Скрябин увез из Бухары приятные воспоминания об экзотическом городе и богатую коллекцию паразитических червей. Нельзя сказать, что он остался равнодушен к страданиям бухарцев. Но для творца гельминтологии риштоз был частным, сугубо местным случаем зачервления. Четыре года спустя Константин Ивапович выдвинул теорию дегельминтизации, начертил, так сказать, катехизис борьбы с паразитами в масштабах планеты. У Исаева же встреча с цирюльниками и с больными вызвала стремление уничтожить именно ришту. И притом немедленно, сейчас же. В 1922 и 1923 годах главным врагом города оставалась малярия. Но уже в те дни Леопид Михайлович в одном из писем заметил: «С риштой после покончим, собрал пока 92 случая» 4.[4 Письмо Л. М. Исаева Е. И. Марциновскому. 22. IX. 1923 г. (подлинник)].
Девяносто два случая - это не карточки, составленные на прочитанную литературу, и не заспиртованные черви. Это - больные люди, у которых удалось выспросить все обстоятельства их заражения, которым оказана медицинская помощь. Это начало учета больных, начало научной борьбы.
Но в науке так: пока не узнаешь, что сделали другие, нельзя двигаться вперед. Самым серьезным исследователем ришты в прошлом был натуралист XIX века А. П. Федченко. Исаев взялся перечитывать его труды.
Алексей Павлович Федченко (1844 - 1873) - личность в науке исключительная. Мало кто успел в жизни столь короткой (он погиб двадцати девяти лет) сделать так много. Судьбу его можно сравнить разве что с судьбой Шелли в поэзии или Добролюбова в критике. Творческая пора его жизни продолжалась всего пять-шесть лет, а самые главные открытия свои совершил он за те три года (1869 - 1871), что путешествовал по Туркестану. Этому рослому, мужицкой складки ученому таланта и трудолюбия отпущено было на троих. И действительно: он преуспел и в зоологии, и в ботанике, и в географии. Федченко был первым натуралистом, вступившим на только что присоединенные к России среднеазиатские территории. Он открыл русскому обществу целый, почти неизвестный прежде мир, по размерам едва ли не превышающий половину Европы. Доныне значатся эти открытия на географических картах, в учебниках зоологии и ботаники. А свежо написанное «Путешествие в Туркестан» и сегодня доставляет читателю истинное удовольствие.
Должен сказать, однако, что лично меня книга Федченко и его переписка с генерал-губернатором Туркестана Кауфманом привлекли не столько хорошим слогом, сколько подробностями одного открытия. Открытие было сделано в Самарканде в июне - июле 1869 года. «Главный предмет моих занятий в эти месяцы составлял… изучение паразита, от которого страдает здешнее население - ришта (Fillaria)», - писал Федченко К. П. Кауфману 3 августа. И в другом послании снова: «Несмотря на близкое отношение ришты к человеку, строение ее было крайне мало известно… Причина тому, конечно, редкость ришты в европейских музеях и нахождение ее в таких странах, куда редко попадает микроскоп… Мне удалось разъяснить почти все вопросы относительно ее строения» [1 А, П. Федченко, Сборник документов. Ташкент, 1956 г.].
Впрочем, для Федченко главный интерес представляло пе строение ришты, а ее физиология, характер поведения в природе и в теле человека. Было известно, что зрелая самка ришты высовывает из-под кожи свою головку для того, чтобы выбросить наружу восемь - десять миллионов зародышей - микро-филлярий. Все это воинство для жизни нуждается в воде, на суше оно быстро гибнет. А дальше? Как зародыш ришты возвращается в тело животного или человека, чтобы продлить свой вечный биологический круговорот? С питьем? С пищей? Ученые кормили микрофилляриями собак, но псы упорно не хотели заражаться риштозом. Из этой неудачи зоологи сделали вывод, что ришта заражает свои жертвы не через питье, а как-то иначе. Очевидно, плавающая в воде пруда микрофиллярия попросту внедряется в кожу хозяина и пребывает в его теле, пока не вырастет и не высунет голову, чтобы извергать наружу новые миллионы зародышей.
Внедряется - не внедряется… Сто лет назад проблема эта даже специалистам-зоологам представлялась не столь уж значительной. Нужен был острый ум и недюжинная проницательность, чтобы в этом узко зоологическом вопросе увидеть человеческие судьбы, нащупать путь, который ведет к спасению тысяч людей от червя-паразита.
Алексей Федченко уловил социальную сторону скромной зоологической проблемы. Если паразит входит в человека с питьевой водой, нужны одни меры борьбы с ним, если же микрофиллярия активно внедряется через кожу, то и бороться с ней придется по-другому.
