Всё это поясняю вслух, красочно представляя кое-что из прошлой практики.

– Я не протез для памяти! – обижается вслух самый странный образец техники.

А эту мысль он видит. Где система? Ладно, сейчас не до фиксации иерархии с коммуникатором.

И настроение хорошее.

– Это твой собственный эмоциональный фон, я не лезу! – оно снова слышит мысли. – Александр!

– Да?

– Мой функционал ограничен в присутствии менталистов высоких рангов, раз. Псевдоинтеллект при них блокируется, учти на будущее.

– Откуда взялось это ограничение?

– Управляющие программы базовой прошивки, политика производителя. Второе. В присутствии государственных служащих, несущих определённые виды оборудования, мой функционал также ограничивается.

– Почему?

– Не могу сообщить конкретную причину, тоже политика производителя. Но я тебе не враг, это мой императив номер один. Не страдай от своих очень интересных мыслей в мой адрес.

– Что-то ещё хочешь сказать?

– Когда ты трясся, записывая контакт Фроловой, это было абсолютно напрасно. Я б не полезла. Пока всё.

– Спасибо. Какое-то время помолчим, я должен подумать.

_________

Всё-таки есть надежда, что память предшественника в каких-то объёмах восстановится: паркуюсь на автомате, к здоровенным стеклянным дверям нужного подъезда шагаю уверенно.

В ответ на мой большой палец, поднесённый к сканеру, активируется надпись: "Двухфакторная идентификация, наберите пожалуйста код".

Ловлю волну и выбиваю шестизначное число. Замок щёлкает и открывается. Ух ты, сформированный рефлекс жив, занятно.

Забегаю на третий этаж пешком, дверь квартиры открывается отпечатком уже ладони. Интересно, предшественник что, закладывался на ампутацию пальца?

– Ирина, нам надо поговорить, – не разуваясь, иду на слух по коридору.

А ничего квартира. Два этажа (лестница наверх плюс соответствующий фрагмент в памяти), несколько спален, санузел в каждой. Шесть унитазов и ванн в квартире на двоих.

– Иду.

По второй лестнице (есть и такая) в зал со второго яруса спускается подруга моего тела.

– Хорошо, что ты приехал. Я тоже не хотела кое-чего начинать по телефону. Давай ты вначале скажешь своё, а потом я тебе сообщу новости.

– У меня один очень короткий вопрос. Ты меня любишь? – я действительно ехал только затем, чтобы увидеть ответ на её лице своими глазами.

Кое-какие моменты в жизни следует фиксировать лично. Была очень небольшая вероятность того, что я ошибся с радикальными выводами, общаясь с женой предшественника исключительно по сети.

Если эта женщина на самом деле любила мужа (пусть косо, криво, через пень колоду) – это один сценарий. Если же предварительный диагноз точен…

– А почему это тебя так озаботило на ровном месте? – супруга тела старательно не говорит ни да, ни нет.

Предполагаю, из-за наличия у мужа одного очень интересного браслета, в котором даже приложение есть на контроль достоверности. Аналог сканирования у чистокровных и программа двойного назначения, используется в том числе полицией.

– Ты никогда раньше этого не спрашивал, – продолжает Ирина. – Сейчас вдруг стало важно?

– Глаза у тебя холодные, – констатирую. – Ладно, можешь не отвечать. Пардон за беспокойство, я уже всё сам понял.

– Ты странный. Не такой, как раньше. За этим нёсся с утра?

– Расставлять кое-какие точки в собственной жизни нужно аккуратно.

– Расставляй. – Поискав вокруг себя глазами, она усаживается на высокий барный стул у разделочного стола (во всю стенку кухни-студии, метров семь).

– Мы расстаёмся.

– Почему?

– Близкий человек, который тебя не любит, уже не близкий, – пожимаю плечами. – Мне такое неинтересно.

– Так чего ехал? Это можно звонком сказать, – её глаза не соответствуют спокойному тону.

Мечут молнии, которые она аккуратно сдерживает.

– Хотел тебе в глаза посмотреть напоследок.

– Посмотрел? Что-то увидел?

– Достаточно для выводов.

– Каких.

– На этом точка.

