Глава 6. Встреча с Тенью

Приняв душ и смыв с себя цементную пыль Сокровищницы, Аквилла сидел на кухне и пил чай. Он размышлял о рухнувшем казино, добром десятке трупов, появившихся под завалами из-за его действий, возможном психическом расстройстве, из-за которого он видел дракона, связи казино с Медянцевым и скорой речи на совещании силовиков у прокурора Вышинского. Да так заразмышлялся, что не услышал мягких шагов подошедшей к нему девушки, пока та не закрыла ему глаза ладошками, а ее волосы не коснулись лица барона. Сыскарь вдохнул и растерялся, мягкий и теплый запах с тонким, едва уловимым оттенком фиалок говорил о том, что на кухне находилась его любимая – Екатерина… Он дотронулся до сухих, вечно обветренных кистей своей милой, спустил кисти к своим губам и поцеловал любимые руки. Повернулся, обнял и прижался к груди Екатерины. Она погладила его по волосам, положила ему руку на левое плечо и отстранила Аквиллу немного назад. Они посмотрели друг другу в глаза, ее губы нежно улыбались, а глаза сияли. Он поднялся, приник к ее скуластому лицу и слился с ней во французском поцелуе. Ладонь Аквиллы коснулась ее груди, она обняла его за плечи, он взял Екатерину на руки и отнес на кровать. Конечно, странно, что несмотря на пестуемую и лелеемую подозрительность сыскарь не задал себе (да и, собственно, ей тоже) ряд вопросов: что делает Екатерина во Второпрестольной, как она узнала его место дислокации, как она попала к нему в квартиру, почему она нисколько не изменилась за два года разлуки, почему она не удивлена тем, что Юрий жив, хотя должен быть мертв, и чем вызван ее любовный порыв? И в какой момент ему нужно порвать Марией?  Но этими вопросами Аквилла озадачился только, когда Екатерина ушла в душ. И отсутствие внятных ответов на эти вопросы дико напугало барона. Он встал, подошел к зеркалу, висящему на стене.

– Я же не схожу с ума, правда? – спросил он у зеркала, прижавшись к нему любом, вдруг его отражение высунулось из зеркала, схватило его за плечи и стало трясти бедолагу, при этом крича ему в лицо:

– Конечно, ты нисколько не сходишь с ума! Это не ты в свое время умер и разговаривал со странным божеством – столпом света по имени Лорд, не ты был воскрешен Екатериной с помощью сигарного дыма, не ты общался с помощью зеркала как по Скайпу, не ты получил механический протез вместо руки, не ты общаешься с неизвестными в масках и балахонах, невидимых для окружающих, и исполняешь отдаваемые ими приказы, не ты наколдовал проклятие, от которого были выпущены кишки у Самурры, не ты сражался в пещере с Драконом, владевшим находящимся в центре Второпрестольной казино, и уж точно нет ничего странного в том, что с тобой сейчас спала любовь всей твоей жизни, которую раньше ты даже взасос не целовал. С тобой все нормально, парень, ТЫ В ПОЛНОМ ПОРЯДКЕ!

Наконец, Аквилла вырвался из хватки своего двойника и схватил табуретку, намереваясь метнуть ее в зеркало, но его остановило две мысли: первая – разбитое зеркало – это очень плохая примета, а вторую-  он тут же озвучил:

– А почему это ты не упомянул о Его Божественной Тени?

– О черт, подловил! – выругался образ в зеркале, обращаясь на глазах барона в темный силуэт и затем, развернувшись, уже молча убегая в глубь отражения в зеркале, впрочем Аквиллу это уже не могло смутить. Видимо дала о себе знать магическая подготовка в Ордене. Как что-то само собой разумеющееся, он прокусил подушечку большого пальца и кровью на зеркале нарисовал символ Неведомого, стоило ему начать перечеркивать ее, как тень впопыхах вернулась обратно и, упав на колени, стала молить:

– Не надо, пожалуйста, не губи, я только шутил и то не по своей воле, а исполняя Его указание, Его Волю. А так то я – парень очень даже неплохой, сметливый, способный…

– И что ты можешь мне предложить? – спросил Аквилла.

