Сам Суслов позвонил, а это значит… да от открывающихся перспектив захватывало дух. Наконец то он пролезет в политбюро, после чего многим не поздоровится. В прихожей оделся и не сказав жене и слова вышел из квартиры.

В парке было темно, на месте встречи почему-то не горел фонарь. Не успел присесть на скамейку как его окликнули из кустов. Пришлось идти туда по высокой мокрой траве, а там сразу удар в горло.

С наглой бабой всё прошло отлично, выманила её из квартиры, затем подняла на самый верх и выбросила в заранее открытое окно. Внизу бетонная дорожка, так что шансов остаться в живых у нее не было никаких.

После прошла через чердак и спустилась в соседнем подъезде. У трупа уже собирался народ, озвучивая различные версии. От головы мало что осталось, так что я со спокойной совестью отправилась к машине, которая стояла в соседнем дворе.

Выманить Яковлева оказалось просто, он же фанател от Суслова. Голос этого серого кардинала, как и многих других, был в памяти моего устройства. Аппаратура подключилась к его телефону и я голосом Суслова попросила съездить в парк за некими бумагами. Тот мои ожидания оправдал, и уже через пять минут заводил свою Волгу.

В парке из кустов позвала его, он подошел ко мне, а дальше не помню. Пришла в себя уже стоя над трупом, забила этого гада до смерти. По телу видно что все ребра сломаны, ноги и руки неестественно вывернуты, а череп раздавлен. Я хотела просто убить, без всяких затей, но мою башню от ненависти снесло напрочь. Пришлось шмонать по карманам, забирать портмоне, ключи, футляр с золотыми очками и часы. Все это выбросила в реку, а труп затащила подальше в кусты.

Вот наконец я начала действовать, очищать мир от всякой мрази и скверны. На очереди Шворнадзе, пора заканчивать ему коптить наше чистое Советское небо.

Сейчас к алмазному посреднику, пора ему во всем чистосердечно признаться и откровенно рассказать мне о бриллиантах.

Как же я люблю эти камешки, они такие красивые, что просто нет слов! Черт! Опять переклинило на долбаные стекляшки, и что в них такого?

Вот и частный сектор, а в нем нужный мне дом. По данным полученным от Князя их там трое, Гиловани вызвал двух своих родственников, опасался оставаться один. Подхожу и стучусь в дверь, через несколько минут голос с акцентом спрашивает кого надо. Отвечаю что меня прислал Князь, скрасить одиночество храброго джигита. Меня осматривают через приоткрытую дверь и восхищенно цокнув языком пропускают в дом. Там прохожу в комнату и резко бью хозяину в грудь, тот хватая ртом воздух складывается пополам, добавляю рукой по затылку. Пока он без сознания валяется на полу я врываюсь в соседнюю комнату, там ещё двое. Первому досталось по печени, другого вырубаю ударом в челюсть. Не спеша связываю и затаскиваю их в главную комнату. Хозяин ещё не пришел в себя, из-за этого пришлось помучится, пока привязывала его к стулу.

Большая русская печь потрескивала, я подбросила ещё дровишек чтобы было потеплее. Не знаю почему, но здесь было прохладно, может дома стоят на болоте или в какой нибудь низине.

Пока есть время осмотрела дом и карманы радушных хозяев. Здесь должен быть тайник, только мне его за пару часов не найти, тут нужно не меньше суток. Ничего, скоро всё узнаю, а пока разложила добычу на столе. С молодого сняла толстую золотую цепь и здоровый охотничий нож в чехле. У второго во внутреннем кармане нашелся револьвер, а на руках целых три перстня. Сам хозяин имел только одно кольцо, но с большим зеленым камнем, по видимому изумруд. Денег набралось всего тысячу двести, остальные видимо спрятаны.

Вот хозяин зашевелился и пришел в сознание. Кляп во рту помешал ему высказать мне всякие гадости и угрозы.

— Итак гражданин Гиловани, мне необходимо знать о ваших якутских связях, а за это я не буду вас мучить и пытать. Очень скоро вы мне всё расскажите, так нужно ли вам страдать. Согласны со мной? — спросила его.

Тот молчал, лишь злобно зыркал своими буркалами. Пора прибегнуть к шоковой терапии.

— Я знаю что это твои родственники — брат и племянник. Может их пожалеешь, деньги не стоят их мучений, — попыталась последний раз воззвать к его совести.