Летом 1868 года, собираясь в Среднюю Азию, Алексей Павлович провел несколько месяцев в научной командировке в Австрии и Италии. В Вене он познакомился с зоологом, который интересовался гельминтами домашних птиц. Оказалось, что один из видов птичьего паразита тоже имеет обыкновение выбрасывать свои микроскопические зародыши в воду. Эти личинки быстро находят в пруду нового хозяина - мелкого прудового рачка и в нем как бы дозревают. Гуси или утки снова заглатывают паразита, уже зрелого, в «живой упаковке». Может быть, и зародыши ришты находят в воде стоячих хаузов такого же временного хозяина?
В Самарканде Алексей Павлович попытался проверить эту гипотезу. Он долго бродил по берегам окрестных прудов и разыскал немало рачков, очевидно пригодных в качестве временного пристанища для микрофиллярии. Но в хаузах Самарканда не оказалось зародышей ришты. Риштоз - болезнь очаговая, в Средней Азии ею были поражены всего три города: Бухара, Карши и Джизак. Ни в один из этих городов летом 1869 года Федченко не собирался. Поэтому он временно оставил мысль о физиологии ришты и решил заняться пока анатомией червя. Для этого попросил знахаря-табиба доставить ему из Бухары несколько экземпляров ришты, чтобы детально исследовать ее строение. Так как возить огромных червей по июльской жаре предприятие рискованное, Федченко, чтобы уберечь гельминтов от порчи, дал табибу бутыль со спиртом. Заспиртованная ришта могла сохраняться месяцами. Но тут в расчеты ученого вмещалось обстоятельство непредвиденное. Хотя коран запрещает правоверным вкушать вино и водку, табиб выпил спирт, а несколько экземпляров ришты привез из Бухары в воде, зачерпнув ее из какого-то хауза. Этот, мягко выражаясь, самовольный поступок и положил начало замечательному открытию.
Злополучную бутыль Алексей Павлович получил пятого июля. Он сразу заметил, что ришта лопнула и вода буквально кишит микроскопическими червячками - живыми микрофилляриями. В бутыли резвились также циклопы - маленькие рачки, каких немало в каждом среднеазиатском пруду. Натуралист, не теряя времени, сел за микроскоп, навел объектив на циклопа и сквозь полупрозрачную оболочку тельца его увидел внутри рачка несколько опять-таки живых микрофиллярий. Как они туда попали? Федченко поставил опыт, тот самый, который описал в письме к Кауфману. На часовом стекле в капле воды поместил филлярий и двух рачков. Очень скоро зародыши ришты оказались в желудках у циклопов. «Мне удалось проследить и дальнейшие изменения, которым подвергается зародыш, вошедший в рачка, и проследить первую линьку, сопровождающуюся изменениями… зародыша, что окончательно убедило меня, что зародыши попали именно в то животное, в котором они проводят часть жизни, прежде чем попадут в человека» 1 [1 Письмо туркестанскому генерал-губернатору К. П. Кауфману, 3 августа 1869 г. Цитирую по книге А. П. Федченко. Сборник документов. Ташкент, 1956 г.]. Дальнейшие опыты открыли и весь последующий жизненный путь микрофиллярий. Из хаузов вместе с питьевой водой зараженные циклопы попадают в организм человека, разрушаются в желудке, и освобожденные при этом личинки ришты начинают самостоятельное развитие в своем новом доме. У молодого зоолога не оставалось сомнения: «Человек заражается риштой через питье, а не через кожу, как до сих пор предполагали».
Из своих личных наблюдений Федченко сделал, как мы уже говорили, социальные выводы: «Развитие ришты, по-видимому, стоит в связи с тем, что за недостатком воды жители этих городов вынуждены употреблять воду из прудов, в которых она меняется в Джизаке дважды, а в Бухаре один раз в месяц» 2 [2 ЦИА УзССР, фонд II, дело 438, лист 29-30.]. Когда читаешь отчеты и научные доклады Федченко, видишь, что этот неравнодушный к человеческим страданиям натуралист упорно несколько раз возвращается к мысли о том, как помочь жертвам ришты. В 1871 году он даже выпустил в свет популярную книжку на эту тему. Книжку «для народного чтения» перевели на узбекский язык. Но рекомендация пить только кипяченую воду, а на крайний случай проточную (циклоп с зародышами ришты никогда не встречается в проточной воде), произвела на бухарцев в 1871 году ничуть не больше впечатления, чем в 1921-м, когда город посетил профессор Скрябин. Константин Иванович даже произнес по этому поводу обличительную филиппику.
