— Вот черт! — Я резко сел в постели, а потом вновь повалился обратно из-за головокружения. Сколько же я вчера выпил?

Поставил телефон на зарядку, нервно выстукивая пальцами ритм в ожидании, когда же он включится. А потом посыпались сообщения о пропущенных звонках. И среди них были от Вероники.

«Абонент звонил вам 39 раз».

Черт тебя подери! Она что, хотела, чтобы я разделил с ней ее триумф победы? Хотела сказать, какой я идиот? Это разозлило, но потом я вспомнил, что сам пытался дозвониться до нее и послушать, что все это значит. Вчерашняя ярость немного притупилась, и я без колебаний набрал ее номер.

«К сожалению, абонент находится вне зоны доступа…»

С силой сжимаю телефон и прикрываю глаза, пытаясь успокоиться. Хотелось ломать все и крушить, хотелось сесть на байк и хорошенько проветрить голову, но, вопреки своим желаниям, я поступаю по-другому.

Падаю обратно на мягкую постель, прихватив с пола недопитую бутылку виски, и захожу в «Хранитель Секретов», чтобы убедиться что мне не приснилось, что Вероника и в самом деле разоблачила Ночного Волка, а потом бросила меня, разбив мое чертово сердце.

Делаю глоток мерзкого пойла и, подавившись, начинаю кашлять.

Что это за херня?

Какая-то мразь написала пост о Ромашкиной и выложила видео, где она танцует на шесте. И текст был сложен так, словно это ответка на ее сообщение ниже.

Как бы я ни ненавидел сейчас Нику, как бы мне ни хотелось схватить ее за волосы и хорошенько потрясти, как бы подло она ни поступила, но тот факт, что теперь весь универ считает ее шлюхой, которая продаётся за деньги, меня никак не обрадовал.

Хотя должен был.

А гребаные комментарии под постом меня вообще вывели из себя.

«Красивая шлюшка! Я тоже общаге живу, как насчёт подработать?»

«Хах, хотела опустить отличного парня и сразу же получила бумерангом в лоб. И что в ней только нашёл Ночной Волк? С одного взгляда ведь понятно, что проститутка!»

«Я бы ей вставил!»

Я зарычал и со злостью запустил телефон в стену. Потом резко встал с кровати и выбежал из своей комнаты.

— Денис! Дэн! Ты дома? — заглянул сначала в спальню, а потом в гостиную.

— О, проснулся. Похоже, ты вчера неплохо отдохнул! Я бы на месте твоей девушки не отходил бы от тебя ни на шаг. — С чашкой кофе в руках Денис прошёл мимо меня и уселся на диван, включая телевизор.

— У меня к тебе дело. Можешь попросить своих парней удалить кое-что из сети? — В голове возник образ ревущей Ники, и мне почему-то стало вдвойне херовей. Насрать на то, что она предала меня. Это только между нами, и никто, кроме меня, не смеет трогать ее. Так было раньше и так будет всегда.

— Если это порноролик с твоим участием, то тебе стоит хорошенько подумать, стоит ли его удалять. Можно заработать хорошие бабки.

— Черт, Дэн, мне не до шуток. — Я выхватил у него чашку и сделал несколько глотков кофе, пытаясь прийти в чувство, чтобы рвануть на поиски Ники. Мне нужно ее увидеть, хотя бы издалека.

— Ладно-ладно, Ромео, кинь ссылку в мессенджер, и через час в сети ничего не останется.

— Спасибо. Иногда от старших братьев есть польза.

— Хах. Было бы отлично, если бы и от младших была какая-то польза.

— В следующей жизни обязательно! — крикнул на бегу и захлопнул за собой дверь, доставая из шкафа одежду.

Через сорок минут я уже был возле общежития.

Постучал костяшками в окно, впервые жалея, что не курю. Говорят, это успокаивает и расслабляет. Напряженно вглядываюсь сквозь стекло и задерживаю от волнения дыхание, когда занавеска медленно отодвигается в сторону. Но, к моему разочарованию, по ту сторону стекла оказывается Оля, а не Вероника.

— Приве-е-ет, — протягивает она и улыбается мне.

— Вероника есть? — кивком головы указываю на комнату, сжимая и разжимая кулаки.

На мгновенье улыбка на лице Оли гаснет. Или же мне это только показалось, потому что в этот момент я ни хрена не замечаю вокруг. Все, что мне надо, — увидеть Ромашкину.

