Правление Зинона было достаточно бурным: военные мятежи и религиозные раздоры потрясали Восток.

С января 475 года по август 476-го Зинон пребывал вне столицы, которую захватил брат его тещи Верины Василиск. Теодорих Страбон поступил недальновидно, оказав поддержку узурпатору, который в конечном итоге проиграл. Зинон лишил его сана магистра и выплат, передав всё Теодориху Амалу. В 477 году «косоглазый» в очередной раз подступил с армией к столице. Император пытался противопоставить ему сына Тиудимера, но оба Теодориха сговорились, объединились и принялись шантажировать центральное правительство вместе. Союз этот, впрочем, не продлился долго: Зинон в очередной раз (и опять – временно) купил лояльность Теодориха Страбона богатыми дарами и назначением на очередную должность, отняв ее на этот раз у Теодориха Амала. Теперь уже тот начал грабить Дарданию (и, между прочим, взял Скупы). Таким образом регион, где жили родители Юстиниана, вновь стал ареной варварского вторжения. Затем готы Теодориха Амала дошли до Эпира и овладели его крупнейшим городом, Диррахием. Тут подоспел римский военачальник Савиниан и запер их в прибрежной долине, перекрыв дороги на запад, шедшие по горным перевалам и ущельям.

Тем временем неугомонный Страбон в очередной раз пошел на Константинополь, использовав в качестве предлога мятеж против власти исавров в столице⁵⁴. Мятеж этот был подавлен, но Зинону пришлось платить Теодориху за попытку оказать «помощь». Взяв деньги, Страбон не выдал бежавших к нему мятежников, за что был вновь лишен звания магистра. Он опять осадил Константинополь, но исаврийские войска отбросили неугомонного варвара от городских укреплений. Теодорих Страбон начал отход на запад и где-то по дороге, упав с коня, напоролся на торчащее из повозки готское копье, успокоившись таким образом навеки (481 год). Его люди пополнили отряды Теодориха Амала, тот вырвался из Эпира, разорил Македонию и Фессалию, дойдя до Лариссы, и снова начал угрожать столице империи. Зинон был вынужден дать готам для поселения земли в Прибрежной Дакии и Нижней Мезии (то есть по соседству с родиной Юстиниана), восстановил Теодориха в должности презентального военного магистра и пообещал ему консулат на 484 год.

С 482 года в Сирии и Киликии полыхала гражданская война: против законного императора восстал его могущественный земляк-варвар исавр Илл, облеченный властью магистра оффиций и консул 478 года. Провозгласив императором некоего Леонтия, восставшие заручились поддержкой императрицы Верины (вдовы Льва I) и к 484 году захватили Антиохию-на-Оронте. Зинон послал в Сирию армию под началом Иоанна Скифа и магистра Теодориха Амала. Мятеж был подавлен, и в награду за помощь в борьбе против варвара-исавра Илла варвар-исавр Зинон установил в Константинополе конную статую варвара-гота Теодориха и усыновил его «по оружию», то есть опять же по варварскому обычаю⁵⁵.

ВИЗАНТИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ К НАЧАЛУ V В.

Тем временем далеко на Западе завершилось варварское завоевание Галлии: в 486 году Сиагрий погиб, и его землями стал править вождь приморских франков Хлодвиг.

При Зиноне двор и столицу заполонили земляки императора, исавры, постепенно тесня германцев: готов, свевов или герулов. К моменту рождения Петра Савватия этим горцам жилось в столице и восточных провинциях вполне вольготно. Василевс положил своим соплеменникам выплаты из бюджета, составлявшие, по разным данным⁵⁶, от полутора до пяти тысяч либр золота ежегодно – то есть от 490 до 1635 килограммов! Понятно, что такое не нравилось не только терявшим привилегии германцам, но и самим римлянам.

