумаг толстую, страниц в сто, папку с потёртой обложкой, — прочитай и после этого подпиши вот тут. Когда закончишь, отнеси научному руководителю всё, где есть красные закладки. Он тоже должен будет подписать.

Фима взглянула на документы и оценила количество красных стикеров: они были примерно везде.

— Ой, чуть не забыла про положения о конфиденциальности и соглашение на неразглашение информации, — всплеснула руками Светик и бахнула перед Арифметикой ещё две объёмных папки на кольцах.

На этом зрительный контакт девушек прервался: между ними выросла неприступная целлюлозная стена.

— У меня же весь день на это уйдёт, — пискнула Фима, выглянув из-за стопки бумаг.

— Тем лучше, — улыбнулась Светик, тоже перевесившись через край стола. — День же оплачиваемый.

— Но, как же… — растеряно забормотала девушка. — Научная работа, эксперименты…

— Вот тебе первая научная работа, — закатила глаза сотрудница эйчар. — Насколько снизится скорость чтения и подписывания с учётом падения мотивации прямо пропорционально отсиживанию пятой точки в кабинете без кондиционера.

— Так не жарко же, — подняла брови Фима.

— И это благоприятный фактор, — Светик улыбнулась и поучительно помахала пальцем. — И вообще, раньше начнёшь, раньше закончишь.

Арифметика сглотнула, и мысленно уговорила себя не расстраиваться раньше времени. Читает она быстро, ну сколько это может занять? Управится за пару часов, а потом начнётся, наконец, её настоящий научный путь. Она оглядела стол Светика в поисках ручки.

— Эй нет, — девушка прикрыла ладонью стаканчик с канцелярскими принадлежностями. — Лучше сразу за свой стол иди, а то мы с тобой будем нервировать друг друга.

— А где мой стол?

— В кабинете твоего научрука, алло, — отмахнулась Светик, но через секунду снова выглянула из-за стопки. — И ты, конечно же, понятия не имеешь, где он, — она покачала головой и потёрла переносицу. — А я тебя завалила бумажками и нахамила сверху. Извини.

— Всё хорошо, — Фима тоже вынырнула из-за баррикад.

— Так, кто у тебя, — Светик исчезла на одно мгновение, чтобы в другое громко хрюкнуть, спрятавшись за монитором. — Игнат Афанасич. Не фортануло так не фортануло.

— Это ещё почему? Я к нему и хотела! — Фима вскочила с места, готовая защищать своего научного кумира.

— Тогда фортануло, — пожала плечами Светик. — Короче, сейчас из нашего кабинета налево, до кулера. Оттуда иди через мост в другой корпус, там в конце коридора увидишь лестницу. Лифт тоже увидишь, но он тебе не подойдёт, тебе надо выше на два пролёта. А дальше уже иди по запаху, у Подгорского вечно что-то подгорает.

— Кулер, мост, лестница, — повторяла Фима себе под нос. — Погодите, а что за мост?

— Да там увидишь, — Светик уже погрузилась в другие кипы крайне важных документов.

Фима вздохнула, постаравшись сделать это потише, чтобы не выглядеть слишком жалкой. Подхватила документы и какое-то время приноравливалась: стопка оказалась выше уровня её глаз и полностью закрывала обзор. Девушка могла осторожно выглядывать справа и слева, но только стоя на месте. С первым же шагом она ощутила, насколько нестабильная конструкция находилась у неё в руках.

— Кулер, мост, лестница, не лифт, 2 пролёта, дальше по запаху, — бубнила она, медленно продвигаясь по коридору. Зловещая табличка осталась позади, а ощущение того, насколько она подходила к тому месту, не проходило.

Сделав шагов десять, Фима осторожно выглянула: коридор тянется дальше, кулер ещё маленький-маленький далеко впереди. Отлично, значит, продолжаем движение. Спустя ещё десять шагов, она повторила свой манёвр и вновь удовлетворённо отметила, что идёт в нужную сторону и ни в кого не врезалась. Кулер вырос, навскидку Фима решила, что до него шагов двадцать, которые можно преодолеть без остановок.

