У участкового Веселкина была сестра, здоровая баба сорока пяти лет, которая находилась в очередном поиске. Первый муж умер, второй и третий вовремя сбежали не желая повторить участь первого, которого она просто таки затрахала до смерти. Врачи разводили руками, а один загнул вообще что-то нереальное, но весьма подходящее — бешенство матки. Мужики при виде её переходили на другую сторону или прятались по дворам. Была надежда спихнуть её за Михея, но к сожалению она провалилась.

Сейчас его жена, выпив литр конфискованного самогона, немного успокоилась по поводу неполученной премии, а вот сестра….

Поповых он уже штрафанул, целых два раза, потому что местное милицейское начальство оценивало работу участковых по выписанным штрафам. Чем больше, тем значит усерднее служат уполномоченные. На днях Веселкин умудрился оштрафовать тракториста, за то что тот неправильно поставил свой трактор с телегой в поле.

От невеселых мыслей по поводу неполученной женой премии его отвлек звонок служебного телефона. Звонили из соседнего дачного поселка, там оказывается шла пьянка с криками и развратом. Веселкин быстро вскочил на свой велосипед и рванул в сторону дач.

На въезде его просветили о приехавшей толпе столичных милицейских начальников, прокуроров и судьи. Рвение уберечь этих достойных от недостойных просто зашкаливало, тут и парочка местных подошла, которые ему сигнализировали по телефону. Проводили до самого дома, с участка которого и вправда раздавалась громкая музыка. Старикашка по дороге нашептывал в одно ухо, а тощая грымза в другое. Вот показались раскрытые ворота, куда браво вошел лейтенант Веселкин, вошел и сразу вышел. Подхватив под руки ябедников отвел их домой и сел выписывать штраф.

— За что отец родной? Давай лучше чайку, — мямлил старикан включая плитку.

— Старые маразматики! Вы на кого жаловаться решили? Там же вся столичная милиция гуляет, наверное кому-то генерала дали. Номера на машинах разве не видели? — злился участковый.

Перед глазами встала картина: он пытается штрафовать, его сразу ложат мордой в землю, потом отправляют в СИЗО. Прокурор просит ему пять лет, судья соглашается и дает десять. От таких ужасов лейтенанта чуть удар не хватил, поэтому быстро выписал четыре штрафа каждому.

— За что кормилец, — запричитал старикашка.

— Поклеп, клевета, ложный вызов и шпионаж, — быстро пояснил Веселкин.

Уже уходя конфисковал старинную подзорную трубу, что прекрасно вписывалось в версию о шпионаже.

Вставать утром не хотелось, от слова совсем. Как представлю немытую гору посуды и последующую приборку, так одеяло сразу почему то само натягивалось до макушки.

— Вставай соня, у нас впереди много дел, — услышала ласковый голос Анастасии.

Голос конечно ласковый, но вот вставать… я что на мазахистку похожа, может оно как нибудь само….

— Уже всё приготовлено, — послышалось снова.

Вот с этого и нужно начинать, а не с «много дел». Теперь можно вылазить из под одеяла, что я и сделала сладко потягиваясь.

— Давай умывайся и начнем с посуды, её как ты помнишь у нас целая куча. Всю нужно помыть, а затем сложить в шкаф.

Вот так и разбиваются вдребезги детские мечты. Впрочем чего я хотела, чтобы прилетел друг волшебник в голубом вертолете и прибрался за нас?

— Настя, тебе никто не говорил, что ты жестокая, бессердечная садистка, — умывшись, одевшись и наливая себе в кружку чай спросила я.

— Нет, но ещё вчера кто-то называл меня самой любимой и заботливой, — заулыбалась она.

— Так то вчера! Давай всю грязную в мешок и на свалку, — предложила ей.

— Ты что рехнулась, я за неё всю месячную зарплату отдала. Так что пошли на кухню, раньше начнем — раньше закончим. Часа два — три и ты свободна.

— Сколько? — холодея от ужаса переспросила её.

— Ну может четыре, к обеду точно управимся, — обнадежила меня.

В это время раздалось бибиканье, к нам во двор въехала Волга, судя по номерам Катюшина. Мы с Настей вышли посмотреть кто к нам пожаловал с утра пораньше, оказалась тетя Вера и моя подруга с мамой. За рулем сидела Катерина, она сегодня из рук своего инструктора получила права.

