Он всегда был ироничен, имел отличное чувство юмора и умел найти язык с любым из студентов. Ученики его обожали, и Тесс была уверена, что Хилл разбил не одно сердечко. Никто не знал ничего о его личной жизни, в сети не удалось найти ничего интересного, что еще больше разожгло ее интерес к личности красавчика профессора.

– Держи.

Девушка уставилась на свой экзаменационный лист и испуганно посмотрела на преподавателя. Это конец. После третей неудачной пересдачи ее ждало отчисление. Никакие другие заслуги не учитывались. Ты или тянешь все предметы, или выметаешься. Оплата не возвращается. Пока-пока.

Все это, по всей видимости, читалось на ее лице, потому что профессор вдруг подался вперед и взял ее за руку. В любой другой день все внутри девушки кричало бы от восторга, но сейчас она видела перед собой только лицо Мэй. Все ее старания пошли прахом. Сестра пожертвовала для нее всем, включая личную жизнь, а она не смогла выучить чертов предмет? Не справилась с собственными эмоциями?!

– Успокойся. Дыши, – велел Хилл, и Тесс послушно задышала. – Воды?

Девушка покачала головой, а слезы так жгли глаза, что она была вынуждена спрятать лицо в ладонях. Прервать их тактильный контакт.

– Тесс, я поставил тебе высший балл.

Она на секунду даже забыла о своих переживаниях. Подняв на преподавателя взгляд, Тесс хрипло уточнила:

– Вы… Что?

– Я не идиот и вижу, что ты тоже далеко не глупая. Разговор с другими профессорами только убедил меня в том, что для тебя ничего не стоит выучить предмет. Не только мой. Любой. Значит, дело во мне. Верно? Диалога у нас не выходит, но и портить тебе жизнь, перечеркивая все достижения по другим дисциплинам – верх эгоизма. Это не в моих правилах.

Тесс пялилась на него, не веря собственным ушам. Серьезно?!

– Но не думай, что этим все закончится. Летом я преподаю на курсах для поступающих в ВУЗ и тебе придется доказать, что я оценил твои знания на высший балл не зря. Дважды в неделю ты будешь приходить на практические занятия со своими выполненными заданиями. Раз диалога не выходит, попробуем другой подход. Глядишь, к началу нового учебного года ты перестанешь смотреть на меня, как затравленный зверек.

– Я так не смотрю, – возмутилась девушка.

Эта фраза вырвалась машинально, но Хилл лишь усмехнулся и продолжил:

– Дни выберешь сама. С моим расписанием можешь ознакомиться на кафедре. Задания я пришлю тебе на электронную почту.

– Вам делать нечего? – нахмурилась Тесс.

«Кроме как возиться со мной?» – хотела добавить она, но Хилл вдруг весело рассмеялся. Девушка вздрогнула, глупо улыбаясь в ответ. Господи, да почему ж ты такой невероятный?

– Можешь идти, – все еще посмеиваясь, сказал профессор.

Кивнув, Тесс встала и на автомате вышла в коридор. В нее тут же мертвой хваткой вцепился лучший друг – Шон Бэлл. Протащив ее как можно дальше от дверей кабинета Хилла, он прошипел, округлив глаза:

– Это там сейчас Хилл смеялся?

– Да, – отрешенно подтвердила девушка, стискивая в руке бланк с оценками.

– Охренеть. Никогда в жизни не слышал, чтобы он смеялся. Конечно, занудой его тоже не назовешь, но… – Шон осекся, видя, что подруга близка к обмороку. – Тесси, малышка, ты не сдала?

– Сдала. Кажется…

Бэлл заглянул в ее экзаменационный лист и радостно завопил. Только после этого до девушки начало доходить, что она, кажется, в плюсе. И дело даже не в оценках. Получить возможность видеть Хилла на протяжении всех летних каникул легально – это точно успех. Сойер с ума сойдет, когда узнает…

С тяжелым вздохом Мэй осмотрела стол, заваленный конвертами и письмами, которые нужно сдать в курьерскую службу завтра с самого утра.

Юридическая фирма, где она трудилась секретарем, с трудом держалась на плаву, впрочем, как и сама Мэй. Однако директор был в курсе ее непростой жизненной ситуации, и, пожалуй, лишь она одна вовремя получала свои деньги в конце каждого месяца. И, собственно, по этой же причине Мэй до сих пор не уволилась.

