- Ваш муж? Был. Отошел, может, купить что.
Я кивнула.
- Что со мной было?
- Подождите, я позову врача.
По её выражению лица стало понятно – она знает. Но не говорит. Предпочитает, чтобы рассказывал мне кто-то другой. Что-то страшное? Мать умерла от рака. Неужели…
От этой мысли я содрогнулась, покрылась липким потом. Схватила стакан, допила оставшуюся воду. Как вспомню лицо мамы в последние дни…
Худая, похожа на обтянутый кожей скелет, без волос. С огромными выпученными глазами, в которых читалось лишь одно желание – побыстрее оставить этот мир и не страдать. Она пыталась улыбаться, но так, что сразу было понятно, это дается ей с трудом и только для того, чтобы я меньше нервничала…
А я тратила последние деньги, чтобы хоть как-то ей помочь прожить еще хотя бы день. Не хочу такой участи…
Вошедший в палату врач был высоким, полным, начинающим седеть у висков мужчиной с безразличным выражением лица.
- Как себя чувствуете7 – спросил он.
- Будто меня избили. Что со мной? Это…
- Вы скоро поправитесь. Вашей жизни ничего не угрожает. Поставим вам пару-тройку капельниц, будете как новая.
- А ребенок…
- Вот тут все немного сложнее, - вздохнул врач и сел рядом со мной на койку.
- Что с ним?
- Отец вашего будущего ребенка – оборотень. И ребенок тоже унаследовал это. Если вкратце, то он выделяет вещества, которые плохо переносятся вашим организмом. Потому случился приступ. Я считаю, что нужно прервать беременность. Иначе рано или поздно приступ повторится, он будет сильнее этого. Затем еще один…
- Что вы такое говорите? Можно подумать, я первая в мире беременна от оборотня…
- Не первая. Но я не говорю, что это общая проблема. Чей-то организм переносит это без проблем, чей-то трудно, а для кого-то это угроза жизни. Слышали про истинные пары у оборотней? Это эволюционный механизм, созданный природой для того, чтобы оборотни сразу распознавали тех, кто может выносить их потомство. Ну и довольно часто у оборотня и человеческой женщины рождается вполне обыкновенный человеческий ребенок.
- То есть я не его…
- Истинная пара? – вздохнул врач. – Это недоказанная концепция. Правда, и не опровергнута. Я сказал ту теорию, с которой соглашаюсь сам. Но об этом вам лучше поговорить с вашим мужем. Мне же нужно ваше решение насчет прерывания беременности.
- А если я откажусь?
На глаза наворачивались слезы.
- Может, и все закончится хорошо. Я выпишу таблетки, с которыми будет полегче. Но поймите, что тут все зависит только от удачи. Никто в мире не даст вам точных гарантий, что очередной приступ не станет и для вас, и для ребенка смертельным. Можете обратиться к другим врачам, но они скажут то же самое. Не советую играть в такую рулетку. Вы молодая, ваш муж тоже, у вас еще будут дети. Следующий раз это может быть человек…
- Не нужен мне следующий раз! Уходите! – закричала я, не в силах не зарыдать.
- Я уйду, а вы подумайте…
- Не хочу я ни о чем думать! – я отвернулась, уткнулась лицом в подушку и заплакала.
Глава 19
Алекс
Я стоял на снегу и пялился под ноги. Белизна полностью заполонила мой взор. Казалось, что зрение вовсе исчезло, оставив лишь сплошное белое пятно. Я был готов к каким угодно проблемам. Хоть к бандитским разборкам, хоть к финансовым трудностям, хоть к выживанию на необитаемом острове. Что угодно можно решить, из любой ситуации найти выход…
Кроме той, о которой мне поведал врач.
Или избавиться от ребенка, или Оксана может умереть.
Выбор, конечно, был её. Вот только я знал, что она выберет. Решит сохранить беременность, несмотря на огромный риск. А для меня выбор не был так очевиден. Я не мог позволить ей умереть.
Понятия не имею насчет истинных пар и всего прочего, не знаю, верил ли в это раньше, но дело было не в этом. Я взял на себя ответственность за неё, и не могу просто сказать «делай что хочешь».
