— Блевня, ты хотела сказать, — деликатно поправил её Роман, снова перевесившись через подоконник.

— А в чём дело? — Красибор его проигнорировал, рассудив, что друг справится с недугом как-нибудь сам. — Со мной такое впервые. Уверен, с ним тоже.

— Сказки мне не надо рассказывать, — огрызнулась Фима. — Вы без силы — якобы! — раньше меня всё почувствовали. Это как так?

Красибор жестом предложил девушке сесть на кровать, а сам уселся на пол перед ней. Глядя снизу вверх, он мягко проговорил:

— Арифметика, посмотри на меня. По-настоящему, — он осторожно, не торопясь взял её за кончики пальцев. — Я знаю, что ты можешь понять сама, врём мы или нет.

— Опять обманываешь, — девушка гневно разняла их руки. — Откуда тебе знать, что я умею, а что нет.

— Ты это сегодня уже делала. А я наблюдательный, — он пожал плечом и оставался всё таким же серьёзным и спокойным.

— Бесы бы драли твою наблюдательность. Ладно, давай, — Фима с ворчанием подалась вперёд, чтобы быть ближе к лицу Красибора.

Они замерли на почти на минуту. Сначала девушка ухнулась с головой в обожание глаз этого мужчины: болотистые радужки в обрамлении густых чёрных ресниц казались колодцами, которые втягивали незадачливые влюблённые души. А ниже… Ух. Девушка сопротивлялась порыву, но проиграла: она перевела взгляд на его губы и громко — слишком громко — сглотнула. Как хорошо было бы качнуться сейчас ещё вперёд и прильнуть к нему в поцелуе.

«Как там говорится в книжках? Попробовать на вкус, точно. М-м-м».

Фима додумала эту мысль и в тот же момент, тихонько засмеявшись, стряхнула полог коварных чар. «Ха-ха, да что там может быть на вкус? Человечинка? Так, а теперь серьёзно», — скомандовала она мысленно и нехотя перевела взгляд обратно на глаза. А ведь их сейчас разделало сколько? Сантиметров пятнадцать?

Она мотнула головой, отгоняя назойливые образы. Не готовая признать, что чары тому виной уже быть не могли, она всё же сконцентрировалась. И, конечно же, почувствовала то, о чём и говорил Красибор: он был честен.

Да она и сама это знала, чего таить. И проверка эта была ни к чему. «Ну разве что вон как близко к нему была, уже бонус», — ухмыльнулась девушка и первая отодвинулась.

— Короче, — сурово начала она. — Вот такая вот вода тут льётся. Вчера было лучше. Мы называем такое явление — ведьминой диво-водой.

— Название хорошее, — отозвался Роман, обмякший у окна. — а исполнение — говно.

— Обычно она не такая, — будто извиняясь, ответила Фима. — Я раньше встречала только добрую диво-воду. Мы используем её потом для настоек и лекарств. Можно ещё, — она не вовремя смутилась, и товарищи заметили это. — растения полить, чтобы они точно в буйный цвет ушли, например.

— Витаминка, — понимающе кивнул Роман. — А почему там было по-другому?

— Этого не знаю, — призналась девушка. — И что со злой водой сделать можно — только догадываюсь. И думается мне, что для людей она тоже опасная. Я могу повлиять на воду магически, но, как понимаю, — она перевела взгляд на Красибора, который сидел там же и в той же позе, — с твоим отцом время не ждёт.

Мужчина плавно кивнул, но не проронил ни слова. Он неотрывно следил за девушкой с песочными глазами.

— Ты можешь получить больше маны? — снова подал голос Роман.

— Теоретически да, — Фима нахмурилась. — Но моя тётушка очень строга в отношении чар. И я отчего-то уверена, что ей не понравится история с целым сообществом колдунов без сил. А уж когда она узнает, что я вам помогаю, — Фима состроила гримасу ужаса.

— А что плохого в этом? — нахмурился Красибор. — Вы не помогаете людям?

— Редко, — призналась Фима. — И мне пока мало чего рассказывают. В мироустройство ведьмовства посвящают после совершеннолетия. Но мне до него ещё больше пяти недель, — она виновато посмотрела на Красибора. — Так что придётся обходиться тем, что имеем.

— А если заплатить? — предложил любитель твидовых костюмов. — Сколько это может стоить?