— Мы ещё вчера решили приехать к вам, чтобы помочь с приборкой, иначе вы тут провозитесь до вечера, — объяснила мама Катюши.

— Ура! Я спасена. Мне пора в город, полковник Итон просил заехать к ним на базу. Пока, буду вечером, — я быстро всех чмокнула и убежала к своей машине.

— Вот паразитка мелкая! Так и знала что сбежит, — услышала за спиной голос Анастасия.

Быстро завела свою ласточку и посигналив на прощание выехала с дачи. Сейчас сразу к Волковым, потом домой переодеться и к комитетчикам.

Осмотрела Лизу, у неё всё отлично, затем прочитала записку от Князя. Интересующий меня человек находился в одном частном доме, сейчас шел торг между своими — кто больше даст и под кого он пойдет. Работал Гиловани на убитых мной апельсинов, через него шли алмазы с якутских месторождений. Нужные люди были известны только ему, а он их сдавать не хотел, иначе окажется не у дел. Если я что либо узнаю об этом, то благодарность Шорникова не будет знать границ. Князь желает подмять под себя и этот алмазный ручеек, а не только золотой шлихт и прочий криминальный бизнес.

Забрала свои картины и пресс папье с медведем. Документы подтверждающие подлинность полотен и серебряной статуэтки лежали в папке, я их оттуда забрала, а вместо них положила три сотни сертификатов. Попрощалась с Елизаветой и отправилась домой, только вначале завезла картины в гараж. Ключи от него у меня в бардачке, как положила туда, так они до сих пор там и лежат. В своем боксе я ни разу не была, всё у меня дела, всё мне некогда.

Гараж порадовал, примерно посередине левого двойного ряда с овощной и смотровой ямой, и самое главное — абсолютно сухой! В боксе не было абсолютно ничего, только голые стены, значит придется доставать верстак и большой металлический шкаф, лучше сразу два. Подвал тоже нужно обустроить, поставить стеллажи под банки. Раскладушка с постельным тоже не помешает, мало ли чего. Останется купить парочку обогревателей и здесь можно жить, электричество постоянно, а вода есть в сторожке. Мне всё здесь понравилось, место отличное и есть на въезде вахтер, поэтому за содержимое гаража можно не переживать. Завернутые в плотную бумагу полотна подвесила на стену, мышей вроде нет, но вдруг появятся, а у меня здесь ценные картины. Насколько ценные даже не представляю, про этих художников ни разу не слышала, впрочем от искусства я очень далеко. Вот вроде и всё, теперь можно ехать домой.

У подъезда ошивался «амурчик», который любезно помог мне занести сумку с пресс папье. Сердечно поблагодарила носильщика и он расплывшись в улыбке ушел. Сейчас Павлуша наверное составляет рапорт об успешно проведенной первой фазе моего соблазнения. Стало сразу как-то мерзко и противно, мужика используют как проститутку, а он этого не понимает. Видимо думает что шлюхи бывают только женского пола, ошибается дурачок, он и есть проблядушка. Начал службу с такого «ответственного» задания, в дальнейшем его будут использовать только так. Не понимает придурок — на девушках и женщинах его служба не остановится, в будущем начнут ложить под мужиков, а они вряд ли все будут пассивными. Что ж, он сам выбрал своё амплуа, с него очень трудно соскочить, вернее невозможно. Личное дело Павлуши переместится в картотеку «медовых», а это конец карьеры. Бляди капитанами не станут и ордена им вешать никогда не будут, это в спецслужбах табу.

Надела шорты и футболку, пока погода позволяет прокачусь на байке, а то вроде как завтра обещают дожди. Впрочем метеослужба в половине случаев, если не больше, оказывается не права. Был ещё такой анекдот: спрашивают старика — как он умудряется правильно предсказывать погоду, а дед в ответ — слушаю прогноз по радио, а затем повторяю, только уже наоборот.

Во дворе у подъезда опять сидят сплетницы, пожалуй можно попробовать их использовать.

— Здравствуйте бабушки, а я сейчас в храм к отцу Итону, помочь со службой. Попрошу помянуть вас в молитве, ведь сегодня день великой великомученицы, — ангельским голоском почти пропела им.