Впрочем, сегодня у ее работодателя выдался удачный день. Фирма обзавелась крупным коллективным иском, обещавшим приличные гонорары, и поэтому работы прибавилось. Добрую половину дня девушка делала копии, обзванивала клиентов и назначала встречи адвокатам, а почта на ее столе росла в геометрической прогрессии.

– Ты еще не готова?

В офис вошла Изабелла и окинула рабочий стол скептическим взглядом.

– Прости, милая, у меня аврал, – Мэй виновато посмотрела на подругу.

– Насколько он серьезен по десятибалльной шкале?

– Твердая десятка. Если все эти письма завтра к девяти не будут вручены курьеру, меня ждут огромные проблемы, впрочем, как всех здесь работающих.

– Дерьмо, – резюмировала Белль.

– Да, лучше и не скажешь. Поезжай домой, моя хорошая, я здесь надолго.

Закрутив волосы в низкий узел, Мэй зафиксировала его на затылке карандашом и взяла в руки первое письмо.

– Пойду возьму нам что-нибудь на ужин, а потом мы вместе перелопатим гору этой макулатуры.

– Белль…

– Я быстро, детка. Ты и пары конвертов запечатать не успеешь.

Лучезарно улыбнувшись, Изабелла умчалась. Мэй же с трудом подавила слезы от испытываемой к подруге любви. От перспективы покончить со всеми делами раньше полуночи открылось второе дыхание, и девушка принялась за работу. Когда Изабелла вернулась в офис держа в руках по пакету с рыбным тако, Мэй запечатывала уже седьмой конверт.

– Перерыв! – громко возвестила Белль, вручив подруге ее ужин.

Девушки с аппетитом принялись за еду. Когда с тако было покончено и Мэй встала, чтобы сварить им кофе, Изабелла поинтересовалась:

– Кстати, все забываю спросить, что там у тебя с этим брокером с пятого этажа?

– Ничего. Он звал меня выпить, но… мне как-то не до этого.

– Тебе всегда не до этого!

– Не начинай.

– Мы говорили с тобой об этом! И ты обещала мне, что хотя бы попытаешься. У тебя секса уже больше двух лет не было.

– Секса с Биллом я точно не хочу.

– Тоже мне привереда! – возмутилась Белла. – Могла бы закрыть глаза и представить кого-то другого.

– Ну точно! – расхохоталась Мэй.

– Слушай, я ведь серьезно. Ты такая красотка. Даже сейчас: бледная, с этим дурацким карандашом в волосах и уставшим взглядом. Стоит только пальцами щелкнуть – и у дверей выстроится очередь.

– Я тоже тебя люблю.

Ласково улыбнувшись, Мэй вручила подруге кружку с кофе, а затем наклонилась и чмокнула в макушку.

– Все равно я найду тебе мужика.

– Себе для начала найди.

– Нам, – поправилась Белль, – я найду нам шикарных мужиков! Жарких как летнее солнце, сильных и готовых заниматься сексом в любое время дня и ночи.

– Жду не дождусь, – фыркнула Мэй.

***

– Брось! Это будет весело! Мы, блин, заслужили в конце то концов!

Тесс посмотрела на друга и недоверчиво нахмурилась.

– Если ты забыл, нам запрещено устраивать подобного рода вечеринки. Вообще. Особенно после того случая пару лет назад.

– Ой, да нас тут даже не было пару лет назад! – возмущенно заорал Шон. – Почему мы должны страдать, что кто-то когда-то там помер?!

– Не кто-то когда-то, а люди! – строго упрекнула его Тесс. – Такие же студенты, как ты и я. Они погибли от рук психопата, который пробрался на вечеринку под видом разносчика пиццы.

– Вообще стрем, – припечатал Бэлл. – Надеюсь, в обществе серийных убийц его все подняли на смех. Идиотизм. Пепперони с кровью.

– Ты дурак что ли, не пойму?!

– Я вот тоже не пойму, какого хрена ты ломаешься? Мы закончили год, кто-то, – Шон демонстративно подвигал бровями вверх-вниз, – даже и с отличием. Мы можем позволить себе сходить на вечеринку и прибухнуть! Потанцевать!

– Не знаю, Шо. Все это выглядит как начало больших неприятностей.

– Да что может случится, бля! Побудем пару часов и свалим!