– Не-ет, больше ничего, – в её голосе чувствовался фальшь. – Я смотрю ты бегать начала, очень похвально, рада что ты вышла на каникулы, как у тебя в целом дела?
– Все прекрасно, стараюсь проводить каждый день с радостью в жизни и выполнять постепенно части своего плана отдыха… – недоговорила Эмили.
– Это правильно, сама в молодости пыталась наслаждаться жизнью, но иногда приходило чувство того, что все мы когда то будем старыми и в скором времени умрем, это приводило меня… как сейчас говорят, в депрессию? – Когда Эмили кивнула, почтальон продолжила, – А сейчас нянчу внуков, и не жалею ни о чем, упущенное время стараюсь наверстать! Но я наверно пойду, хорошего отдыха тебе, Эмили! – договорила женщина и начала постепенно уходить.
– Да, вы правы, но я стараюсь не думать об этом, хочу добиться хорошей карьеры в жизни, а там уже и собственное счастье устроить. Спасибо еще раз, что занесли письма, до свидания! – Воскликнула Эмили и аккуратно прикрыла дверь, закрыв ограждение направилась в дом.
Отец к этому времени уже проснулся и умывался в ванной, он услышал, как пришла Эмили и вышел вытирая лицо полотенцем. Вода привели его в чувства после долго отсутствия в семейной идиллии, но странное чувство не оставляло в покое, будто дом в скором времени опустеет вновь. Эмили именно этого и не хватало, семейных посиделок за просмотром какого-либо фильма, иногда ей приходилось смотреть сериалы или кино в одиночестве и заниматься созданием нового эскиза.
Её отец, Габриэль, был высокого роста, крепкого телосложения, с короткими, почти отсутствующими темными волосами, его взгляд был уставшим, но добрым, голубые глаза, как и у Эмили, на лице множество морщин. Протерев лицо, он повесил свое полотенце на сушилку, сегодня на нем были черные спортивки и такого же цвета футболка с черепами.
– С добрым утром, папа. Как спалось? – поинтересовалась Эмили, заходя в прихожую и укладывая новые газеты и письма на тумбочку.
– Доброе утро, дочурка, выспался вдоволь. – Девушка понимала, по тому, как зевал периодически отец, скорее всего он не выспался, а возможно перед уходом на пробежку она могла его разбудить и теперь будет чувствовать вину. – Судя по спортивной одежде, ты начала бегать по утрам?
– Ага, это плюсик мне в карму по моим заслугам, решила начать жить в тонусе. – улыбнулась Эмили подходя к ванной, Габриэль в это время подошел к тумбочке и взял газеты с письмами. Девушка решила дополнить: – А это занесла нам мисс Рейчел, сказала, что ты настолько заработался, что не желаешь заходить за письмами.
– К сожалению нам не приходили оповещения, к слову, как тебе утренняя пробежка? – отец даже не обратил внимания на письма, просто отложил их в сторону и пошел на кухню заваривать кофе.
– По началу было тяжко, но потом я почувствовала легкость, это не так как в бассейне, постараюсь не забрасывать это дело… – осеклась Эмили и тут же продолжила: – Осмотрела город, увидела много всего нового…
– Я очень рад этому, летом нужно проводить время с пользой – перебил её отец, его голос изменился со спокойного на более печальный тон. – Ты пока помойся, а я заварю нам кофе и приготовлю завтрак.
– Нет – нет, даже слышать этого не хочу! – Воскликнула Эмили, так что Габриэль смотрел на неё с испуганным взглядом. – Я приготовлю завтрак сама.
Отец кивнул ей ответ. Эмили направилась в душ.
Капли холодной воды били по коже, словно выстрелы из пистолета, такое чувство что они оставляли внутренние раны, но они просто стекали, существовали только душевные раны. Девушка посидела немного под напором воды, волосы намокли и сползли на лицо несколькими завитыми локонами, откуда продолжали струиться капли, она тихонько открывала и закрывала глаза, что-то представляя себе. Позже Эмили решила переключить на теплю воду, и к её удивлению ключ на шее сменился с красного на прозрачного-голубой, но еще больше её напугало то, что капли воды которые стекающие по ванной, начали подниматься вверх, очень плавно, забавно булькая и меняя форму. Девушка подскочила и вскрикнула от неожиданности и тогда капли упали обратно.