– Сука. – Вот так без перехода. – Когда ж ты соскочил, сука. Столько месяцев на тебя убила, а ты исхитрился спрыгнуть. Ты же у меня вот где был! – Ирина вытягивает в моём направлении сжатый до белых костяшек кулак.

Даже не изображаю оживления и любопытства, всё искреннее:

– Ещё что-нибудь скажешь?

– И ведь хорошо всё было спланировано, – продолжает жена по инерции, но тут же прикусывает язык и меняет тему. – Кстати, как ты тех пятерых угробить ухитрился? Мне просто интересно, никому не скажу.

Ложь. Дважды.

– Да бог с тобой, – отмахиваюсь. – Они сами друг друга перестреляли, я ни при чём. Менты б меня после этого отпустили так быстро? Если б это сделал я?

Не откровенничать же, в самом деле.

– Ты другой стал. Раньше бросился бы растопыривать грудь колесом и наводить многозначительность: дескать, я крутой, я с ними сам справился. Ещё вчера ты бы буквально жаждал, чтоб я тебя похвалила, – прохладный, чтоб сказать мягко, и пронзительный взгляд супруги напоминает сказку про Снежную Королеву. – А сейчас как с пустым местом говорю, ты словно закрылся. И что же я в тебе не учла, а? – она спрыгивает со стула, подходит и делает попытку обнять. – Давай потрахаемся.

– Нет. – Отхожу на шаг.

– Почему ты такой вредный? – и снова игривый тон контрастирует с холодными глазами. – Какая муха тебя укусила?

– Шутишь? Я должен вешаться тебе на шею?

– А где ты ещё такую женщину зацепишь? – добросовестно удивляется Ирина, проводя рукой от своего горла до бедра. – Я – лучшее, что с тобой могло случиться в жизни.

Пожалуй, смеяться сейчас будет неуместно. Хотя местами и хочется.

– Бабки я у тебя все сняла, уведомление получил о блокировке счетов? – вот что это было, браслет не соврал. – Квартиру ты тоже на меня записывал, обратно, как понимаешь, не отдам, спасибо за подарки.

– Эту квартиру покупал я, оформление было формальностью. – Предшественник бы сейчас нервничал, чувствую. – Договор был чуть другим

– Забудь. Было ваше, стало… Знаешь, думала, говорить или нет, но тоже решила объясниться. Ты неплохой, тебе просто не повезло, – заключает Ирина, очень ожидая моей ответной реакции и пытаясь этого не показать.

– Я принял к сведению. Спасибо за информацию.

Мысленно хвалю себя: не зря сюда шёл, невидимое тоже оставляет след. Её эмоции говорят больше слов. И ведь это не гротеск, она реально так думает, хотя и не дура.

Попутно получаю первый практический опыт личной жизни здесь (в полной мере пропускаю через себя нюанс, почёрпнутый из сети). Женщины второй категории гражданства, в отличие от мужчин, вполне могут рассчитывать на удачную партию с чистокровными: менталисты сильного пола охотно заводят подруг и даже жён, которые не в состоянии читать мысли.

Если же такая фемина-Ирина имеет за спиной ещё некие материальные активы, её перспективы и вовсе превращаются в сплошной шоколад.

Видимо, тенденцию можно считать подтверждённой на практике.

– По клубу ты стал бодаться с фискалами, рассчитывая на личные счета, – рассуждает супруга вслух, пытаясь спровоцировать меня на комментарии. – Доверенность у меня не отзывал, лопух, а я, стерва такая, там всё обнулила в свою пользу. Хи-хи. А у тебя сегодня новые проблемы появились. Фуф, выговорилась. Ну и пошёл вон с моей территории!

– Ты согласна, что сейчас поступаешь некрасиво?

– Мужики приходят и уходят, а бабки и финансовый уровень остаются, – откровенно отвечает Ирина. – Я тебе регулярно намекала, ты слушать не хотел: ты всегда был исключительно временным вариантом.

– На какую тему? – уточняю для полноты контекста.

Не то чтоб меня волновали в будущем именно эти отношения, но должна же быть какая-то логика у предшественника.

– Пересидеть пару лет с твоими бабками, рядом с твоим не отвратным телом молодого мужика и с ничёшной мордахой, с которой на людях появиться не стыдно. Опыта набраться, пока что-нибудь другое не подвернётся. Ты же не чистокровный.