К этому моменту уже прибыли семьи Чи Мина, Хо Сока и Юн Ги. Но, как ни скользила взглядом по залу Мин А – не могла увидеть старшего сына Шин Юна. Юн Сока не было на празднике – видимо, у известного хирурга опять было дежурство в госпитале, а то и операция.

Юн Сок всегда нравился девушке, еще с юности, когда она впервые обратила внимание на серьезного зеленоглазого парня, который вовсе не замечал «мелких». Правда, это скорее была первая влюбленность юной девушки, только-только входящей в пору расцвета. Позже, когда жизнь окончательно развела их всех по своим тропинкам, Мин А поняла, что вряд ли бы из этого что-то получилось. Но сейчас, сама не осознавая, все-таки обшаривала лица мужчин, ища одно-единственное лицо. Которого здесь как раз и не было.

Брат разговаривал с сыном Чхве Хо Сока – Сон Ки и еще с одним парнем, имени которого девушка не помнила. Молодые люди над чем-то весело смеялись. И Мин А ощутила гордость за Кён Мина – он был сегодня поистине великолепным.

А потом заметила, как резко изменилось выражение лица близнеца, когда он посмотрел в сторону входа. Мин А проследила за его взглядом и увидела дядю Чон Гука и тетю Мэ Ри, входящих в зал в сопровождении, видимо, их детей – стройной девушки в длинном платье цвета красного вина, с высокой вечерней прической, и высокого молодого человека, темноволосого и широкоплечего.

Она заметила, как расширил глаза Кён Мин, увидев вновь прибывших. И вряд ли он был удивлен присутствием музыканта и его супруги. А вот девушка, их дочь… Она, похоже, тоже была ошеломлена, не ожидая увидеть здесь ее брата. Но почему? Мин А решила это выяснить. Позже.

Чон Гук с женой подошли к другим супружеским парам, приветствуя друзей, а их дети остановились у одной из стен. И Мин А решила подойти и заговорить с девушкой.

– Привет, ребята! Я – Мин А, дочь нашего юбиляра! А вы – дети…

– …Чон Гука, – ответил молодой человек.

– О! Замечательно! – обрадовалась Мин А. – Ты ведь – Ён Со, да? – вспомнила она имя дочери Чон Гука.

– Верно, – улыбнулась та, и Мин А поразилась тому, какие у нее синие глаза. – Ты же училась в Италии?

– Да…

– О, мне хотелось бы поговорить с тобой на итальянском. Я переводчица. И сейчас как раз работаю над переводом романа Паоло Джордано «Черное и серебро». Э-э-э… – она взглянула на брата Ён Со, стоявшего рядом и делающего вид, что их разговоры его не касаются. «Вот же каменный!» – пробурчала про себя девушка, но сладко улыбнулась и сказала. – Ты же не будешь против, если я ненадолго украду твою сестру?

Он пожал широкими плечами и едва заметно улыбнулся.

«Какой, однако, экземпляр!» – вдруг ни с того, ни с сего подумала девушка и почувствовала некое смущение. А потому быстренько подхватила Ён Со под руку и повела ее по просторному залу.

– Ну… Я не уверена, что смогу чем-то помочь тебе… – смутилась та.

– Да мне просто нужна небольшая языковая практика. Ты же там разговаривала на итальянском?

– Да, но это было больше полугода назад…

– Niente di sbagliato! (Ничего страшного!) – сказала Мин А.

И вскоре девушки остановились у большого высокого окна и некоторое время болтали на итальянском, и она убедилась в том, что брата интересует именно эта девушка, Ён Со. По тому, как он бросал в ее сторону взгляды, Мин А сделала вывод, что этих двоих что-то связывает.

Но вот гостей стали приглашать за столы, и Ён Со, извинившись, пошла туда, где сидела ее семья. Мин А проследила, как та занимает место рядом со своим братом и снова отметила, какой он привлекательный. Во всяком случае, внешне.

Но потом ей стало не до почти незнакомого ей парня. Потому что началась официальная часть праздника, и ведущий долго расхваливал юбиляра. А затем предоставил слово его ближайшим друзьям. И все шестеро мужчин поднялись на сцену, на которой уже стоял ее отец, и в руках Чон Гука непостижимым образом оказался небольшой тортик с воткнутыми в него двумя пятерками – свечами, которые тут же и зажег при помощи зажигалки Юн Ги, и картонной фигурой самого Нам Джуна. И музыканты запели неизменную «Сэйничукка хамнида», и Мин А заметила, как в глазах сидящей рядом, улыбающейся мамы заблестели сдерживаемые слезы. Это было так трогательно, что когда мужчины допели, и Сок Джин воскликнул: «Задувай свечи, Намджуни!» – раздались громовые аплодисменты гостей, и Мин А тоже хлопала, не щадя ладошек.