— Нет. Ее нет. Она выселилась.

— Как выселилась? — рычу прямо в лицо девушке.

— Ну-у-у… Ох, ты, наверное, не в курсе про…‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Я в курсе про херню, которую кто-то опубликовал в «Хранителе». Куда пошла Вероника?

— А я откуда знаю? Я пришла, а ее вещей нет, комендантша сказала, что вместо Ромашкиной ко мне переселят кого-то другого. Записки, как видишь, она не оставила. Может, зайдешь? Я понимаю, что тебе больно от того, как она поступила с тобой, но я сразу сказа…

— Если узнаешь что-то о Нике, напишешь, — перебил ее на полуслове, не желая слышать всю эту хрень о любви и разбитом сердце.

— Ром, а что насчет курсовой? Когда начнем ее писать? — крикнула мне вслед Оля.

— На следующей неделе, — проговорил, не оборачиваясь, и поспешил в сторону спорткомплекса.

Ни тренер, ни комендант общежития не знали, где Ромашкина. Ее телефон молчал, в соцсетях с самого утра не появлялась. Я не находил себе места. Поехал в деканат, чтобы узнать адрес ее прописки. Должна же быть какая-то квартира или дом, куда в случае чего она сможет вернуться. Да, Ника говорила, что ей некуда идти, но это ведь невозможно. Всегда кто-то есть. Дальние родственники, бабушка, тетка, друзья родителей.

— Ну Таисия Валентиновна, ну пожалуйста! Это дело жизни и смерти. Ее не может найти тренер, на звонки она не отвечает, а вдруг что-то случилось?

— Видели мы, что с ней случилось, — хмыкнула рядом секретарь замдекана, — и не только мы видели.

Мне хотелось сказать, чтобы она заткнулась, но пришлось держать язык за зубами. Еще несколько минут уговоров, и я наконец-то обзавелся заветным адресом.

Правда, когда приехал к месту, на котором, согласно навигатору, должен был быть дом Ромашкиной, увидел полуразрушенный двухэтажный барак. По-другому и не назовешь. Облущенные стены, окна, заколоченные досками, перекошенные двери и крыша, залатанная какими-то жестяными бляхами и фанерой. Я еще раз сверил адрес, но ошибки не было. На углу дома красовалась выгоревшая табличка с таким же номером и названием улицы.

Я вышел из машины, поежившись от холодного ветра, и оглянулся по сторонам в надежде встретить кого-то из прохожих, чтобы уточнить, нет ли еще одного дома под этим номером.

На улице уже начало темнеть, и я решил-таки войти внутрь. Подъезд встретил меня запахом мочи и плесени, старые деревянные ступени скрипели и шатались при каждом моем шаге. Лампочка в коридоре не работала, поэтому пришлось включить на телефоне фонарик, чтобы не споткнуться об очередное ведро и не убиться.

Все это было похоже на какой-то фильм ужасов. Неужели здесь и в самом деле живут люди? Ответ на это вопрос нашёлся быстро. Из одной из немногочисленных дверей вышла грузная женщина в застиранном халатике в цветочек.

— Простите, — окликнул ее, — не подскажете, я ищу Веронику Ромашкину. Восьмая квартира. Я правильно попал?

— Ромашкина? Так она здесь уже давно не живет. Как мамка ее на тот свет отправилась, так я ее не видела. А вы кто? Случилось что-то? Эх, такая ведь девка красивая эта Вероника, и хорошая, а так жизнь ее потрепала. Мамка же вообще непутевая была, мужиков вечно таскала каких-то, — понизив голос до шепота, поведала мне женщина, и я с трудом сглотнул подступивший к горлу ком. Я знал, что в детстве Нике приходилось нелегко, но не думал, что настолько. Наш сарай в деревне был приличней этого дома.

— Ясно, спасибо. Я тогда пойду. — Я растеряно оглянулся по сторонам и быстро вылетел из подъезда. Долго сидел в машине, пялясь в одну точку, а потом рванул домой, решая просто подождать. Должна ведь она появиться на связи. Может, она просто поняла, что натворила, и теперь сидит где-то в уголке и ревет.

Дома меня ждал сюрприз. К счастью, в этот раз приятный.

— Рома! — выкрикнула Аня с порога и бросилась ко мне.

— Боже, не верю своим глазам. — Я обнял девушку, пытаясь вспомнить, сколько мы не виделись. — А как же Лондон и твой парень?