– Привет, Тоха! – весело поздоровался я.

Тоха болезненно поморщился и выставил вперёд ладонь, говоря таким образом, чтобы я помолчал или хотя бы изъяснялся потише.

– Что случилось? – перейдя на шёпот, обеспокоенно спросил я.

Тоха молча поманил за собой и медленно, неуверенной, покачивающейся походкой – точь-в-точь лодка на волнах – прошлёпал в комнату. Смущённый и заинтригованный, я последовал за ним.

В комнате так воняло перегаром, словно здесь на протяжении двух недель устраивала попойку компания алкоголиков. Я поморщился и постарался дышать через раз. Быстро осмотрелся: кровать не заправлена, кругом разбросана одежда…

Тоха плюхнулся на стул и застонал, будто мученик. Перед мучеником, на небольшом столе, возвышалось странное устройство, которое даже не берусь описывать: многочисленные трубочки и клапаны очень смутили меня, да и по форме агрегат – крайне витиеватый. Однако почему-то устройство показалось мне знакомым. Нет, прежде его не видел, но чудилось, что это некий весьма оригинальный образчик самогонного аппарата.

– Ты тут что, кальвадос варишь? – весело поинтересовался я, вновь забыв о невысказанной просьбе Тохи говорить потише.

Он опять поморщился, но на сей раз удостоил ответом:

– Вроде того.

И пододвинул ко мне свободный стул.

– Присаживайся.

Вконец заинтригованный, я так и сделал. И стал разглядывать чудо-устройство на столе. Придумают же этакую конструкцию!

– Нравится? – мрачно поинтересовался Тоха.

– Ага.

– Ну попробуй.

– Чего попробовать? – не понял я.

Тоха, вернувшись к своему молчаливому образу, отсоединил от устройства какие-то проводки и потянулся с ними ко мне.

Я с подозрением уставился на руку друга.

– Не боись, – прохрипел Тоха, – матрос ребёнка не обидит.

Любопытство пересилило сомнения: я позволил приклеить – с помощью неизвестного мне клейкого состава – проводки к запястью. Затем друг выбрал из проводков на моей руке один. Вытянул, проспиртовал из оказавшейся здесь же, на столе, банки с соответствующей жидкостью, выбросил в урну использованный тампон и воткнул проводок острым металлическим кончиком мне в вену.

– Ай! Ты что?!

– Извини, координация слегка нарушена.

– Да что происходит?

– Не дёргайся, а то поранишься. Всё безопасно, уверяю.

Меня на этот счёт терзали сомнения, однако я смолчал.

Тоха снял с устройства нечто наподобие наручника без цепочки и надел мне на запястье – зафиксировал проводки. Потом снова потянулся к непонятному агрегату на столе. Спросил:

– Готов?

– К чему?

Вместо ответа Тоха повернул какой-то регулятор, и…

Эмоции, образы, фантазии… идеи… хлынули в меня неостановимым потоком! Я барахтался в них, словно утопающий, пытался разобраться во всём этом цветастом хаосе и одновременно не терять связь с реальностью. Перед внутренним взором проносились замыслы и сюжеты книг, мелодии, сценарии кинофильмов, рекламные слоганы, новаторские задумки для компьютерных игр, касавшиеся графики, саунда, геймплея… И много чего ещё.

Боковым зрением – а скорее, внутренним, поскольку был слишком поглощён идеями, утоплен в них – я заметил, как Тоха поворачивает регулятор обратно. Поток образов тут же схлынул, канул в небытие, всё прекратилось резко, без предупреждения и окончательно.

– Что… Ик! Что это такое? – выдавил я.

В голове мутилось.

– Моё изобретение. – Тоха расплылся в довольной улыбке. – Понравилось?

Я пребывал в растерянности. И ещё какое-то чувство, неведомое до сих пор, стучалось в стенки разума, просясь на волю. Наконец чувство победило – выяснилось, что это восхищение.

– А то! Просто чудо! Невероятные ощущения… ик!

Тоха сидел довольный-предовольный.

– Вот и я так думаю, – сказал он; кажется, понемногу пришёл в себя настолько, чтобы более или менее связно изъясняться. – Но есть одна проблемка…

– Какая проблемка? Ик! Не понимаю.

