– Можно, я в туалет выйду?
– Можно.
Я не увидел подвоха в ее просьбе, да и запрещать такое было бы странно, хотя тот же Север мог заставить свою нижнюю терпеть до последнего. Но я всегда считал такие вещи неприемлемыми – это все-таки из области здоровья, как врач я это хорошо понимал.
И Мари этим воспользовалась. Она ушла, а я как-то потерял счет времени, увлекшись водкой и разговором с Севером, и когда понял, что как-то уж слишком долго Мари отсутствует, было уже поздно – она просто уехала из клуба. Север никак не прокомментировал этот неприятный для моего самолюбия инцидент, но этого не требовалось – я и так разозлился до пелены в глазах.
Вызвав такси, я поехал к ней, но, когда вышел из машины во дворе, обнаружил, что окна в ее квартире не горят, нет света даже в коридоре. Выходило, что дома Мари не было. Вот так фокус… И куда это она направилась, интересно? Я побрел к Сереге в надежде, что Мари там, но наша комната была заперта, а у дядьки полным ходом шла пьянка, к которой я неожиданно для себя присоединился.
Утром голова трещала так, словно ее сжимали в тисках. Я лежал на кровати за балдахином и не мог даже пошевелиться – от любого движения сразу в висках долбили сотни молотков, аж глаза болели. Вот же черт…
– Племяш… – на пороге возник все еще пьяный дядька. – Может, пивка?
– А есть? – простонал я, предвкушая, как сейчас банка холодного пива вернет мне хотя бы способность соображать.
– Нету… но я сбегаю.
– Что – денег дать? – понимая, что вожделенное пиво от меня еще далеко, пробормотал я.
– Ну… не помешает…
– Возьми сам в джинсах, я встать не могу.
– Здоров же ты водку хлебать, – засуетился Серега, пытаясь выудить из кармана валявшихся на полу джинсов несколько бумажек. – Не меньше литра всосал, нельзя же так…
– Нотации читать будешь? На себя посмотри! – огрызнулся я. – Бери бабки и вали…
– Я сейчас… быстренько…
Он довольно шустро вывалился за дверь и затопал по коридору. Ох ты ж черт… ну, какого я так напился-то, ведь знал, что будет плохо… Я вообще довольно плохо переношу алкоголь, а в таких дозах – особенно, счастье еще, что мне не на работу сегодня и даже завтра только к пяти вечера…
Дядька вернулся довольно быстро, и по блестевшим глазам я понял, что он не только пиво принес, значит, сейчас продолжит с теми, кто остался, да и черт с ними, лишь бы меня не трогали…
– Вот, держи, холодненькое, – Серега заботливо протянул мне две банки, и одну из них я сразу приложил ко лбу:
– Ох… твою же…
– Ты выпей, полегчает…
– Да заткнись ты уже… – простонал я. – И так башка трещит, ты еще… вали давай отсюда…
Серега не обиделся, убрался к своим дружкам, и те встретили его радостным воем. Ну, все… пошла вторая серия… а мне надо хоть к вечеру отсюда уйти.
Пиво принесло облегчение не сразу, я уснул и провел в таком состоянии почти до шести часов, уже начало темнеть. Сев на кровати, я взлохматил волосы и потянулся. Телефон валялся на полу, моргал красным глазком – видимо, пропущенные звонки. Я только сейчас вспомнил о Мари и ее вчерашней выходке и подумал, что, скорее всего, звонила она, но не тут-то было. Звонил отец – раз пять, а от Мари не было ни звонков, ни сообщений. Вот зараза…
Я снова пошел к ней – ну, не может же она шататься по приятельницам вечно, придет же когда-то. И Мари действительно была дома – горел свет в кухне, и за закрытыми шторами мелькал тонкий силуэт.
Прошмыгнув в подъезд вместе с какой-то теткой, я пешком поднялся на этаж, нажал кнопку звонка.
– Кто там? – раздалось из-за двери.
– Открывай! – потребовал я.
– Больше ничего?
– Я не уйду, пока не откроешь.
– Ну, соседи полицию вызовут, – спокойно отозвалась Мари. – Иди домой, Денис, разговора не будет сегодня.
– Ты там не одна, что ли?
– Даже если так, это не твое дело.
Я со всей дури бахнул кулаком в металлическую дверь:
– Открывай, Машка!