Я попытаюсь решить проблему. Найду других врачей, третьих, десятых. Но вряд ли кто-то из них скажет что-то другое. Найдутся шарлатаны, машущие перед носом новыми сверхсовременными методиками, найдутся желающие нажиться медиумы с экстрасенсами, но никто из них не решит проблему. Все, что я нашел в поисковике по такому синдрому, говорило об одном – или аборт, или вера, что пронесет и предоставление себя на откуп слепому случаю.
Я сжимал пальцы в кулаки, будто бы это может решить проблему, но вместо решения разум атаковали странные картины и мысли.
Вот я сижу на какой-то конференции. Всего присутствует десять, может, двенадцать человек. Среди них Татьяна, помогающая своему боссу – коренастому, низкорослому, похожему на гнома мужчине.
Решается судьба какого-то крупного проекта. Я встаю, и заявляю, что выхожу из сотрудничества. Все смотрят на меня так, будто я Папа Римский, только что совершивший камминг-аут. Но я лишь отворачиваюсь и едва заметно улыбаюсь. Зачем-то мне было нужно угробить тот проект.
А вот я на яхте. Вокруг вода, вдали виднеется остров. Я за кем-то иду, и он не замечает моего присутствия. Он подходит к бортику, шатаясь от выпитого алкоголя опирается на него, закуривает сигарету, и в этот момент я бросаю его в воду, точно зная, что он не умеет плавать, а все присутствующие пьяны и до утра не заметят его пропажи.
Почему-то я точно уверен – тот человек должен умереть. Это правильно. Так будет лучше.
А вот я сижу за барной стойкой, пью что-то крепкое. У меня здесь какое-то важное дело, но тот, с кем я должен его обговорить, опаздывает. Вижу, как двое громил тащат Оксану к «входу в ад». Так здесь называется эта дверь. Не знаю почему, поднимаюсь и помогаю ей. Я тут был не впервые, каждый раз кого-то утягивают к долбанному извращенцу, а на следующий день где-то на помойке находят труп. Но мне было плевать, урод все равно получит свое. Не тут, так в другом месте, не сегодня так завтра. Только не в тот раз.
Почему-то важная встреча в миг стала не такой уж важной. Я мог просто вывести её наружу и продолжить заниматься своими делами, но предпочел провести время с ней.
Вспомнил, как в тот день пришел домой. Был уже день. Я стоял у окна, смотрел на проносящиеся по дороге машины и пытался напиться. Расставаться с ней было трудно, от меня будто оторвали что-то. Но вместе с тем знал, что сделал верно. Вряд ли кто запомнил её в том клубе, и если она будет держать рот на замке – никакие неприятности ей не грозят. Будет жить как раньше. А я – может, через какое-то время разберусь со всем и найду её.
Тогда я на все тысячу процентов был уверен, что она в безопасности. Но чертова случайность решила иначе.
За мной гнались. Я хотел повернуть за город и оторваться, но как назло кому-то именно в этот день приспичило перекрыть дорогу для каких-то дорог. Пришлось завернуть в небольшой дворик в надежде выехать на параллельную улицу. Но мне прострелили колесо. Выпрыгнул из машины, побежал к недостроенным зданиям, где искать кого-то, а тем более оборотня, чувствующего всех вокруг по запаху, очень трудно.
Не помню как и почему они меня нашли, не оставляя другого выбора, кроме как сигануть в окно. А дальше…
Дальше я встретил её. Встретил, и не узнал.
Что-то было в ней такое, от чего казалось, будто мы знакомы всю жизнь. Только это противоречило логике.
Воспоминания появлялись и исчезали как кадры на экране. Что-то в них было непонятно, что-то путано, где-то я четко помнил общую картину, но не мог вспомнить лиц, где-то наоборот.
Но впервые за долгое время я хотя бы приблизительно понимал кто я такой, чем и как жил. У меня было все, но я не чувствовал себя счастливым. Откуда у меня чертов огромный особняк, коллекция машин, кабинет с навороченной защитой, в который в итоге не смог попасть даже я сам?
А главное – зачем мне это было нужно?
Наоборот – вся эта роскошь вызывала ощущение чего-то чужого, ненормального, даже извращенного. Мне точно никогда не приносило удовольствия покупать то, что не продается, выходить из машины стоимостью в бюджет небольшой страны или жить в окружении всевозможной обслуги.
