Пусть бегают цыплята друг за другом.

Когда в движенье мышцы, мощи,

Тогда и жизнь цыплёнка будет дольше".

Построили. Вселили вновь цыплят.

И что же?.. И эти птицы сдохли, говорят.

Какая всё ж досада на цыплят,

Ведь было столь ещё задумок у ребят…

Потёмкинский синдром.

Притча.

Жила-была царица (России госпожа),

Однажды путешествовать пристала ей нужда,

Чтоб обозреть просторы вотчины своей,

На Юг она направила прислугу и коней.

Их царская особа сами знать желают,

Как чернь, крестьяне, баре в России проживают.

Ведь Правда до Москвы покамест добредёт,

Язык вельмож её, как жернов, перетрёт.

Летела вольной птицей

Царицы колесница,

А впереди её и экипажей, слуг,

Летел быстрее ветра – слух.

И потому, куда бы не приехала, куда бы не вошла –

Пред ней и чернь в кокошниках, и барин – мил-душа.

Всё чинно, благородно…

"Вот, вот он – показатель жизни моего народа!"

Насколько мог просторы охватить царицы взгляд:

В лугах – стога и скирды; крестьяне с косами стоят;

Пшеница, рожь колóсится –

Нет, значит, безработицы!

А там… рай что ли в отдалении?

Стоят дома, пригожие селения,

Среди дубрав, по берегам…

"Вот, не поверила б, что так живёт народ в России, –

Да как не доверять нам собственным глазам?

Вот верь теперь злым языкам,

Что враки нам в столицу доносили!.."

От южного приволья, от сельских поселений

Царица не сдержала слез от умилений.

Душа её покойна –

Теперь цари спокойно!

А кто-то за спиной царицы-душки,

Смеялся в кулачок над шуткой-показушкой.

***

Мастеров очки втирать у нас полно в истории,

Ещё задолго до вельможного Григория.

Но будем уповать на мудрость новых технологий,

Они помогут, может быть, подобных избегать историй.

Хотя, замылить даже глаз-алмаз

Спецы найдутся и сейчас.

Свиное ухо.

Притча.

"свиней не держать,

потому что животные сии роют землю и,

следовательно, беспорядок делают".

Из Правил введенных Аракчеевым А.А.

для военных поселений в Грузино3.

Вернёмся вновь к очковтирательству,

Что помогло его Сиятельству

Перед Его Величеством,

В фаворе царской числится.

*

Его Величество пошёл в народ –

Вопрос с утра пред ним встаёт:

"Вот сел за стол, а как живёт,

Мой, как его, народ?"

Кусок не лезет в царский рот.

Есть перестал, воды не пьёт.

И всё лишь потому – куда не посмотри:

Грязь, свинство, не крестьяне – упыри.

Как тут душе не разболеться,

Сам ешь икру, а им – говеться.

А тут вельможа, первый из вельмож,

Военное предложил осмотреть им поселенье,

Где мужики в военной форме сеют рожь,

В военной форме даже производят населенье.

А уж живут… на зависть всей стране.

Чего там только нет на кухонном столе…

Индейка, курица, севрюга,

И те же щи с говядиной и луком.

Да что там борщ приправленный паслёном…

По средь стола жаркое – поросёнок!

"Ой, кажется, сболтнул. Совсем забыл –

Сам содержать свинину запретил!"

Вельможа тут слугу направил в поселенье.

"И чтоб живей! Не то пороть до посиненья!"

Слуга – прислуге,

А та − по всей округе.

И вот Величество с Высочеством и свитой

Идут по поселению…

А эти паразиты –

Не ведают равнение!

Один тощей другого, второй – аналог третьему,

Как кол плетню соседнему.

Капрал кулак под носы им,

Они − с вилами, с косами.

Да что это за воинство

И в чём его достоинство?

Как будто Император недоволен…

"Еще чуть-чуть, и буду я уволен!"

