Ксения Буржская Писатель, журналист, поэт, AI-тренер голосового помощника Алисы в «Яндексе». Родилась в Ленинграде, с 2007 года живет в Москве. Публиковалась в журналах «Сноб», Cosmopolitan, GEO, «Большой город», L'Officiel Voyage, Interview Russia и др. В разные годы номинировалась на премии «Нос», «Национальный бестселлер», «Медиаменеджер России», «Премия читателей», «Сноб. Сделано в России», «Выбор читателей Livelib» и др. Финалист The Blueprint 100. Автор романов «Мой белый», «Зверобой», «Пути сообщения» и поэтического сборника «Шлюзы».
* * * там, за мостом, у заводи хмурый дым дождь из рогатки по окнам постреливает не надо пугаться заповедей и заметать следы он указал на тебя – я в тебя всмотрелась там золотое дно, голубые льды, хрупкое и фарфоровое то, что я гость незваный – то полбеды хуже, что – вор. может, не так уж страшно, что я – вор? ты же впустишь меня – на рассвете едва различимую; я войду и возьму это все: постоялый двор, твоих шумных собак и твое янтарное имя * * * Как же ты в этой тьме непроглядной с застывшим ртом пробираешься дезертиром в такие сны где мы едем в замерзшем троллейбусе до метро из какой-то далекой планеты, другой весны Ничего не имеет значения в этом сне — мы вне времени, времени года, времени суток никакой безопасности и никаких ремней — я держу тебя за руку и не могу проснуться Ты в моей голове стоишь поперек всего: пустоты войны, собачьего этого ада И весна началась как будто всему назло — так тебе и надо * * * Стеклянный решетчатый вырез — в солнце. сквозь стекла очков – глаза рысьи. Твой голос – закладка наркоторговца: изящная выделка. гибельный тизер. Вечер размыт дождя истерикой. дороги не высохли — аспидным мажут. Ветер заправил рубашку воздушную в хрущевские шорты пятиэтажек. Жостовская ночь: туман и неон. но-шпа луны и волчий акцент дворняг. Твой голос пряный — и только он — просит меня: ляг * * * длинные руки зимы обнимают мосты лед неустойчив, его третий день лихорадит есть одно правило – вот мы с тобой на «ты» и этого хватит, я говорю себе: этого хватит я говорю себе: ну же, не в первый раз лбом упираюсь в холодную линзу прицела есть одно правило – ждать от тебя звонка только по делу, я говорю себе: только по делу некуда спрятаться, даже во сне боюсь, в горле слова застревают, картавит воздух, есть одно правило – если в тебя влюблюсь… уже поздно для «если», я говорю себе: поздно * * * быть твоей птицей как будто бы быть огнем — негаснущим невероятным сном внутри меня вырос дом ты поселишься в нем я буду кормить тебя нежностью и вином ты такой уникальный крой. самый первый сорт и любить тебя можно только как сорок тысяч братьев и когда ты утром едешь в аэропорт или ночью гладишь свои неприличные платья я смотрю во сне твои губы. а между прочим. между прочим: нет прекраснее губ твоих — я вот о чем — как на пачках с лекарством пишут советоваться с врачом — бесполезно, если знаешь. что обречен. остается одно – ждать тебя. и прижаться к тебе плечом жаркой обитаемой ночью. Анна Долгарева Родилась в 1988 году в г. Харькове (СССР). Детство прошло в Белгородской области. Окончила Харьковский национальный университет по специальности «неорганическая химия», Луганский государственный университет имени В. Н. Даля по специальности «политология». Институт прикладной психологии в социальной сфере по специальности «практический психолог». Журналист. Лауреат Григорьевской премии (2019), Волошинского конкурса (2022), VIII Международного литературного фестиваля-конкурса «Русский Гофман – 2023», победитель VIII Всероссийского фестиваля молодой поэзии имени Леонида Филатова «Филатов Фест» (2022), лауреат Международной премии имени А. И. Левитова (2021), победитель VII Международного поэтического конкурса «45-й калибр» (2019). Член Союза писателей России. * * * Это желтым тревожным закатом Наполняется отсвет и звук. Я жила между «здесь» и «когда-то». А теперь я нигде не живу. Только в Ладоги белых ладонях. Что округлые камни таят. Только в черных обломках придонных Невеселая доля моя. Человек, что спускается в сумрак. Оставляет фамилию, тень, Паспорт, обувь, дорожную сумку И становится пыль и метель. Это страшное чувство свободы Под сиянием первой звезды, Леденящие темные воды, Бесконечные русские льды. И теперь я безмолвна, подледна, Словно рыба, что дремлет у дна, Обеззвучена и первородна, Недвижима, гладка и черна. |