– Сейчас поймёшь. Наверное…

Недоумевая, я сидел и смотрел на друга. Тоха в ответ смотрел на меня и молчал. Я решил нарушить тягостную тишину и ожидание непонятно чего:

– А что происходило? Ты как будто… накачал меня идеями. Захотелось немедленно бежать и придумывать всякое разное, писать, сочинять, публиковать… Ик!

– Ты абсолютно прав, – подтвердил Тоха.

– Но это же прекрасно! Волшебно! За подобное изобретение…

– Верно, верно, – остановил мои излияния друг. – Но есть проблемка…

– Да что за проблемка, никак не пойму?! Эту штуковину ты сделал?

– Я.

– Но ты же писатель – не учёный!

– На тон потише, пожалуйста. Правильно, не учёный. Да я не то чтобы делал – просто увидел и воспроизвёл.

– Увидел?

– Да.

– Где?

– Во сне.

– Заснул, и тебе привиделось…

– Ну да, вот это самое. Я тогда напился по случаю гонорара: ох, сколько корпел над той книгой!.. Конечно, после возникли проблемы с запчастями для устройства, пришлось прошерстить магазины и радиорынки…

Я сидел, ошарашенный. Оказывается, мой друг – гений!

– И давно ты им, – я кивнул на устройство, – занимался?

– С полгода. С того момента, как начался творческий кризис после выхода книги.

– Но я ничего не знал! Ик!

– Тише, прошу. Потому что я никому не говорил, держал в секрете: а вдруг ничего не получится?

Логично. Я кивнул собственным мыслям.

– И что дальше? – уточнил я. – Я стану гениальным писателем? Учёным? А ты, у тебя уже много идей? Не повторяются ли они у разных людей? Да наверное, нет, ведь сознание индивидуально. А как эта штука работает?

– Прошу, притормози с вопросами. Работает эта штука на чистых алкалоидах, извлекаемых из спиртных напитков. Вводишь их в организм напрямую – и вуаля: творческая часть под сильнейшим допингом.

– Но это же немыслимо! И элементарно! Ты уже что-нибудь создал благодаря своей сказочной машине?

– Пока нет, – мрачно ответствовал Тоха.

– Ох! – в порыве восхищения выдохнул я. – Все же захотят пользоваться твоим устройством или иметь у себя такое же! Настанет пора таланта, эпоха гениев! – Я размечтался. – Мы сможем придумать то, что раньше выглядело нереальным, неосуществимым. Аэрокары, полёты к звёздам, контакт с Богом, возможность понимать язык животных и растений…

Я замолк на полуслове, потому что Тоха смотрел на меня как-то странно и очень подозрительно.

– Ик! Не понимаю, – сказал я, – отчего ты не радуешься? Всё ведь замечательно, лучше и быть не…

И тут оно пришло. Чувство. Иное, не из тех, которые посещали совсем недавно, пока находился в квартире друга. Чувство сдвоенное и колоссальной силы: опустошённость напополам с невероятной тягой. Слабость, которую немедленно следовало побороть. Утолить! Чувство было мне совершенно неподконтрольно…

– Тоха… – проскрежетал я.

– Да? – ничуть не удивляясь моему внезапному оцепенению, произнёс друг-гений.

– Дай мне ещё… дозу. Ик! Пожалуйста! Сейчас же!!..

– И себе, – печально добавил собеседник.

– И себе, – подтвердил я, чувствуя, что теряю контроль и над телом, и над ощущениями – над собой целиком!

Тоха предельно медленно – по крайней мере, такое создалось впечатление – дотянулся до регулятора и повернул его.

Алкалоиды хлынули в меня. Они – и образы. Взор затуманился густой пеленой проспиртованных мечтаний. Я попросил Тоху не останавливать устройство; он послушался. Да и не до того ему было – сам находился под воздействием фантазийного сверхдопинга, подсоединённый к устройству вторым набором проводов…

…Так мы и оказались здесь, после того как нас зашла проведать общая знакомая, не на шутку взволнованная тем, что не только Тоха, но теперь и я куда-то пропал. Хорошо хоть сюда отвезли, а не в какое-нибудь другое, ещё менее приятное место.

Находиться тут мне не нравится, и заняться, плюс ко всему, нечем – только сиди, страдай да думай. Но ничего не попишешь.

Однако скоро должны выпустить. А когда выйду, немедленно засяду за написание шедевров, что привиделись мне под воздействием чистых алкалоидов. Это будет прорыв, бомба! Свершившаяся мечта!..