Мнила я о себе много, а оказалось, что ничем от Холиссы не отличаюсь. Горько-то как…

Любишь другого больше, чем себя…

Он любил. Любил неизвестную мне женщину больше себя и поэтому отпустил её к другому.

И меня не стал удерживать.

Потому что свобода воли — священна.

«Люди живут, как завещали им боги. Датри решала, хочет она быть с Шанаком или нет. И он принимал её решение…

…Я рад, что встретил тебя… не хочу, чтобы ты ушла. Но, если ты вдруг решишь иначе — я не стану тебе мешать…»

Мне захотелось взвыть от этих воспоминаний. Ну почему, почему я не вспомнила этого вчера?! Почему думала только о своей обиде?!

«Тот, кто идёт против судьбы, живёт недолго и несчастливо».

Ох, Янига, Янига, что ж ты за невезучая и глупая ведьма?

Ничему тебя жизнь не учит…

Ночной ветер снова зашумел в ветвях, и до меня долетел запах дыма и…

Я вскочила, оглядываясь вокруг и пытаясь понять, откуда дул ветер.

Запах костра и еды мог означать только одно.

Джастер был где-то неподалёку.

Я торопливо свернула полог, нашарила в траве пояс с мечом и надела, чтобы не потерять.

— Пойдём, пойдём, — я тихо погладила по шее Ласточку, на ощупь отвязывая повод и старательно принюхиваясь к слабому ветерку. — Надо его найти! Это наш шанс, понимаешь?

Ласточка только мотнула головой, но послушно пошла следом за мной.

Шли мы медленно. То ли луна уже зашла, то ли терпение и милость Датри на сегодня для меня закончились, но дорогу приходилось искать почти на ощупь. К счастью, ветер не только шумел в кронах над головой. Он уверенно доносил до меня тонкий аромат горячей похлёбки, и я от всего сердца молила Великих богов, чтобы ветер не сменил направление и не затих.

Прежде чем сделать шаг, я проверяла дорогу рукой и ногой, чтобы не упасть в яму или не натолкнуться на ветки. Приходилось думать не только о себе, но и о Ласточке.

Ни я, ни она не обладали способностью Шута видеть в темноте, как кошки. И всё же, спустя какое-то время, запах стал сильнее, и я смогла разглядеть между деревьев свет.

Идти стало намного легче. Только чем ближе я подходила, тем больше внутри поднимался страх.

Вдруг я опять всё неправильно поняла?

Может, он имел в виду что-то другое, а не оберег и браслет?

Запах еды кружил голову, рот наполнялся слюной, в животе бурчало, но с каждым шагом я подходила к костру всё медленнее.

Когда до крохотной полянки оставалось несколько шагов, я остановилась. Стоит ли выходить туда сейчас, или лучше остаться здесь и дождаться утра?

Джастер, накинув на плечи плащ, сидел, прислонившись спиной к сосне, и вырезал из веточки очередную игрушку. Неподалёку была привязана рассёдланная Огонёк. Над костром булькала похлёбка в котелке, а рядом с Шутом лежал Игвиль во всей своей красе.

Призрачный змей обвивал хозяина хвостом и смотрел на огонь, сложив крылья на спине и по-кошачьи щуря чёрные глаза. Только вот кончик хвоста, напоминавший конец копья или острие меча, предупреждающе ударял по земле, оставляя заметные следы.

Я вздохнула, понимая, что оба давно меня заметили. Только Шут не подавал вида, а Игвиль не стеснялся показать, что сердится на меня.

Вместе с этим я вдруг поняла, что утром будет поздно.

Моя судьба решается сейчас.

Вздохнув, я перехватила повод Ласточки и пошла на полянку.

Увидав подружку, Огонёк радостно фыркнула и я не стала мешать лошадям радоваться встрече, привязав Ласточку рядом с лошадью Шута.

Хоть кому-то пусть сейчас будет хорошо…

Я сделала шаг вперёд, и тут же передо мной появился отливающий голубым пламенем кончик хвоста драксы. Остриё Живого меча, нацеленное мне в лицо.

— Игвиль, прости меня, — я смотрела в чёрные глаза с жёлтыми щелями зрачков. — Я ни за что тебя обидела. Я была зла и наговорила глупостей. Я была не права.

Хвост несколько раз сердито ударил о землю передо мной, взбивая хвою и пыль. Дракса был полностью согласен с моими словами, но извинений было недостаточно, чтобы вернуть его расположение.