А потом пришел и черед детей юбиляра подниматься на сцену, и они с братом тоже поздравили отца, и им так же громко хлопали гости, вызвав румянец на щеках девушки.

Господин Хван Ын Хёк, много лет назад стоявший у истоков создания музыкальной группы, ставшей символом целой эпохи, тоже не мог пропустить столь важное событие в жизни лидера своей любимого коллектива. И его поздравительная речь была встречена с огромным вниманием и воодушевлением.

Позже начались танцы, и Мин А заметила, как брат подошел к столику, за которым сидели дети Чон Гука, и что-то сказал.

И, кажется, его слова очень не понравились брату Ён Со. Тот что-то буркнул в ответ, но девушка ответила ему и, поднявшись, пошла на танцпол, а Кён Мин устремился за ней. Некоторое время пара танцевала под песню Холзи, звучавшую из колонок, но потом вдруг девушка резко остановилась, бросила что-то Кён Мину и быстро пошла прочь из зала. Брат устремился за ней.

Мин А подумала-подумала и тоже пошла в холл перед банкетным залом. Но увидела, как в том же направлении рванул братец Ён Со, и немного притормозила, решив понаблюдать, что же ему надо.

И, остановившись неподалеку, практически сразу услышала низкий, напряженный голос молодого мужчины. Черт, как же его зовут? Мин А все никак не могла вспомнить. А брат Ён Со с явственно читающейся в голосе яростью бросил:

– А ну, отойди от нее, ты, верзила!

Переведя взгляд на собственного брата, девушка беззвучно ахнула, поднеся ладошку ко рту: Кён Мин держал дочь Чон Гука в объятиях и жарко целовал ее. И та отвечала ему так же самозабвенно.

«Охо-хо!» – протянула про себя Мин А.

Услышав рычащий голос, ее братец разорвал поцелуй и посмотрел поверх головы девушки на досадную помеху:

– Это кто еще, милая?

– Ох… Это мой брат, – выдохнула она, а наследник «Нам Бин Электроникс», между тем, подошел ближе и с яростью в голосе повторил:

– Отпусти мою сестру, идиот!

На лице Кён Мина проявилось выражение, которое сестра практически никогда не видела у него: надменное и пренебрежительное. Ей показалось, что воздух в помещении стал на десяток градусов холоднее, и она неосознанно обхватила себя руками за плечи.

– Ну, ты полегче, парень! Воздержись от своих оскорблений! А то я не посмотрю на то, что у отца праздник, и отделаю тебя так, что пропадет всякая охота лезть, куда тебя не просят!

– Ён Со! Иди сюда! – все так же сердито потребовал брат.

Но эта смелая малышка и не подумала подчиниться. Она высвободилась из объятий Кён Мина и сердито сказала:

– Прекратите оба! Вы – как бойцовые петухи! Того и гляди – глаза друг другу выклюете!

Только что ножкой не топнула. Но парни так и не поняли, что пора остановиться

– Попробуй только тронуть мою сестру, ты… – пропыхтел брат Ён Со. Да как же его зовут?!

– А если трону?! – о-о-о, ее братец явно издевался над наследничком электронной компании! Вон как ухмыляется! Уж эта-то ухмылка была хорошо знакома Мин А. Еще в старших классах школы брат подобным образом насмехался над некоторыми парнями, пытающимися завести с ней, Мин А, более тесное знакомство, не подозревая о том, что девушка под защитой здоровяка-близнеца.

Ён Со же уже только огонь из ноздрей не выпускала, так была раздражена вмешательством старшего брата:

– Да перестанете вы или нет?! Урабони, это не твое дело… Я сама разберусь!

– А мне что, прикажешь спокойно смотреть, как он лапает тебя? – голос парня понизился еще на несколько полутонов.

И Мин А вдруг ощутила где-то глубоко внутри себя странную вибрацию, мелкую дрожь – как будто крученая басовая струна отозвалась на легкое прикосновение. Девушка передернулась и помотала головой, освобождаясь от наваждения. Что это, черт побери, такое сейчас было?