Ну что же, он сам виноват. Я открываю заслонку печки, пламя и жар там адские, подхожу к лежащим на полу и начинаю считать.

— Вышел мальчик из тумана, вынул ножик из кармана, буду резать, буду бить, всё равно тебе водить, — показала пальцем на старшего.

Связанные за спиной руки не давали ему никакого шанса на сопротивление, впрочем для моей силы любое его действие несущественно. Подняла и резко запихнула абрека по пояс в печь. Даже кляп не смог заглушить его полный ужаса и боли крик. Запахло палеными волосами и горелыми тряпками. Ноги ещё немного дрыгались, тело сотрясали предсмертные судороги.

Я посмотрела на молодого, тот находился в прострации, затем перевела взгляд на Гиловани.

— Итак продолжим. У вас есть что мне сказать по якутским алмазам? Ах нет, значит продолжим.

Я вышла во двор и вернулась с тюлькой для колки дров, в ней торчал топор. Подтащила молодого и предварительно перетянув веревкой руку махнула топором. Кисть осталась на тюльке, а парень тяжело дыша трясся от боли. Снова посмотрела на хозяина, тот судорожно закивал головой.

— Давай договоримся так — ты сейчас всё изложишь на бумаге: кто, где, почему и сколько. Я проверю и если там что-то не так, то придется продолжить. Договорились? — посмотрела на его кивающую голову.

Писал он долго, но к сожалению не всё. Пришлось ещё пару раз махнуть топором, его племянник лишился второй руки и ноги. Сейчас тихо отходил в мир иной, я же обезболивающего ему не колола и раны не обрабатывала.

— Ну вот видите как всё оказывается просто. Давайте сейчас о тайниках поговорим, так где же они у вас находятся? — поднимая окровавленный топор спросила его.

Один оказался в доме, а второй в автоматической камере хранения вокзала. Никакого кругозора у этих апельсинов нет, один вокзал на уме. Впрочем это удобно, бежать можно не с пустыми руками, добро ждет прямо на перроне.

В первом схроне, что находился сразу за умывальником, был пистолет ТТ и деньги, всего двадцать пять тысяч. Не густо конечно, но всё же лучше чем ничего. Оружие брать не стала, кинула на пол и посмотрела на молодого. Тот уже не дышал, помер бедняга, а всё из-за дядиной жадности.

— Ты наверное меня осуждаешь за такую жестокость, но раз вы начали играть во взрослые игры, то будьте готовы ответить по полной, — выдергивая кляп у хозяина спросила я.

— Ты будешь гореть в аду, — прошипел он.

— А кто тебе сказал что я не оттуда?

Тот ненавидяще посмотрел на меня, затем сказал.

— Вот значит кого Князь вызвал из преисподни, заложил свою душу. Это же ты всех убила. Ты демон!

— Демон? Нет я Ангел! Кто тебе сказал что они добрые и милосердные? — вынимая из чехла охотничий нож ответила ему.

Затем прижала его правую руку к столу и пригвоздила по самую рукоятку ножа. Кровь побежала по столешнице, Гиловани затрясся от боли. Затем взяла второй нож и пришпилила левую руку.

— Ну вот и всё, теперь не убежишь. Это тебе за жадность, я же хотела всё сделать по хорошему, — запихнула ему обратно кляп.

Затем облила комнату вместе с хозяином керосином, у него была целая канистра для керогаза, и бросив спичку вышла. Теперь можно и домой, пора переодеться, всё же немного испачкалась в крови.

Тайник из камеры хранения заберу позже, пусть пару дней полежит, мне не к спеху. Машину оставила на прежнем месте и стараясь не светится вернулась домой. Ночь выдалась бессонная, вернулась только под утро, там душ и завтрак. Вся одежда на выброс, что я и сделала изобразив утреннюю пробежку к реке, оставлять дома такое палево нельзя. Сейчас можно пару часов вздремнуть, для восстановления сил мне вполне хватит, но сначала позвонить Волкову.

— Доброе утро Дмитрий Анатольевич. Как там Елизавета поживает, все ли у нее хорошо?

Меня заверили в отличном самочувствии супруги, затем переключились на дачи, вначале обсудили мою, а затем его. Между делом намекнула о полной поломке Москвича и неудобном в нем водительском кресле. Шорников человек умный и всё сразу поймет, так что моя совесть спокойна.