А тут слуга влечёт.

Из-за угла им знаки подаёт.

− Ваше Величество, позвольте…

В одну избу, к столу зовут, зайдёмте…

− А любопытно посмотреть. Ну что же… −

И Император шествует со всем отрядом за вельможей.

Но у крыльца вельможа свиту осадил,

Чтобы отряд там пол не проломил.

Ведь поселение – не царские хоромы,

Тут разместиться бы вдвоём, втроём, ну вчетвером бы.

Вошли. А на столе – глаза не верят:

И мясо дикой и домашней птицы,

Говядина, окорока лесного зверя.

Медá, напитки, и душица.

А посредине – в вазе, под лучком зелёным:

Лежит румяный поросёнок, запечённым!

Хозяин держится во фрунт.

И пальцы у хозяйки фартук мнут.

На печке ребятня притухла.

Чихнуть боятся дед, старуха.

И окна чистые, помыты,

И занавеской шитой печь прикрыта.

"Ну, если так солдат живёт,

Тогда спокоен за народ!" −

И Царь за стол садиться,

Ест, пьёт, с вельможей веселится.

С печи за ними наблюдают детские глаза,

От голода в которых светится слеза.

Был поощрён вельможа за парад, за представленье:

Быть на Руси солдатским поселеньям!

Все хорошо. Но почему-то иногда до слуха

Ему доходит: "Их Сиятельство – Свиное ухо!"

Демократичный Волк.

Басня.

В лесу собрание зверей.

Сошлось там жителей немало.

По лесу с Ветром разнесли программу,

Чтоб подготовил каждый свой вопрос по ней.

Программа та была такая:

В связи с демократизацией родного края,

Мог каждый выступить по существу,

О том: кто, как и чем живут?

И было предложенье:

Вопросы – в письменном лишь изложенье,

Под подпись, с местом проживанья, –

Тогда серьезней будет выглядеть собранье.

"Э-э, подпись, адреса…" –

Насторожились тут леса.

Такое, помнится, уже бывало…

И оттепель в лесу однажды наступала.

И вот вам – новая волна!

"Нет, погодим… а вдруг пройдёт она?

Опять за сотый километр, а то и за леса Урала?.."

И потому пришёл народ

На этот сход,

Молчком, воды набравши в рот.

Лишь две иль три пришли записки,

Где выражались лишь такие мысли,

За что ответственность никто не понесёт.

И как бы не старались те ж Хорёк, Лиса –

Ведущие собрание – лесной народ растормошить,

У всех глаза косят на тёмные леса,

Где б, если что, им спрятаться в глуши.

"Товарищи! Ведь гласность, волеизъявленье –

Своё смелее выражайте мненье!.."

И, как пример, тут Зайца зачитали

(В президиум подал записку он):

"Какие, в смысле перспективы, дали?..

И будет ли такой закон,

Где он бы, Заяц, иль ему подобный,

Так жил, как тот же Волк, свободно?.."

"Да, – усмехнулся Волк. – Касаясь если перспективы,

Конечно, будите вы живы.

Но только там, где я хожу,

Не попадайтесь мне, прошу".

***

Когда о демократии я слышу толк,

То всякий раз на ум приходит этот Волк.

Волк и Заяц.

Басня.

Пришёл однажды к Волку Заяц молодой

(Был Волк в лесу большой величиной)

И говорит, смущаясь, заикаясь:

"Зайчата народились…" "Поздравляю Заяц!"

"Да вот беда: куда теперь девать зайчат?

Нам прежняя нора уж стала тесной…"

"Ну, в тесноте да не в обиде, говорят".

"Да где ж найти для каждого в ней место?

Ютимся, как в дыре,

В своей норе.

Подрыться б вниз, иль вверх – так как?

Лиса весь заняла овраг,

И каждый раз стращает:

И до меня и до зайчат добраться обещает.

Не уживаемся с соседкой…"