Важную группу использованных материалов представляют источники личного происхождения. К ним следует отнести прежде всего воспоминания сотрудников французских коммунистических групп о пребывании в России и членстве в этих группах. Так, Марсель Боди в своих воспоминаниях[27] повествует о приезде в Россию и о непростых взаимоотношениях среди сотрудников этих организаций. Из-под его пера вышла также небольшая автобиографическая книга, в которой он описал деятельность французских групп в Киеве и Одессе, поведав о трудностях, с которыми пришлось им столкнуться[28].

Важное место среди источников, к которым обратилась автор, заняли дневники Пьера Паскаля[29]. В них П. Паскаль подробно и каждодневно фиксировал то, что происходило с ним и вокруг него в России, делился своими идеями и философскими взглядами. Эти дневники стали ценным историческим источником, благодаря тому что автор в них фактически зафиксировал своего рода психоэмоциональный портрет эпохи.

Достаточно подробно взаимоотношения сотрудников групп были описаны в воспоминаниях П. Паскаля и М. Боди. По мнению автора, этот факт не может не свидетельствовать о том, что именно эти люди наиболее тяжело переживали начавшиеся внутри группы Москвы ссоры.

Значительный интерес представляют мемуары супруги Ж. Садуля Ивон Садуль[30]. Она описала ранние годы политического становления своего супруга, представила реакцию французской общественности на переход Ж. Садуля на сторону большевиков, рассказала о его деятельности в России и о дальнейшей жизни после возвращения на родину.

Заслуживают внимания и мемуары А. Гильбо, вышедшие под названием «Из Кремля в Шерш-Миди»[31], в которых автор отразил свое восприятие предвоенной Европы и представил свой взгляд на Октябрьский переворот. Ценными оказались его мнения о соратниках, в частности о Ж. Садуле и в целом о Французской коммунистической группе Москвы.

Заметную роль в данном исследовании сыграли мемуары тех участников событий, которые, не будучи членами французских групп, могли контактировать с ними и наблюдать их деятельность со стороны. К подобным мемуарам относятся воспоминания А. И. Балабановой[32], которая была секретарем Бюро ИККИ в 1919 г. Страницы ее мемуаров позволяют подтвердить или опровергнуть те или иные впечатления и наблюдения членов группы; наконец помогают раскрыть внутреннюю «кухню» взаимоотношений внутри Бюро Коммунистического интернационала.

К материалам личного происхождения следует отнести и частную переписку. Это прежде всего «Записки о большевистской революции» Жака Садуля[33], которые включают в себя письма автора 1917–1919 гг. ряду персон, в частности министру вооружений Франции Альберу Тома. В письмах нашли отражение наблюдения Ж. Садуля за ходом революции в России, за становлением власти большевиков. Благодаря этим письмам хорошо прослеживается трансформация взглядов автора и то, как происходило становление новой власти в России. Интересными для исследования оказались и отдельные письма Ж. Садуля французским социалистам Ж. Лонге и Ф. Лорио[34], в которых автор возвеличивал значимость свершившейся в России революции и призывал поддержать большевиков в их борьбе против империализма.

Кроме того, к исследованию привлекались источники агитационно-пропагандистского или информативного характера, а именно листовки. Немалое их количество хранится в фондах РГАСПИ в «Деле Французской коммунистической группы». Анализ содержания листовок показывает, что сотрудниками групп издавались обращения к разным категориям французских граждан, находящихся в России, в частности к французским солдатам[35] и пролетариям[36]. Листовки распространялись членами групп среди населения Москвы, а также среди французских военных и моряков, находящихся в 1918–1919 гг. на Юге России.

Важным типом источников, привлеченных к исследованию, выступают кинофотодокументы. К этим источникам относятся фотографии сотрудников групп времен их пребывания в России. В частности, в деле Жака Садуля имеется несколько его фотографий, снятых во время его пребывания в России[37]. Кроме того, в фондах РГАСПИ хранятся фотографии Первого[38] и Второго[39] конгрессов Коминтерна, подтверждающие присутствие ряда сотрудников французских групп на данных мероприятиях.

Немаловажным источником стали и фонодокументы. К ним относятся интервью, данные некоторыми участниками групп уже много позже их возвращения во Францию. В этом ключе интересны интервью, в которых С. Жиро, П. Паскаль[40] и М. Боди[41] повествовали о своем восприятии жизни в России, о трудностях, с которыми сталкивались ежедневно, живя при ранней советской власти.

Разнообразие и репрезентативность привлеченных к исследованию источников позволяют в полной мере изучить процессы становления французских коммунистических групп в России в 1918–1920 гг., восстановить хронологию их существования, максимально полно осветить деятельность их сотрудников в рядах этих организаций, а также дают возможность проанализировать внутреннюю «кухню» каждой французской группы, проследить причины и последствия зародившихся конфликтов внутри групп, проанализировать трансформацию взглядов членов групп от момента их вступления в ряды организаций и до момента раскола этих групп. Свежий взгляд на ранее известные источники и обращение к новым, до сего дня не введенным в научный оборот документам, не только дали возможность рассмотреть французские коммунистические группы с точки зрения функционировавших при РКП(б) организаций, но и позволили персонифицировать их деятельность и определить жизненные стратегии их участников.

Изучение судеб сотрудников групп позволило проанализировать трансформацию идейно-политических воззрений каждого из них с момента вступления в ряды французских коммунистических групп и после прекращения членства в них. Анализ особенностей трансформации идейных взглядов французских активистов рассмотрен в контексте кризиса европейской цивилизации, который начался в конце XIX в., когда идеи социализма и коммунизма стали нередко восприниматься как своего рода идеальные проекты построения совершенного общества.

Проблема становления и деятельности французских коммунистических групп в России со второй половины XX в. привлекала внимание целого ряда исследователей. Особый интерес к данной теме проявили французские и советские историки. Их задача сводилась прежде всего к изучению своего рода неформальной стороны взаимоотношений Франции и Советской России. Действительно, после Октябрьского переворота характер дипломатических отношений между этими странами неоднократно менялся. В 1918–1920 гг. французские коммунистические группы являлись своеобразными связующими элементами между французскими социалистами и большевиками, оказавшимися у власти. Исследование французских групп чаще всего начиналось с изучения деятельности иностранных коммунистических групп в России в целом. Позже отечественные и зарубежные специалисты, обращаясь к изучению французских левых интеллектуалов, стали упоминать наиболее заметных сотрудников французских групп. Как правило, внимания удостаивались те, кто поддержал Октябрьский переворот, способствовал развитию мирового революционного движения и проявил себя как борец за революционные идеалы в годы Гражданской войны. В последние двадцать лет исследовательский интерес начал заметно смещаться к изучению судеб и идейно-политических взглядов не только последовательных сторонников большевизма, но и всех иных участников французских коммунистических групп.