– Уходи. Я не хочу тебя сейчас видеть.
Я снова бахнул в дверь кулаком:
– Ты не имеешь права на «хочу» или «не хочу»!
– Да? – раздалось из-за двери насмешливое. – С чего бы? Мы свободные люди.
– Нет! Слышишь – нет, мы не свободные! И ты не свободная!
– Прекрати истерику, Денис, и уходи. Я действительно не хочу тебя видеть и не хочу, чтобы тебя забрали в полицию. Поговорим через пару дней.
Я услышал, как она уходит вглубь квартиры, как хлопает дверь комнаты. Вот же сучка… а я опять проиграл, опять сделаю так, как она хочет – потому что полиция мне действительно ни к чему. Я еще раз ударил кулаком в дверь, но уже скорее от бессилия, чем от злобы, и нажал кнопку вызова лифта.
Решив выдержать характер, я не звонил Мари два дня. Она позвонила сама, как будто ничего не случилось:
– Привет. Ну, ты как?
– Нормально, – буркнул я в трубку, стараясь сдержать радость – позвонила все-таки…
– Денис… ну, хватит уже, – примирительно попросила Мари. – Ты ведь и сам знаешь, что был неправ.
– Почему это я был неправ? Это ты, между прочим, ушла без разрешения. Как, по-твоему, я выглядел? Как дурак, как человек, который не в состоянии контролировать собственную нижнюю! – я чуть повысил голос, и Мари тут же отреагировала:
– Тон смени, пожалуйста. Да, я ушла без разрешения – только потому, что ты начал вести себя как неадекватный. Что ужасного я спросила? Попросила поехать домой? А ты вместо этого начал напиваться, хотя мы кое о чем договаривались перед вечеринкой, да?
– А должно быть всегда так, как ты хочешь?
– Нет. Должно быть так, как договорились. Иначе все теряет смысл.
Крыть было нечем – Мари говорила ровно то, о чем всегда мне талдычил Олег. Если ты, Верхний, дал какое-то слово, то должен его сдерживать, должен выполнять то, что обещал – особенно если вы не в Д/с. Садист и мазохист всегда равноправны, если не договорились о чем-то ином, а мы не договаривались. И Мари и так делала чуть больше, чем могла бы – во всяком случае, точно больше, чем позволял ее характер. А я снова нарушил данное ей обещание. Ну, и кто я после этого? Правильно…
– Маш… ну, перегнул, согласен, – признал я, хоть и не особенно хотел делать это. – Постараюсь как-то это контролировать.
– Ты так говоришь каждый раз.
– Машка, ну, все, хватит. Придешь сегодня? Я соскучился.
– Куда я денусь, – со вздохом отозвалась Мари.
«Со временем меня вдруг начали раздражать его белые рубашки с закатанными рукавами, надеваемые в экшн. Не знаю, почему, но всякий раз Денис напоминал мне менеджера среднего звена на отдыхе – вроде пришел расслабиться, но до конца не может выбраться из роли офисного клерка, разве что вот пару пуговиц расстегнул да рукава подкатал до локтей. Это раздражало и смешило одновременно.
Как, собственно, в первом совместном экшене рассмешили кожаные шорты и балаклава Олега. Ну, если балаклаву я еще могла себе как-то объяснить комплексами по поводу шрама во всю щеку (хотя Верхний с комплексами – тоже довольно весело), но шорты… Дешевое немецкое порно с «ja… ja» и «stärker… stärker…»… Это уже после сэнсэй начал работать так, как привык – в хакама, а тогда здорово, конечно, повеселил меня своим внешним видом.
Денис же никогда не изменял привычке надевать рубаху, он и на меня любил ее одеть, если вдруг ему приспичивало сделать пару фотографий. Но, тут надо отдать должное его мастерству и вкусу, эти фотографии нравились даже мне. Может, потому, что лица моего на них не было – только спина в белой мужской рубахе, то приспущенной с плеч, то одетой задом наперед и застегнутой на пару пуговиц снизу.
Однажды Денис признался мне, что разучился фотографировать лица – не может поймать нужное выражение, не может понять, как выставить свет.
– Ты отбила мне охоту снимать людей анфас, – смеялся он. – А уж твое лицо я никогда, наверное, не смогу снять так, чтобы оно вообще получилось на фотографии.
