Мы пожимаем друг другу руки, нас поздравляет адвокат и желает успешных продаж и развития дальнейшего бизнеса. Мы приглашаем его отметить нашу сделку в ресторане, но Расул культурно от нашего приглашения отказался. Я наливаю чисто символически в стаканы виски и протягиваю Фархаду один из них. В этот момент заходит дед. И я одновременно слышу голос секретарши :

- К вам Анвар Расулович. 

- Что отмечаем?, - с порога, недовольным тоном обращается к нам дед. 

Я понимаю, что адвокат уже ввёл деда в курс нашей сделки. 

Фархад улыбаясь радостно отвечает деду. 

- Добрый день, Анвар Расулович. Можете нас поздравить, теперь мы с Максудом партнёры по бизнесу. 

- Ну - ну!, - говорит дед и неохотно пожимает протянутые к нему руки. 

Я понимаю, что он очень этим недоволен и мне предстоит с ним ещё " разбор полётов". Я сворачиваю беседу с Фархадом, чтобы он не слышал наш разговор с дедом. Протягиваю ему руку и говорю:

- До встречи, вечером всё обсудим. 

Он недоумённо смотрит на меня, хотя в наших планах было обсуждение предстоящего открытия автосалона. Фархад пожимает в ответ и уходит. Дед садится на моё место в центре стола и недовольным тоном, как хозяин, спрашивает меня. 

- И как это понимать? Ты за моей спиной ищешь пути отступления? 

- С чего ты взял?, - отвечаю ему вопросом на вопрос. 

- Опять шайтан в тебе проснулся?, - рычит он. 

Всё что он одобряет, это я взял от него, а то что ему не нравится, это я взял от отца. Так было всегда с самого детства. Я к этому уже привык. Хуже моего отца никого нет. У него нет имени и фамилии, хотя я прекрасно сейчас понимаю, что он навёл все справки и нашёл его. С его связями это сделать было очень легко. 

- Дед, ты забыл, что я уже взрослый мальчик и могу принимать решения самостоятельно?, - спокойно отвечаю ему. 

- Почему со мной не посоветовался?, - рычит и смотрит на меня из - под насупленных бровей. 

Глаза сверкают гневом, ноздри чуть ли не пышут огнём, а губы превратились в узкую линию. 

- Чтобы ты меня снова отговаривал? Ты же не взял меня в свой бизнес партнёром, - напоминаю ему свою просьбу двухлетней давности.

Он хмурится, но ничего не говорит. 

- Я хочу попробовать сам, понимаешь? И вообще я не хочу с тобой ссориться, дед, - примирительно отвечаю ему. 

Но он не успокаивается, сжимает кулаки, а желваки ходят по скулам. Я вижу он кипит и вот - вот взорвётся. Воцарилась напряжённая тишина в комнате . Потом дед с трудом пересиливает себя. Встаёт и молча уходит. Я вздохнул с облегчением, но прекрасно знал, что просто так мне это не сойдёт с рук. Но я уже привык к его прессингу. Мои размышления прервал звонок Амира. 

- Привет, брат!, - слышу бодрый голос Амира. 

- Привет, дорогой!, - отвечаю ему.

И по его голосу понимаю, что у него для меня хорошие новости.

- С тебя поляна, Макс, - ржёт радостно он. - Договорился о встрече с твоим отцом.

- Всё будет. Когда?, - нервно выдыхаю и чувствую как холодок волнения ползёт по спине.

Я вроде бы не из робкого десятка, а здесь мандраж берёт. Сразу начинаю думать как он меня встретит.

- Завтра в офисе у него есть час свободного времени, надеюсь тебе хватит его, чтобы пообщаться.

Благодарю Амира, уточняю ещё кое - какие вопросы и детали, прощаюсь. Теперь самое главное, чтобы дед не узнал об этой встрече, я точно знал, что он мне этого не простит. Посмотрел в ежедневник. Из важных дел с утра открытие салона.На это время пока ничего не запланировано. Отлично! Лишь бы ничего непредвиденного не свалилось.

Сижу продумываю наш разговор с отцом... Достал из портмоне фотографию мамы и с нежностью и болью посмотрел на неё.

- Почему же ты мне раньше не рассказала о нём, мамочка?!, - задаю вопрос, на который никогда не получу ответа. 

- Всё можно было бы решить ещё при твоей жизни, родная!, - нежно глажу рукой лицо мамы. 

