– Спасибо, конечно. Приятно услышать это от одного мужчины дважды за вечер. – Парень снова начал краснеть, а я поняла, что в этом баре есть еще одна особа, которая любит заставлять мужчин смущаться. Но она быстро над ним сжалилась: – Будете что-то заказывать?

– Да! – тут же отозвался Мороз. – Фирменный глинтвейн для начала будет в самый раз. Девушкам нужно согреться.

Хозяйка кивнула и величественно прошагала к барной стойке. Только тут я поняла, что еще так и не огляделась в этом баре. Это заведение было уютным, а новогодний антураж и веселые посетители создавали праздничное настроение. Даже у меня на душе стало как-то светлее.

Снова заныло колено, и я невольно поморщилась. Зоя это заметила, отвлеклась от бородатика и с тревогой посмотрела мне в глаза:

– Болит?

– Ноет. Ничего, скоро пройдет, – выдавила я улыбку.

Мороз с сочувствием посмотрел на меня, на прислоненную к стулу палку и, внезапно, будто решившись на что-то, сказал:

– Мне, конечно, вмешиваться запретили, но вот ему – нет!

Я глазам своим не поверила, когда увидела на его ладони вместо ободка с ушками их обладателя! В смысле, самого настоящего пушистенького черного кролика!

Зоя тоже опешила и широко раскрыла глаза:

– Откуда?! – и потянулась к нему. – Какой милашка!

Взяла кролика на руки и засюсюкала, поглаживая его по гладкой блестящей шерстке.

– Так год черного водяного кролика же. Он сейчас приходит, куда ни позовешь, – довольно улыбнулся Мороз.

– А почему такой маленький? – улыбнулась я, поддерживая эту игру и беря кролика у сестры.

Его носик смешно шевелился, а глазки-бусинки глядели на нас с удивлением.

– Так год только начинается, – усмехнулся парень. – К концу вы его не узнаете.

– Не сомневаюсь. А где ты его все-таки прятал? – спросила сестра, почесывая милаху за ушком.

Мороз как-то странно улыбнулся и не ответил. Подошла хозяйка заведения и поставила перед нами с сестрой высокие прозрачные бокалы с горячим ароматным глинтвейном.

– Так какое желание вы бы хотели, чтобы исполнилось в новом году? – внезапно спросил Мороз.

Улыбка пропала с моего лица. С новой силой заныло колено. Зоя невесело вздохнула, потом встрепенулась и, взяв бокал, с улыбкой произнесла:

– За новый год! И пусть наши желания сбудутся!

– За новый год! – поддержал ее Мороз и подмигнул кролику.

– За новый год, – тихо поддержала я, спустила ушастика с рук на стол и взяла бокал.

Внезапно кролик громко чихнул, и мне показалось, что наши с сестрой бокалы окутала прозрачная сверкающая дымка. Я моргнула.

Показалось.

Отпила глоток, ощутив, как на языке тают странные пузырьки. А потом мир мигнул, и я поняла, что алкоголь даже в маленьких дозах – зло.

Бар в одно мгновение изменился. Теперь мы с такой же ошалевшей, как и я, сестрой сидели за грубо сколоченным столом на деревянной лавке посреди какой-то средневековой таверны.

Но далеко не это было нашей главной проблемой.

Таверна была не пуста. И взгляды всех присутствующих здесь… существ… внезапно оказались скрещены на нас.

Подписываетесь на страницу автора, чтобы первыми узнавать о новинках: https://www.litres.ru/author/katerina-cvik/?lfrom=508959676

– Снежанка, прикрывай спину! – орала Зоя, размахивая отобранной у проходящей мимо зелененькой дамы чугунной сковородой.

На сковороде все еще что-то шкварчало, и от этого уровень опасности, исходящей от сестры, возрастал в разы. И в первую очередь я старалась сама не попасть под ее в прямом смысле горячую руку. В другой руке она держала туфлю с длинной шпилькой. Вторую она решительно всучила мне, после того как затащила на стол и увидела воинственно выставленную мной палку.

Я не была уверена, что подобное поведение – правильная тактика. Вполне возможно, что стоило забиться под стол и не отсвечивать. Но это не в характере моей сестры-валькирии, и у меня автоматически не осталось выбора.