– Пригожусь, службу исполню тебе, – проговорила Тень, и почему то Юрий поверил ей (может потому что она смутновато, но весьма сильно походила на него самого?). Барон достал табакерку с ночного столика, открыл и сказал Тени:

– Полезай, будешь со мной для надежности, но помни, у меня служба простой не будет.

И Тень исчезла в табакерке.

«Не покурить мне теперь трубку… обидно,» – подумал сыскарь.

– Чего это ты там сам с собой беседы беседуешь, кабель? – раздался голос Марии из ванны.

И тут озарение пришло к Аквилле: у Марии тоже есть магистерское кольцо, но в отличии от баронского, похоже оно было заговорено на соблазнение образом первой любви. Как говорится: «Элементарно, Ватсон», просто не надо забывать в каком мире живете, господин сыскарь, и какое безумие творится вокруг, если ты идешь по путям Неведомого. И внутренне, расслабившись, сыскарь пошел под душ к Марии. Ну, а табакерку – закинул перед тем к себе в сумку. У барона был еще почти час до совещания, назначенного в районной прокуратуре.

***

В актовом зале районной прокуратуры, когда туда вошли Аквилла и Веселенький, за круглым столом уже сидел: прокурор, начальник сыска, глава специального отряда ополчения, Инквизитор и двое оперативников – как их звали барон вспомнил не сразу, но вспомнил – Илья и Котовский. Прокурор бросил вошедшим краткое «Садитесь» и указал на два места между начальником сыска и главой спецназа. Аквилла и Веселенький сели, но совещание не началось, пока представители органов не закончили беседовать друг с другом по всевозможным текущим вопросам, так что сыскарь с опером успели выпить по чашке кофе, покурить и еще выпить по полчашки. Наконец, Илья, потянувшись, спросил у прокурора:

– А зачем, собственно, вы собрали всех нас?

– Наш сбор вызван явной необходимостью, о которой я предлагаю доложить почтенному сыскарю Аквилле, – ответил прокурор и выразительно посмотрел на барона. Во взгляде его читалось ожидание, что сыскарь набрал достаточно для чего то заслуживающего шестой степени государственной тайны.

Аквилла прокашлялся и заговорил:

– Расследуя кладбищенское изнасилование по делу Шамалина, нашей аналитической командой были установлены схожие эпизоды, из чего следовало соучастие в этих преступлениях магнетизера высокого ранга, проверяя на причастность к делу аналитика Медянцева, ход расследования совпал с оперативной разработкой оперуполномоченного Веселенького, следуя по звеньям преступной цепочки, мы оказались в подпольном казино Сокровищница и буквально за секунды до ее обрушения, мы сумели спасти оттуда ценнейшие доказательства коррупционных связей, отмыва нелегальных доходов казино через аналитическую контору Медянцева с откатом значительной доли в прокуратуру города, а также достоверно установили факт связи аналитика с владельцем казино и тянущейся продолжительное время серии тяжких преступлений – убийствами, изнасилованиями, похищениями. В связи с изложенным, предлагаю провести наступательную операцию по Медянцеву, получить от него признание и на основе его показаний на коррупционеров начать крупномасштабную зачистку верхушки властей города, для для чего потребуется силы оперативных подразделений, санкции Инквизиции и массированная поддержка спецназа.

Мерный голос Аквиллы и вес слов, которые он говорил, а также деловой тон сыскаря ввели собрание в состояние некоего гипнотического оцепенения. То, о чем большинство присутствующих старалось не говорить вслух даже беседуя наедине с самими собой, было высказано так ясно и определенно, что это с одной стороны было шоком, а с другой (и это читалось по лицам), принцип «были бы факты, а привлечь можно кого угодно» составлял сущность каждого из сидящих за этим столом – да, прокурор знал кого пригласить на совещание, кто – настоящий законник, а кто – трясущийся за свою шкуру шакал.

Установившуюся было тишину нарушил начальник сыска:

– А какие есть конкретные доказательства? И какие вы предлагаете меры включить в операцию?

Совещание отошло от осознания масштабности задачи по свержению и привлечению к уголовной ответственности бюрократической верхушки Второпрестольной и переключилось на детали. Веселенький начал предъявлять трофеи из Сокровищницы.