- Хочешь, я не слепой, иди ко мне, и мы забудем то нелепое прошлое, в котором не вместе, - пообещал Ефим, влажными губами касаясь моей щеки.

  Почему он вечно провоцирует меня на поцелуй? Ему нравится издеваться?

  Нет! Это надо срочно остановить. Потом я не смогу бороться, голова итак в тумане, а когда меня накроет волной, я утону.

  - Ты чудовище, - едко высказалась я, признаюсь, далось мне нелегко. Я ведь его таковым не считала. - Постоянно соблазняешь меня, пользуешься, а следом бросаешь как ненужную вещь. А я человек, мной нельзя так пренебрегать. Я не желаю быть использованной, не желаю видеть тебя, убирайся, - набравшись смелости, я влепила ему громкую и вероятнее всего больную пощёчину.

  Ефим не сдвинулся с места, он замер, пробуя полученную боль на вкус. Голова его лишь немного была отведена влево, из-за удара. Парень смотрел в одну точку и молчал, думал. О чём? Потёмки.

  Хотелось попросить прощения за произошедшее, я успела несколько раз обругать себя и отвесить мысленных подзатыльников, но так же как и он не произнесла ни звука. Я искала пути к отступлению. Если резко толкну Ефима и убегу, у меня получится успеть запереть дверь своей комнаты и не выходить до завтрашнего утра? А что если ударить? Взять что-нибудь тяжёленькое и врезать ему по голове? Наверное, это будет считаться покушением, не хочу связываться с законом. Что ещё можно придумать в таком безвыходном положении? Ума не приложу.

  - Значит ты белая и пушистая? - подал хриплый голос Ефим, но прочистив горло, он сразу вернулся в нормальное русло, - Саша не нарывайся на неприятности.

  Ответила бы я тебе, есть у меня на это высказывание одно популярное выражение, но не буду. Засмеёт ведь.

  - Хорошо Ефим, я пойду к себе, и обойду главную неприятность в моей жизни, - ляпнула я, только больше зля парня.

  - Смелая раз так разговариваешь со мной?

  - Немножко, можно я всё-таки пройду?

  - Стой на месте мелкая сучка, - ладонью коснувшись моего плеча, он пригвоздил меня к стене.

  Сердце активизировалось, и не понятно в честь чего именно - страха или романтического чувства.

  - А тебе получается можно называть меня сучкой? Я, верно, услышала? - старалась быть смелой я. Не хотела показывать, что этот взбешённый индюк на меня как-то не так влияет.

  - Мне можно всё.

  - Вот как заговорил, а я думала ты приличный человек, - взялась я читать ему морали. - Правильно моя мама насчёт тебя говорила, а я не слушала.

  - И что же говорила обо мне твоя злобная мамаша?

  - Уверен, что готов услышать?

  - Бояться здесь надо только тебе Сашуль, - положил он и правую ладонь мне на плечо, теперь я была полностью в его власти.

  - Она сказала мне: что Емеля жалкий музыкантишко, который будет играть только в переходах и метро, ни на что большее он не годен. - К своему стыду я процитировала маму. Потом тысячу раз естественно пожалела. - Ему будут бросать в ноги копейки, а он будет радоваться им, как первому пришествию. Твоя музыка никому не нужна!

  Ефим криво улыбнулся.

  - Ты не слышала мою музыку, - прошептал парень. - Хочешь послушать?

  Он не знал, но я слышала, как Ефим репетировал в школе с другими парнями. Его вокал, игра на пианино свела меня тогда с ума. Композиция была настолько душещипательна, что я прорыдала весь вечер, думая о словах в песне. А на утро он лично поинтересовался, что не так с моими опухшими красными глазами.

  - Засунь свою музыку себе в задницу Ефим, она не заслуживает места лучше, - впервые за всю свою жизнь я ухмыльнулась.

  - Вот значит как, так заговорила птичка? Думаешь самая смелая? Поверь, я сломаю тебя во всех смыслах, - его крепкая ладонь обхватила мою шею, он притянул меня к себе и поцеловал.

  Я не смогла сопротивляться. Когда его губы касались моих губ я и правда ломалась, отдавая свою волю Ефиму. У меня никого кроме него не было, и я наивно полагала, что Ефим единственный кому удастся приструнить меня. Он самозабвенно целовал меня, касаясь шеи, а я позволяла себе трогать его обнажённую кожу на животе. А потом он резко оттолкнул меня.

  Я огорошено смотрела на парня, не понимая, что сделала не так. Губы горели огнём, целуя меня, он ухитрялся кусать, и заставил их сильно покраснеть.

  - В последний раз детка, - назвал меня Ефим, так же как и остальных, я потеряла свою особенность, - как только учёба закончится, и наступят каникулы, я исполню твоё желание. Пропаду с твоих радаров.

  - В смысле? - пыталась отдышаться я. Подумала, он пытается меня напугать.

  - В коромысле, - передразнил меня Ефим, достал первую попавшуюся майку и надел её, чтобы больше не баловать меня, - я уеду.

  - Куда?

  - Как и хотел, в штаты, там я докажу всему миру какая я бездарность, и ты первая в списке. - С укором произнёс Ефим. - Детка ты будешь локти кусать, когда услышишь мои песни и узнаешь о моей популярности, но тогда я стану для тебя вне зоны доступа.

  Зачем он мне это всё говорит?

  - Ты главная кто сомневается во мне, я докажу обратное, - обещал Ефим, ему было важно вдолбить мне в голову, что я не права.

  Я не спорила. Осознала как задела самолюбие парня, обидела.

  - Ефим, - попыталась я заговорить, - я вовсе не считаю тебя, - хотела сказать "бездарным", чтобы оправдаться, но он мне не дал.

  - Сашуль мне плевать с высокой колокольни, что ты там считаешь. Кто ты такая? Ну, кто? Скажи? Девочка из школы, где мне выпала честь отучиться год? Сводная двоюродная сестра? Боже мой, да я с местной собакой бродяжкой общался больше чем с тобой, так что не зазнавайся, - бросил он мне, - выйди отсюда, и дай мне собраться на встречу.