Нараставшее напряжение Зинон решил снять «маленькой победоносной войной»: присоединить Италию. Впрочем, такое объяснение дальнейших действий восточных римлян чересчур решительно и является упрощением. На самом деле для того, чтобы начать италийскую кампанию, у императора могло быть множество причин. Во-первых, вопрос престижа: Константинополь не имел права мириться с тем, что колыбелью римской государственности, Римом и Италией, правил, причем официально, не просто варвар (Зинон сам был таким), но какой-то пришлый. Во-вторых, Зинон и его советники могли связывать со свержением Одоакра самые радужные надежды. Например, поставить на Западе очередного императора и даже (а вдруг!) восстановить власть над Галлией. В-третьих, восточноримский двор мог элементарно попробовать сэкономить на содержании готского воинства, предоставив ему право несколько лет кормиться с военной добычи. Наконец, готов просто было слишком много, и, случись крупная военная операция, сила этих воинственных и неудобных союзников была бы ослаблена при любом исходе. Нуждался в походе и Теодорих: его варвары привели в расстройство хозяйственную жизнь Паннонии и Дакии. Говоря образно, они, подобно саранче, объели одни земли и отчаянно нуждались в новых. Вот как вкратце излагал канву событий Иордан: «…Теодорих, состоя в союзе с империей Зинона и наслаждаясь всеми благами в столице, прослышал, что племя его, сидевшее, как мы сказали, в Иллирике, живет не совсем благополучно и не в полном достатке. Тогда он избрал, по испытанному обычаю своего племени: лучше трудом снискивать пропитание, чем самому в бездействии пользоваться благами от Римской империи, а людям – прозябать в жалком состоянии. Рассудив сам с собою таким образом, он сказал императору: “Хотя нам, состоящим на службе империи вашей, ни в чем нет недостатка, однако, если благочестие ваше удостоит [меня], да выслушает оно благосклонно о желании сердца моего”. Когда ему с обычным дружелюбием была предоставлена возможность говорить, [он сказал]: “Гесперийская сторона («Hesperia plaga» – Италия. – Прим. пер.), которая недавно управлялась властью предшественников ваших, и город тот – глава и владыка мира – почему носятся они, как по волнам, подчиняясь тирании короля торкилингов и рогов (тираном Иордан называет в данном месте «короля торкилингов и рогов» Одоакра, полновластно распоряжавшегося Италией с 476 года. – Прим. пер.)? Пошли меня с племенем моим, и если повелишь, – и здесь освободишь себя от тяжести издержек, и там, буде с помощью господней я одержу победу, слава благочестия твоего воссияет. Полезно же, – если останусь победителем, – чтобы королевством этим, по вашему дарению, владел я, слуга ваш и сын, а не тот, неведомый вам, который готов утеснить сенат ваш тираническим игом, а часть государства [вашего] – рабством пленения. Если смогу победить, буду владеть вашим даянием, вашей благостынею; если окажусь побежденным, благочестие ваше ничего не потеряет, но даже, как мы говорили, выиграет расходы”. Хотя император с горечью отнесся к его уходу, тем не менее, услышав эти слова и не желая опечалить его, подтвердил то, чего он добивался, и отпустил, обогащенного многими дарами, поручая ему сенат и народ римский»⁵⁷. Зинон пообещал Теодориху в случае победы даровать сан патриция и оставить управлять Италией.

Так или иначе, осенью 488 года большая часть восточноримских остготов во главе с Теодорихом, сыном Тиудимера, по велению императора отправилась в Италию.

Варвары двинулись почти всем народом: воины, их семьи, слуги и рабы. Люди вели с собой скот и везли на повозках имущество. Эта многочисленная рать начала свой путь в остготской столице Новах и пошла старой римской дорогой: вдоль правого берега Дуная, затем через Сингидун, Сирмий, Сисцию и Аквилею⁵⁸.

После нескольких кровопролитных сражений готы одержали верх над силами Одоакра и осадили его в Равенне. 27 февраля 493 года город сдался. Одоакр оговорил себе жизнь, но он не знал, что имеет дело с человеком, для которого нарушение клятв является обыкновением. Через несколько дней Теодорих отдал приказ перебить значительную часть сановников, да и просто воинов Одоакра, его же зарубил собственноручно.

Еще до низложения Одоакра римский сенат отправил посольство в Константинополь, прося дать Теодориху «знаки царского достоинства». Не дождавшись ответа, готы, взяв Равенну, провозгласили его конунгом Италии. Восточный двор признал Теодориха владыкой завоеванных территорий, но лишь спустя несколько лет правления преемника Зинона, Анастасия.