– Гмм… А кто она такая?
Доктор помедлил с ответом, но лишь на мгновение.
– Она племянница одной очень уважаемой персоны. Её зовут Поллианна Уиттиер. Хотя… до сего дня мне ещё не выпадало чести пообщаться с этой юной леди. Многие мои пациенты с ней уже хорошо знакомы. Чему я очень рад!
Фельдшер улыбнулся:
– Неужели? И что же в ней такого особенного?
Доктор неопределённо покачал головой:
– Не могу сказать. В любом случае, мне кажется, всё, что ни делается, – к лучшему! По крайней мере, высказывания этой маленькой девочки мне уже не раз с восторгом цитировали. Единственное, что о ней можно сказать: от неё всегда исходит оптимизм и радость. Вообще, как врач, – шутливо прибавил он, выходя на крыльцо, – я бы прописывал её своим пациентам вместо пилюль. Пусть подольше общаются с ней. Это очень полезно для здоровья. Жаль только, что такая медицинская практика скоро разорит всю медицину – и нас, врачей, и вас, фельдшеров…
С этими словами доктор Чилтон забрался в двуколку и взял вожжи.
Тем временем в соответствии с распоряжением доктора Поллианну ввели в комнаты Джона Пендлтона.
Путь лежал через громадную библиотеку в конце прихожей. Поллианна успела обратить внимание, что вокруг немало перемен.
Полки с книгами и бордовые шторы были, конечно, на прежних местах, но зато на полу и на письменном столе были наведены образцовый порядок и чистота. Нигде не было ни пылинки. Телефонная книга висела на положенном месте. Каминная решётка вычищена до блеска. Одна из таинственных дверей распахнута. Именно туда направилась служанка и пригласила Поллианну следовать за ней.
Мгновение спустя Поллианна оказалась в богатой спальне. Служанка робко обратилась к хозяину:
– Надеюсь, вы не будете против, сэр. К вам пришла какая-то девочка. И принесла говяжий студень. Доктор распорядился, чтобы я проводила её к вам…
Тут Поллианна разглядела на огромной постели нахмурившегося Незнакомца, полулежащего на спине.
– Эй, разве я не приказывал вам, чтобы… – послышался раздражённый голос. – А, это ты!..
Воцарилось удивлённое молчание.
– Вы угадали, сэр, – улыбнулась Поллианна. – И я очень рада, что меня к вам пропустили. Сначала женщина отобрала у меня студень, чтобы отнести его вам самой. Тогда бы я вас вообще не увидела. Но потом доктор Чилтон сказал, чтобы меня пропустили. Какой он милый, правда?
Губы Незнакомца невольно растянулись в улыбке. Единственное, что ему удалось вымолвить, было «Гмм!..».
– А вот и мой студень! – подытожила Поллианна. – Хороший, говяжий. Надеюсь, вы любите студень, – неуверенно сказала она.
– В жизни не пробовал! – Мимолётная улыбка исчезла с его лица. Вместо неё снова появилась желчная, капризная гримаса.
Сначала в глазах Поллианны промелькнуло огорчение, но уже через секунду она решительно сказала:
– Не пробовали? Ну если вы никогда в жизни не пробовали, то, значит, не можете знать, любите вы его или нет! В таком случае очень рада, что вы его не пробовали, потому что если бы вы его попробовали, то вы бы точно знали, что…
– Да, да! – нетерпеливо прервал её мужчина. – Одно я могу сказать с уверенностью: я вынужден тут лежать пластом, а ты, похоже, готова трещать передо мной до второго пришествия!
Поллианна удивлённо вздёрнула бровки.
– О нет! – с живостью возразила девочка. – До второго пришествия никак не получится! Ибо в Библии говорится, что этот день может наступить гораздо быстрее, чем мы предполагаем. Тогда Архангел Гавриил протрубит в свою трубу… Конечно, точного срока я не знаю. Может быть, прямо сейчас этого не произойдёт, но…
Неожиданно Джон Пендлтон расхохотался. Да ещё как! Фельдшер, который как раз входил в спальню, испуганно попятился назад, словно повар, который раньше времени открыл духовку и, увидев, что пудинг ещё не подошёл, поскорее захлопнул дверцу, боясь выпустить жар.
– Ты точно с большими странностями, – промолвил Джон Пендлтон, обращаясь к Поллианне.
