И я расслабляюсь. Пытаюсь довериться ему. Он ведь не хочет убиться, правда?

Я смелею, отрываюсь от спины парня, наклоняю голову немного вниз, чтобы шлем рассекал поток воздуха и не надо было так напрягаться, а потом на моем лице расцветает улыбка. Рома был прав. Это невероятно. Приятный гул мотора, скорость, пустая дорога, ночь — и мы с ним вдвоём. Втроём, если считать байк.

Я начинаю понимать, что он в этом нашёл, а ещё восхищаюсь тем, как уверенно он ведёт своего железного монстра.

Это кайф. Самый настоящий кайф. Хочется, как в фильмах о любви, перестать держаться за парня, развести руки в стороны, изображая крылья, и наслаждаться этим прекрасным мгновением целую вечность.

Но я не такая смелая, как влюбленные девчонки из телевизора, и скорость, на которой мы несёмся, далека от той, на которой можно было бы смело изображать крылатую птицу, поэтому я лишь верчу головой по сторонам, а потом и вовсе закрываю глаза, сливаясь с Ромой и байком в одно целое.

***

— Макдональдс? Серьезно? Это новый метод соблазнения? — ожидая заказ у кассы МакДрайва, спрашиваю у Ромы. На самом деле мне все равно, что мы будем есть, хоть чипсы и колу из супермаркета, но упустить возможность подколоть Соловьева не могу.

— Ну, прости, принцесса ромашкового поля, но в полночь все рестораны уже закрыты. — Он забирает пакет с едой у девушки с улыбкой на пол-лица и передаёт его мне. — Смотри не съешь втихаря.

— Спасибо за доверие, — фыркаю и опускаю стекло на шлеме, потому что из пакета и в самом деле доносится божественный аромат. Во рту уже полно слюны, и я вспоминаю, что ничего не ела с обеда.

Рома едет медленно, и я не совсем уверена, это из-за того, что я могу свалиться с байка, потому что держусь за парня лишь одной рукой, или из-за страха, что могу потерять по дороге наш ужин.

Я узнаю дорогу. Мы снова едем в сторону его дома, и в мое сердце закрадывается тоска. В голову пришла шальная мысль: а не пройтись ли к своему старому дому, чтобы хоть одним глазком взглянуть на него и вспомнить прекрасное детство. Какой он сейчас? Все ещё с красной черепицей на крыше или с современной металлопластиковой? Есть ли во дворе качели, как и прежде? Живет ли там все ещё бывший любовник мамы или давно продал дом?

Поглощенная этими мыслями, я не сразу замечаю, что мы уже приехали. Рома ждёт, когда я уберу свою задницу с его любимчика, а я сижу и гипнотизирую одну точку перед собой.

— Прости, задумалась. Отвезешь меня в общагу на машине? — интересуюсь, наблюдая, как он загоняет в гараж свой байк.

— Общага закрыта, останешься у меня, завтра можешь у Сони что-то из одежды взять и в универ сразу поехать.

— Что? Нет! Соловьев, ты обещал! — возмущаюсь, поглядывая на телефон. — Ладно, вызову такси.

— Ник, просто позволь мне закончить этот вечер так, как я планировал. — Рома в два шага сокращает между нами расстояние, забирает мобильник и отключает его.

— Отдай телефон! — бросаюсь к нему, чувствуя, как медленно изнутри поднимается злость на парня. Неужели нельзя обойтись без этих глупостей или…

Я застываю на месте.

— Соловьев, признайся, ты просто решил развести меня на секс, да?

— Ох, боже. — Он демонстративно закатывает глаза, а потом снова переводит на меня взгляд. — Если бы я хотел переспать с кем-то, я бы пригласил прокатиться со мной точно не тебя. Оля вот, например, с гораздо большим рвением приняла бы мое приглашение.

— Но Оля не я. — Пристально смотрю на него, пытаясь уловить хоть какое-то изменение в выражении лица, а ещё не показать, что его слова меня задели. Значит, у Ромы есть девочки, всегда готовые пустить его в свои тёплые объятия.

— Вот именно: ни одна из них не ты. Поэтому перестань быть такой занудой и идём в дом.

Соловьев даже не дождался моего ответа. Просто развернулся и ушёл. Ему даже в голову не пришло, что я не последую за ним. А я так и хотела сделать. Сейчас выйду за ворота, вызову такси и уеду домой с его едой.