— Душу, — серьёзно ответила Фима. — Деньги на погосте не нужны, а души — всегда в цене.

— Понял, принял, — Роман сделал страшные глаза и отвернулся к окну. Он не был уверен, что именно девушка имела в виду, но выяснять не хотел.

— У тебя есть идеи? — спросил Красибор.

Арифметика с сожалением отметила, что он сник. И ей смертельно захотелось приобнять его и легонько встряхнуть. Сложно было смотреть, как этот потрясающий-женись-на-мне мужчина понурил плечи и опустил голову так низко, что касался подбородком груди.

«А чего себя ограничивать?» — и Фима тут же выполнила задуманное. Результат был не совсем тот, какого она ожидала — Красибор обалдел вместо того, чтобы очаровано прыгнуть к ней в объятия — но по крайней мере он оживился.

— Для начала, нам надо собрать информацию. И я знаю, кто может нам в этом помочь.

— Хорошо. Я вернусь в кабинет и оформлю заявку на выездные исследования, — приободрился Красибор. — Сможем поехать завтра же.

Фима одобрительно кивнула, хотя комок, который уже успел собраться внутри, теперь уже начал превращаться в ежа. Девушке было страшновато. Но что ж, у неё есть ночь, чтобы аргументировать Александру, почему она притащит в его лавку чужаков. И там уж либо он этим двоим шеи свернёт, а ей «а-та-та» сделает, либо — возможно — что-то полезное они узнают. Знания сейчас были нужны им как воздух. Без них кто-то обязательно пострадает.

Глава 9

Глава 9

Фима прислонилась лбом к стеклу и наблюдала за тем, как пролетают мимо знакомые с детства пейзажи. И злилась, ведь любоваться ими она собиралась не раньше конца недели. Как её идеальный план мог дать такую течь? Вместо научных исследований несётся представлять малознакомого знойного красавца с самым чудесным молодым человеком из всех, кого она знала.

При мыслях об Александре лицо Фимы смягчилось, а челюсти расслабились. Девушка прикрыла глаза и попыталась представить, чем он сейчас занят. Стоит ли у прилавка, помогая покупателю разобраться в тонкостях зелья? Или занят прополкой в своей гигантской теплице? Фима видела несколько раз, как работают его хитроумные механизмы: огромные машины висели под потолком, готовые по первому требованию опуститься на грядки и тщательно, почти нежно перебрать всю землю, обходя стволы и корни растений при этом. Александр же только ходил вдоль посадок и убирал сорняки, если такие наглецы встречались.

А может, он взял перерыв, устроился в огромном кресле, накрылся клетчатым жёлтым пледом и читает книгу. Рядом, на высоком ажурном столике стоит чашечка чая с шалфеем и базиликом, на стене глухо тикают часы. Александр вертит в руках закладку: широкую полоску бумаги, на которой акварелью нарисована лиса, свернувшаяся калачиком на шляпке большущего мухомора. Мужчина, спокойный и красивый, погружён в повествование и не подозревает, что к нему несётся ураган по имени Фима, которая с первого же дня своей очень самостоятельной жизни начала творить чёрт знает что.

— Бесы, — простонала она, закрыв лицо руками.

«Так, ладно, — продолжила девушка уже про себя. Не хватало ещё с Красибором обсуждать объект её безответной любви. — Я страдаю раньше времени. Саша ещё никого не послал и мне не отказал. Дыши, Фима, дыши и выпей молока, чёрт возьми!»

Арифметика, как и велела умная женщина, с которой она только что вела беседу, сделала несколько глубоких вдохов-выдохов, и заполировала самодельную медитацию большим глотком кофе с ведьмовским успокоительным молоком.

Красибор никак на её метания не отреагировал, но кофе тоже хлебнул. Они ехали на самой ранней электричке — та оправлялась в пять двенадцать! И пока что лучшим, что случилось с ним за это утро, была круглосуточная кофейня прямо в здании вокзала. Фима с Красибором заказали по самой большой порции чёрного кофе (девушка предусмотрительно набрала полную флягу молока и разбавила им бодрящий напиток). А когда Красибор сказал, что оплатит заказ, она добавила к заказу миндальный круассан. Впрочем, сейчас девушка смотрела на лакомство и уже была не так собой довольна.