Девочка рассмеялась:
– Может, и так, но мне тоже кое-что известно. А именно, что сломанные ноги рано или поздно срастаются. Это не то что у миссис Сноу, которая парализована и пожизненный инвалид. Так что если речь идёт о вас, то можете не беспокоиться: до свадьбы заживёт. Надеюсь, вас это утешит.
– Ещё как! – хмуро кивнул мужчина.
– К тому же вы сломали не обе ноги, а всего одну. Можете этому тоже порадоваться, – рассуждала вслух Поллианна, входя в привычную колею.
– Ну да, вот удача-то! – фыркнул мужчина, слегка приподняв брови.
– Нет, правда! Если смотреть на дело с этой точки зрения, то счастье, что вы не сороконожка и не можете сломать сразу двадцать, а то и все сорок ног! – Поллианна прыснула в кулак. – Бедные сороконожки! – воскликнула она. – Иметь такую прорву ног! Так что и правда можете радоваться, что вы не они…
– Так-то оно так, только… – прервал её мужчина с прежней горечью в голосе. – Только теперь у меня в доме постоянно толчётся куча народу: доктор, фельдшер, кухарка…
– Совершенно согласна, сэр. Но, с другой стороны, только представьте, если бы их не было, а вы бы тут лежали один.
– Ну и что бы случилось? – проворчал мужчина со злостью. – В том-то и несчастье, что я вынужден лежать здесь как бревно, пока эта безмозглая кухарка хозяйничает в доме, всё перевернула вверх дном да ещё говорит, что наводит порядок. Уж не говорю про надоедливого фельдшера, которого пригнал сюда доктор. Да и сам доктор Чилтон не лучше. Подумать только, какую кучу денег я должен буду заплатить всем этим бездельникам!
Поллианна сочувственно вздохнула:
– Что правда, то правда. В этом смысле ситуация хуже не придумаешь, насчёт денег. Вы ведь их копили-копили…
– Что значит «копил-копил»?!
– Ну как же! Питались одними рыбными тефтелями с фасолью. Или вы предпочитаете индейку? По шестьдесят центов за порцию?
– Эй, дерзкая девчонка, что ты там болтаешь?
Поллианна лучезарно улыбнулась.
– Я имею в виду, что, когда копишь деньги на обращение безбожников, приходится во всём себе отказывать. Уж я-то знаю, мистер Пендлтон, можете мне поверить. Вот почему я уверена, что вы бука только с виду, а на самом деле… Нэнси мне всё рассказала!
От удивления у мужчины отвисла челюсть.
– Нэнси наболтала тебе, что я коплю деньги для язычников?.. Что за бред?! Кто такая вообще эта дурацкая Нэнси?!
– Наша Нэнси. Она работает у тётушки Полли.
– Теперь ещё какая-то тётушка Полли! – вскричал мужчина. – Какая ещё тётушка?!
– Ну как же, мисс Полли Харрингтон. Я у неё живу.
Мужчину дёрнуло, как от удара током.
– Мисс… Полли… Харрингтон! – пролепетал он. – Так ты живёшь с ней?!
– Да. Я её племянница. Она взяла меня на воспитание. В память о моей мамочке… – Голос Поллианны горестно дрогнул. – Они были родными сёстрами… Так что, когда папочка отправился вслед за мамочкой на Небо и у меня не осталось никого, кроме дам из благотворительного комитета, тётушка взяла меня к себе…
Мужчина молчал. Его лицо, даже на фоне крахмальной наволочки на подушке, сделалось почти белым. Поллианна даже перепугалась. И вскочила со стула.
– Наверное, мне теперь лучше оставить вас одного, – предложила она. – Надеюсь, вам понравится… студень.
Неожиданно мужчина повернул к ней голову и открыл глаза. На секунду его взгляд сделался таким тёплым, таким добрым, что у Поллианны отлегло от сердца.
– Так, значит, ты племянница мисс Полли? – тихо промолвил он.
– Да, сэр.
Он не отрываясь смотрел своими тёмными глазами на Поллианну. Девочка смущённо пробормотала:
– Вы, наверное, с ней знакомы?
На губах Джона Пендлтона появилась странная улыбка.
– О да, мы знакомы… – Помолчав несколько мгновений, он запинаясь продолжал всё с той же непонятной улыбкой: – Не хочешь ли ты сказать, что мисс Полли… что это она прислала мне… этот студень? – медленно выговорил он.
