Эгоцентричные нарциссы не расспрашивают своих детей о том, как они живут, как проводят время, что делают, не интересуются их внутренним миром. Если же они все-таки о чем-то таком спрашивают, то делают это обычно из собственных соображений или просто для порядка, не углубляясь в детали. В результате дети часто ощущают эмоциональный голод, отсутствие внимания, пренебрежение со стороны родителей. Чтобы заполнить пустоту, они стараются привлечь внимание по-другому – прибегая к саморазрушительным формам поведения или разного рода зависимостям. У взрослых детей родителей-нарциссов часто развивается чувство воображаемой обременительности, когда им начинает казаться, что они являются тяжким «бременем» для всех, с кем у них завязываются романтические или дружеские отношения. Они не решаются обратиться за помощью или попросить, чтобы их требования удовлетворили. Дело в том, что токсичные родители внушили им, что они недостаточно хороши для того, чтобы с ними считались, досадливо отмахиваясь от них, стоило им набраться смелости и заикнуться о своих потребностях или проблемах.

Люди с раздутым чувством исключительности убеждены в том, что весь мир и люди в нем что-то им должны. Родители нарциссического типа считают, что они вправе требовать к себе особого отношения, которого они не заслужили, и рассчитывают на безоговорочное послушание и подчинение со стороны своих детей. Например, нередки ситуации, когда родители-нарциссы требуют послушания от уже выросших детей, хотят, чтобы они вступали в брак и заводили детей тогда, когда сочтут нужным родители, или заявляют о своих претензиях на их деньги, заработанные тяжелым трудом. Они требуют покладистости, времени, энергии, усилий со стороны тех самых детей, с которыми они так жестоко обращались. В некоторых случаях родители нарциссического типа переносят свое чувство исключительности на «золотого ребенка», на ребенка, которого они обожают и на которого возлагают чрезмерно завышенные ожидания. Они внушают этим детям убежденность в том, что они имеют право на все что угодно, даже за счет нарушения прав других людей. Однако у эмпатичных детей, из которых постоянно делали козлов отпущения, вряд ли сформируется такое же чувство исключительности. Эти дети попадают на другой конец нарциссического спектра: их чувство исключительности претерпевает сильный перекос в сторону самоограничения (самодепривации). У эмпатичных взрослых детей родителей-нарциссов отсутствует чувство «заслуженности» (достойности), что заставляет их считать, что им никто ничего не должен, что они не заслуживают даже элементарно уважительного и вежливого отношения.

Нарциссические личности подвержены так называемой «нарциссической травме» и связанной с ней нарциссической ярости, которая проявляется в тех случаях, когда им кажется, что к ним проявляют неуважение. Когда родителям-нарциссам кажется, что дети не выполняют их желаний, они ужесточают свое давление, обрушивая на них поток позорящих оскорблений и неприязни. Они реагируют крайне враждебно в тех случаях, когда их взрослые дети в конце концов отстаивают свою независимость, восстают против них или так или иначе проявляют несогласие или неповиновение. Они выплескивают свое недовольство в грубой форме, иногда даже прибегая к насилию, чтобы приучить детей ходить на цыпочках вокруг своих агрессивных родителей и помалкивать о своих собственных потребностях. Родители нарциссического типа воспринимают любую угрозу своему чувству исключительности и превосходства как некий враждебный выпад – и, следовательно, должны всякий раз непременно наказывать обидчика.

В историях взрослых детей родителей-нарциссов очень часто встречаются упоминания о приступах ярости и непредсказуемого, эмоционально нестабильного поведения. Выступая в роли мишеней во время таких непредсказуемых приступов, взрослые дети вынуждены минимизировать агрессию или найти хотя бы какие-то оправдания или логические обоснования для ужасных актов психологического насилия в детские годы. Если ярость как реакция на попытки защитить личные границы воспринимается в детстве как норма, то во взрослом возрасте дети родителей-нарциссов начинают сталкиваться с трудностями, связанными с определением и поддержанием личных границ и разрешением конфликтов в межличностном общении. Часто они всячески стараются избегать конфликтов, пытаясь угодить тем, кто им кажется токсичным. Они не особенно стремятся защищать себя, отстаивать свое мнение, потому что привыкли к наказанию за подобное поведение.

Родители нарциссического типа смотрят на детей свысока и относятся к ним с презрением. Они часто инфантилизируют их, обращаясь с ними, как будто они совсем маленькие и неразумные, постоянно принижают их способности, с сарказмом относятся к их эмоциям, не признавая и обесценивая их, и не принимают всерьез их страдания и боль. Дети родителей-нарциссов могут воспринять и усвоить презрительное отношение родителей как доказательство своей собственной неполноценности. Вследствие этого у них часто формируется чувство низкой собственной значимости и неустойчивое представление о самом себе. Отсутствие уважения в детстве может также приучить их к безразличному отношению к вербальному насилию или, наоборот, к повышенной восприимчивости к нему во взрослой жизни. Взрослые дети нарциссических родителей часто не обращают внимания на вербальное насилие при завязывании дружеских или близких отношений или, наоборот, проявляют повышенную чувствительность и реактивность по отношению ко всему, что воспринимается ими как буллинг.

Родители нарциссического типа убеждены в том, что они боги. Этот комплекс превосходства позволяет им безраздельно властвовать в своей семье и полностью контролировать жизнь своих детей, внушая скорее страх, нежели истинное уважение. Грандиозные фантазии о вселенской славе, богатстве, статусе и власти достаточно типичны для родителей-нарциссов. В отдельных случаях некоторым из них действительно удается привлечь на свою сторону массу последователей.

Печально известный глава секты Джим Джонс[1] убедил 900 своих последователей в Джонстауне участвовать в массовом самоубийстве. Несмотря на то что Джим Джонс был основателем собственной секты «Храм народов», его цели носили менее духовный и гораздо более поверхностный характер. Его положение лидера в любой общине всегда было скорее связано с обладанием властью, с величием и возможностью контролировать паству. В недавнем интервью ABC биологический сын Джонса Стивен рассказывает о том, каким отцом был Джонс и каково было с ним жить.

Вот его слова: «Отец, как любой хороший демагог, создавал атмосферу страха… то, что я слышал на проповедях, нагоняло уныние и мрак: все вертелось вокруг якобы надвигающейся ядерной войны. “Всех нас загонят в концентрационные лагеря, если не уничтожат иным способом. За каждым углом прячутся расисты, стремящиеся от нас избавиться”. В городе, рядом с которым мы жили, в Редвуд-Вэлли, нас все ненавидели, во всяком случае моего отца. Со временем его послания к пастве стали невероятно агрессивными и жестокими. И сумасбродными. Если мы не проводили открытые собрания, когда он пытался завербовать новых членов, то проводили закрытые собрания, когда он пытался контролировать членов секты».