«Ну вот, всё налаживается», — успокоила Фима себя мысленно.

И тут же налетела на что-то большое и жёсткое.

— Бесы, — с чувством сказала она, выделив букву «Б», — глазомер вышел из чата.

— Эй, кто это там? — послышался насмешливый мужской голос. Кто-то постучал по верхушке стопки. — Давай помогу.

Но Фиме помощь была не нужна. Не-е-ет, ей надо было провалиться сквозь бетон и перекрытия, чтобы «что-то большое и крепкое» не узнало, кто в него врезался. Она посмотрела вниз и увидела носы крупных ботинок из крокодиловой кожи. Уловила движение ног и развернулась как раз вовремя, чтобы мужчина не смог заглянуть за стопку бумаг. Теперь это её защитная крепость, её непреступный форт.

«Какого беса он тут делает? — судорожно соображала она. — Хотя… а вдруг не он?»

Додумав эту шальную мысль, она быстро, как ниндзя, выглянула из-за своего щита и тут же спряталась обратно.

«Бесы, бесы, бесы! — вертелось у неё в голове. — Ничего не налаживается! Галя, отмена! Я не готова!»

— Эй, ящерка, — голос раздался совсем близко. — Рад, что ты не простудилась.

Фима завертела головой в поисках источника звука и подпрыгнула на месте, обнаружив, что Красибор заглянул через стопку сверху и сейчас был похож на великана, готового разломать городские стены и проникнуть внутрь. Документы разлетелись бы, но Красибор, будто предвидев реакцию девушки, придержал Эйчаровскую падающую башню и спас Фиму от необходимости собирать все тридцать три тома с пола.

— Тише, тише, — он дождался, чтобы девушка восстановила равновесие, и, выставив руки перед собой, сделал шаг назад. — Не хотел тебя пугать.

— Ты и не напугал, — буркнула она, не готовая признавать очевидное. — И спасибо за кофту. Я собиралась занести её завтра в спортзал.

— Ну, можешь занести в НИИ, — он безразлично пожал плечом, — или себе оставь.

Желудок Фимы совершил тройное сально назад и идеально приземлился в левую пятку от перспективы оставить толстовку себе. Она сразу представила, как будет ночами обниматься с предметом одежды и вдыхать его аромат. Наваждение прошло так же быстро, как появилось.

«Вот уж нет, я гвоздику люблю только в огуречном рассоле, — напомнила она себе, искренне удивившись таким видениям. — Гормоны проверить что ли?».

— Принесу завтра, — буркнула она и попыталась обойти мужчину.

— Так давай помогу-то, — и это не было вопросом.

— Х-хорошо, — пролепетала Фима, вновь ругая себя мысленно. Теперь уже за то, что, возможно, не сможет больше есть огурчики без ассоциаций с Красибором. А она, чёрт побери, обожала солёные огурчики!

— Ещё семь шагов вперёд, — скомандовал мужчина.

— Стой, что? Я думала, ты донести поможешь, — Фима состроила недовольную гримасу стопке перед своим носом.

— Быть штурманом веселее, — хмыкнул Красибор.

И Фима ощутила две вещи: сначала то, какой он неприятный на самом деле тип, а потом и то, как его чары слабнут и больше он её, Фиму, не очарует. Потому что она-то теперь знает, какой он высокомерный негодяй.

Девушка продолжила бы самозабвенно шипеть на документы, переполненная праведным гневом, если бы бумаги вдруг не взлетели перед её носом. Красибор ухватил стопку одной рукой, как делают искусные официанты, а другой, особо не напрягаясь, наклонился к куллеру и набрал стаканчик воды.

— Я пошутил, пугливая ящерка, — он хмыкнул и…

Что-что он сделал? Фима не сразу уложила это в голове, но уже задней мыслью поняла, что он захихикал. Будто мальчишка, чья шалость удалась.

Впрочем, через пару секунд Красибор уже шёл чуть впереди неё с непроницаемым спокойствием и некоторой усталостью или скукой что ли. Фима не смогла пока разобрать. Сложно читать чужие эмоции, когда нужно ловить глупое сердце, с которым на такие дурости они не договаривались.