Черт, только телефон осталось у Соловьева забрать.

Несколько раз выругавшись и оглянувшись по сторонам, всё-таки иду в сторону входной двери. Если он хоть пальцем посмеет притронуться ко мне, сделает хоть один малюсенький намёк на всякие непристойности — заору так, что переполошу весь дом.

Открываю дверь и в тусклом свете лампы замечаю Рому с пустой тарелкой в руках и бутылкой колы.

— О, я очень рад, что ты решила почтить меня своей величественной персоной, — тихо прошептал парень и сделал шутливый реверанс.

— Ты паршивый актёр, Соловьев. Не зря в восьмом классе тебя поставили играть в школьном спектакле дуб.

— Оу, а мне казалось, это потому, что одна противная девчонка предложила учителю мою кандидатуру на эту гениальную роль без единой реплики.

— Не знаю, о чем ты, — фыркнула я, проходя в комнату Ромы.

— На этот идиотский спектакль приперлась Соня и засняла все на видео. Поверь, не прошло ни одного семейного праздника, чтобы этот короткометражный фильм не выплыл на свет из древних архивов. А теперь — ужин, — с этими словами он выключает в комнате свет и в потёмках пробирается куда-то к окну.

— Ой, — взвыл, стукнувшись об угол стола.

— Не хочу тебя расстраивать, но есть на ощупь то ещё удовольствие. Или ты электричество экономишь?

— Не порть момент, Ромашкина, сейчас все будет. Минутку. Так…

Пока он что-то пытался нащупать в темноте, я беспрепятственно добралась до кровати и села на краешек, понимая, что начинаю нервничать. Я, конечно, уже оставалась наедине с Ромой, но в этот раз все по-другому. А ещё мне до сих пор не ясно, какие цели он преследует, потому что отрицать, что этот идиот мне нравится, нет смысла. Он нравится мне ещё со школы, просто сейчас все намного серьёзней.

— Нашел, — радостно выкрикивает он, и мои глаза расширяются от удивления.

Глава 19

Синее свечение полностью окутало комнату, а на стенах и потолке появились очертания звёзд и луны.

Я перевела удивленный взгляд на парня.

— Проектор звёздного неба? Соловьев, ты всё-таки умеешь удивлять? Или у тебя есть отработанная схема соблазнения девчонок, по которой ты всегда действуешь? — усмехаюсь и падаю спиной на мягкую кровать, не отрывая взгляда от потолка.

А Рома знает, как произвести впечатление. Теперь понятно, почему Олю на нем так заклинило. Смесь плохого харизматичного парня с романтичным милым очаровашкой валит наповал.

— А что, схема действует? Признайся, Ромашкина, ты уже влюблена в меня. И это после первого свидания. А теперь представь, что будет через месяц, да ты даже в душ без меня сходить не сможешь. — Рома лёг рядом, полностью повторяя мою позу. Между нашими мизинцами были всего какие-то миллиметры, и мне так хотелось притронуться к нему, переплести наши пальцы и почувствовать тепло его тела. Но я не решалась сделать это первой. Я все ещё не понимала, что все это значит и к чему ведёт.

— Кажется, это ты тут стараешься изо всех сил понравиться мне. Ночной заезд на байке, мост, а теперь это, — указываю пальцем на звёзды, — да ты по уши в меня влюблён и не знаешь, как подкатить. Что, боишься, что я снова возьмусь за старое и хорошенько проучу тебя?

Я переворачиваюсь на живот, упираюсь локтями в матрац и опускаю голову на ладони, не отводя от парня взгляд.

— Еще чего! — хмыкает он, поворачивая голову в мою сторону.

Наши взгляды пересекаются, и из головы вылетают все мысли. Какое-то время мы молча смотрим друг на друга, а потом Рома набрасывается на меня как голодный волк.

Обхватывает рукой мою талию, подминая под себя, и впивается поцелуем в губы. Сначала торопливо, как цунами, которое готово снести все на своём пути, а потом неспешно и нежно, растягивая удовольствие и дразня. Я обхватила руками его плечи, притягивая ещё ближе, и откинула голову назад, наслаждаясь тем, как он ласкает мою шею, то прикусывая нежную кожу до боли, то выводя языком круги.

— Ещё несколько уроков, и будешь богиней поцелуев, — шутливо произнёс он, оторвавшись от меня всего на мгновенье.