— Ты мне очень нравишься. — Я протянула руку, но призрачный змей недоверчиво прищурился. — Ты мне нужен, Игвиль. Правда, нужен. Вы оба мне нужны. Очень.

В один короткий миг огромная голова драксы вдруг оказалась перед моим лицом. Чёрные глаза призрачного змея щурились, язык в приоткрытой пасти едва трепетал. А я думала о том, что в самом деле соскучилась по этому волшебному существу и он действительно мне очень нравится…

— Игвиль, — спокойно произнёс Шут, и дракса в один миг исчез, возвращаясь в Живой меч.

Я тихо вздохнула, так и не поняв: простил меня дракса или нет. Впрочем, сейчас важнее было другое.

— В-вот… — я достала из сумки мешочек с остатками браслета и сняла с шеи оберег. — Я нашла…

Джастер отложил поделку и нож в сторону и, не глядя, протянул открытую ладонь. Я поспешно отдала свои находки. Он зажал их в кулаке и сунул в свою торбу.

По-прежнему молча и не удостоив меня даже взглядом, Шут взял в руки недоделанную игрушку.

У меня внутри всё оборвалось.

Я ошиблась.

Опять поняла неправильно и сделала не то, что было нужно.

— П-прости… — тихо прошептала я, пока мир вокруг в очередной раз расплывался от слёз. — Я опять…

В животе громко забурчало и мне стало невыносимо стыдно. Я вдруг подумала, как это выглядит со стороны. Пришла ведьма к костру и просит прощения у «пса» и его волшебного меча, потому что без них ей не выжить. А ещё хочет поесть и погреться…

Никто не поверит, что я сюда пришла совсем не за этим.

— Великие боги, глупо-то всё как…

— Да, — неожиданно тихо ответил Шут. — Глупо.

Я поспешно вытерла глаза и посмотрела на него. Воин, отложив поделку, встретил мой взгляд.

В серых глазах вместо стальной стены были грусть и ожидание.

«Любовь или есть, или её нет, ведьма…»

Только сейчас я поняла его слова.

Не умом. Душой и сердцем.

Любовь просто есть.

И пусть она не небесная, а земная… Но я люблю его таким, какой он есть.

Вредным, обидчивым, вспыльчивым, упрямым, мрачным, недовольным… Со всем его прошлым и настоящим, с непростым характером и тёмными тайнами…

Я просто его люблю.

Он мне дороже всего на свете.

И он тоже принимает меня такой, какая я есть. Со всеми моими глупостями, слезами, капризами, страхами…

— Иди сюда.

Джастер протянул руку, и я приняла его приглашение. Подошла, села рядом, обняла и прижалась щекой к его груди.

Горячий, сильный и такой родной.

Он вздохнул и обнял меня, заодно укрывая своим плащом. Тепло. Великие боги, как же хорошо и тепло рядом с ним.

— Я такая дура…

— Да я сам не лучше, — тихо сказал Шут, перебирая мои волосы пальцами и выпутывая из них хвою и листья.

— Ты серьёзно? — Я недоверчиво посмотрела на него.

— Конечно, — с заметной грустью улыбнулся он уголком рта. — Любой может ошибиться. Только признавать свои ошибки умеет не каждый. Я рад, что ты пришла.

Рад, что я пришла… Великие Боги, ничего лучше он не смог бы сказать.

Я снова прижалась щекой к его груди, слушая, как ровно и спокойно стучит сердце. Джастер умел прощать и признавать свои ошибки. И как-то незаметно научил этому и меня.

И он меня ждал. Устроил лагерь, готовил ужин и ждал одну упрямую и глупую ведьму.

Великие боги… Какой же он… невероятный.

Шанак, Датри, да как мне в голову могло прийти, что я смогу жить без него?

— Джастер…

— М?

— Я очень боялась, что ничего не найду.

— Я видел.

— Видел?

— Не ты одна голову святой водой остужала, ведьма.

Вот почему Ласточка голову вскидывала и ушами стригла… Но Джастер не вышел ко мне, потому что… Нет, не буду ничего придумывать. Лучше спрошу.

— А если бы я не нашла?

— Так нашла же.

Я чуть было не возмутилась, что он не помог, но тут же прикусила язык, останавливая саму себя. Правильно не помог. Это была моя ошибка, моя вина, и я сама должна была всё исправить.