А ведь все началось с обычного подката…

Мы с сестрой очумело оглядывались по сторонам.

Так не бывает. Бар не может измениться в один момент, а люди… перестать быть людьми.

Из ступора меня вывел невысокий ушастый гоблин. Был у Зои знакомый художник, который рисовал всяких фэнтезийных существ для одной онлайн-игры, и всегда, когда мы по какой-то причине пересекались, показывал мне свои работы и подробно о них рассказывал. Мне тогда было не очень интересно, но, видимо, в мозг что-то такое заронилось, раз я их так отчетливо сейчас вижу вокруг.

Гоблин, почесывая под жилеткой волосатую грудь и что пониже, вальяжно подошел к нашему столику и… предложил Зое уединиться. Предложил, правда, не так культурно. Я бы даже сказала – слишком прямолинейно, но…

Не знаю, видела ли Зоя то же, что и я, или глинтвейн только на мой мозг так подействовал, но это был ГОБЛИН! Зеленый, носатый, с ушами-лопухами и непропорционально длинными руками ГОБЛИН! Гоблин, прилюдно предложивший моей сестре… пусть будет уединиться – не повторять же за ним гадости! Сделать такой костюм невозможно. Точно так же, как и стать огромным красным орком с выступающими клыками или малюткой-гремлином, расхаживавшим по соседнему столу…

В общем, каюсь. Слабым звеном оказалась именно я. Мои нервы не выдержали. Никогда не видела Зою такой растерянной, а ситуация в принципе никогда не была такой дикой, и совершенно неожиданно во мне взыграл инстинкт защитницы. И плевать мне было, что передо мной не обычный человек, а гоблин, и что сейчас я вполне могла видеть вымышленных персонажей – поверить в реальность происходящего было очень трудно.

Обычно это Зоя всегда на острие атаки и вступается за меня, но и ее при мне никто еще не пытался обидеть или унизить, а те, кто имел такую неосторожность, огребали сразу и без вопросов. А тут Зоя беспомощно хлопала ресницами и пялилась на этого похабника! И я, не ожидая от себя самой, размахнулась и залепила зеленомордому хлесткую пощечину. Но немного не рассчитала – удар пришелся по самой выступающей части его тела – большущему носу с целым рядом колечек вокруг одной ноздри.

Гоблин взвизгнул, прикрывая его руками, а потом оскалился таким впечатляющим набором острых зубов, что у меня, наконец, включился инстинкт самосохранения.

И не только у меня. Зоя подскочила, отчего многострадальный нос гоблина уткнулся ей в пупок, и зарядила ему такую оплеуху, что он улетел к соседнему столу и сбил руку огромного красного орка, собиравшегося отпить из большущей кружки. Жидкость из кружки выплеснулось на маленького гремлина, который вышагивал перед громилой прямо по столу и что-то ему втолковывал.

Если до этого наше появление заметили и стали активно переговариваться, то после того, как облили гремлина, на бар опустилась тягучая тишина.

Гремлин несколько раз дернул головой, ме-е-едленно провел лапкой по миленькой мордочке, вытирая жидкость, а потом глаза его потемнели вместе с белками, и его затрясло.

Орк с досадой стукнул кружкой по столу, обернулся, чтобы схватить подбившего ему руку смертничка, но гоблин выставил палец с длинным загнутым ногтем в нашу сторону и неожиданно тонко запищал:

– Это они! Они меня толкнули!

Мне оставалось только удивляться детализации и яркости моих глюков.

Орк перевел взгляд на меня, на Зою, продолжавшую воинственно сжимать кулаки, и начал подниматься. Не знаю, что он хотел сделать и кого назначить крайним, но подняться так и не успел – в ухо ему прилетел такой мощный удар, что голова орка мотнулась, а взгляд поплыл. А вот не нужно было забывать про своего дружка гремлина!

Тот так стремительно менялся, превращаясь в страшное неуправляемое существо, что я сглотнула и попятилась, но уперлась в стол. В одно мгновение милый маленький гремлин стал выше, его мышцы взбугрились, став гипертрофированно огромными даже для его увеличившегося роста, а в глазах заплескалась тьма безумия. Я с ужасом поняла, что сейчас ему все равно кого бить или убивать.