В кабинет неожиданно вернулся дед. Быстрым шагом подошёл ко мне и выхватил фотографию. 

- Дед, что ты творишь?, - недовольно спрашиваю его. 

Он поворачивает к себе фотографию и внимательно смотрит на маму. Молчит и смотрит. Желваки ходят на скулах, выдавая его волнение. Молчание затянулось. Я понимал, что дед на меня очень зол, но сдерживает себя. Потом он тяжело вздохнул и раздражённо произнёс:

- Максуд! Ты меня сегодня очень огорчил, не хочешь извиниться? 

- Извини меня, если тебе от этого станет легче. Только не понимаю за что? 

- Я растил тебя, ты моя надежда и опора. Я стараюсь для тебя, Максуд. А ты?... Отплачиваешь чёрной неблагодарностью? Так? 

- Я люблю тебя, дедушка! 

Встаю, обнимаю его и хлопаю по спине.

- Я не хотел тебя обидеть. Я просто хочу попробовать сам, на что я способен. Не злись, пожалуйста. 

Дед криво улыбнулся, вернул фотографию и пожал мою руку. 

- Ну, хорошо. Пробуй. У тебя всё получится, мой мальчик. Мать тобою гордилась бы. 

Мне стало легче на душе. Конфликт с дедом исчерпан. Я ожидал большего гнева. 

На радостях созваниваюсь с Фархадом и обговариваем все детали открытия салона, учитываем все мелочи. 

Вечером встречаемся в ресторане с Фархадом без женщин, слегка обмываем сделку, особо не налегая на алкоголь. Завтра ответственный день и нужно быть в нормальном состоянии. Мы немного посидели и разошлись. К Альбине я не поехал, не было настроения. Я сам себе удивился. 

 Максуд.  

Настал час Х. Я несусь в офис отца к назначенному времени. Мандраж присутствует. Меня проверяют и я вместе с телохранителем поднимаюсь на тридцатый этаж, проходим мимо секретарши и входим в кабинет. Телохранитель остался стоять у двери, а я направляюсь в сторону Романа Руслановича. Он выходит из-за стола и приветствует меня улыбаясь.

- Добрый день! Белоев Максуд Каримович , - представляюсь я и протягиваю руку для рукопожатия. 

- Добрый! За вас просили большие люди, Максуд Каримович. Чем могу быть полезен?, - любезно пожимает мою руку. 

- Вы мой отец, Роман Русланович, - сразу говорю ему без предисловий.

Он удивлённо и внимательно посмотрел на меня. Потом улыбнулся и сказал:

- Очень неожиданно ... Это что, такая шутка, Максуд Каримович? Вы за этим сюда пришли? Но у меня нет времени выслушивать подобные шутки.

И взглянул на охранника. Охранник дёрнулся ко мне. Он жестом остановил его. 

- Вы что - то ещё хотите добавить?, - спокойным голосом спрашивает меня. 

Я достаю из кармана пиджака фотографию моей матери в молодостии протягиваю ему. Он берёт её в руки и замирает. 

- Амина? Амина Белоева? Откуда у вас её фотография?, - взволнованно спрашивает меня, не выпуская фотографию из рук и хватаясь рукой за сердце. 

- Да, это Амина Белоева. Она моя мать, - тоже взволнованно отвечаю ему. 

- Этого не может быть... тридцать лет прошло, - растеряно произносит Роман Русланович.

И жестом просит охранника выйти. Охранник закрывает за собой дверь. 

- Где она? Как она? Почему не сообщила раньше о тебе?, - засыпает меня вопросами. 

- Мамы недавно не стало, - скорбно отвечаю ему. - Перед смертью рассказала мне о вас. 

- Соболезную, - в тон отвечает мне и лицо его побледнело. - Мне очень жаль. 

Я понимаю, что ему становится плохо. Он берёт стакан с водой и отпивает несколько глотков. И нежно гладит большим пальцем лицо моей мамы по фотографии. 

- А я ведь искал её, сын. Амина была моей первой любовью, - трогательно произнёс он и замолчал.

Я видел как ему тяжело смириться с уходом мамы. 

- Амина мне сразу не оставила свой адрес, боялась гнева строгого отца. Я ей свой адрес дал, но она мне не написала. Позже приезжал в её университет, хотел встретиться, но Амину не нашёл. Спрашивал адрес Амины в деканате, но мне отказали, к тому времени она уже перевелась в другой университет. И наша связь прервалась. Если бы я только знал..., - и он посмотрел на меня со слезами на глазах.