Такого никогда не происходило, очень странные вещи творятся с самого утра. Сначала она повесила все проблемы на недосып. После зажмурив глаза, чтобы забыть это все, тряхнула головой и открыв обратно, заметила, как вода не двигалась, а ключ светился голубым. Эмили поднесла его ближе, это уже выглядело странно, ключ никогда не проявлял себя так. Не желая думать об этом девушка вышла из душа, аккуратно опускаясь на предванный коврик, постепенно вытерлась и надела чистую футболку с забавным “кричащим” логотипом: “VERY COOL”, а на низ короткие шорты. Подойдя к зеркалу, она начала расчесывать волосы и включив фен, возвращала свои бурые шелковистые пряди в первоначальное пышное состояние, не забыв заплести их в хвост и надеть на левый бок заколку в форме ракушки, как раз туда, куда направлялась чёлка.
Эмили решилась еще раз проверить, в этот раз, после фена, ключ светился нежным зелёным оттенком. “Как такое может быть? Чтобы ключ менял свои цвета под различными воздействиями?” – подумала девушка, выходя из ванны.
– Что случилось? Ты кричала? – Обратился к ней отец, он уже приготовил кофе, расставил чашки, нарезал хлеб и столовые приборы.
– Ничего, все хорошо, я просто… просто, в глаз шампунь попал, вот! – Улыбнулась девушка с дрожащим голосом, она не стала убирать ключ под рубашку.
– Ах, этот ключ, как я давно его не видел, я рад видеть, что ты держишь слово Коири, не оставила его в чужих руках, это наша великая память о ней, но разве он был не золотой? – Спросил печальным голосом Габриэль.
– Не-ет, – соврала Эмили, махну рукой, – конечно же нет, он был светло зеленый. Отец кивнул ей в след, даже не начал задавать глупые вопросы, видимо чересчур устал на сменах.
После этих слов девушка подошла к холодильнику, достала молоко, яйца, помидоры и бекон. Тело слегка качнулось из-за того, что закружилась голова, нужно срочно было выпить кофе, а то она упадет в обморок после долгой пробежки. Когда Эмили опустила взгляд, то заметила, как ключ налился хрустально-белоснежным цветом. Это уже не похоже на какую-то шутку, или странное стечение обстоятельств, с ключом реально происходило что-то странное и необъяснимое. Его пришлось тотчас же убрать за футболку и разобраться с этим явлением позже.
Эмили поджарила на сковороде яичницу с беконом, добавила дольки помидор черри и посыпала слегка укропом, получился один из самых прекрасных завтраков, а еще выпить кофе – самое прекрасное наслаждение почувствовать вкус горчинки вперемешку с молоком.
– Очень вкусный завтрак. – Похвалил её отец. – Эмили, мне нужно тебе кое-что сообщить. В общем, не буду томить, но мне позвонили и… я должен сейчас собираться в очередную “командировку”. – Отец часто использовал данную формулировку, под командировкой он подразумевал недолгий отъезд, небольшой контракт в другую страну.
– Уходишь прямо сейчас? Но я думала рейс только вечером?
– Угу, к сожалению вызвали пораньше. Хотел, как раз тебе сказать, меня не будет полтора месяца… – сказал он спокойным тоном, опустив взгляд в стакан с кофе, где в это время плавали по кругу частички кофейных зерен, а пушистая пена наливалась сладковатым вкусом.
После услышанных слов Эмили широко раскрыла глаза и замолчала, внутри больно кольнуло, как будто острая игла прошла сквозь сердце, но все-таки через некоторое время нашла силы ответить:
– Ты уезжаешь на такой долгий срок? Но почему? – Растерянно спрашивала Эмили, её глаза метались из стороны в сторону, а губы слегка подрагивали.
– Полтора месяца это не так много, за такой контракт мне заплатят вдвойне, да и ты уже взрослая, сможешь справиться с домашними обязанностями… деньги есть и буду присылать, готовить способна, ты справишься без меня это время… – недоговорил Габриэль.
– Не в этом дело, просто… после смерти мамы, я чувствую себя так одиноко, словно нахожусь в каком-то замкнутом пространстве, во тьме. Каждую ночь я слышу её наставление, её голос, бегу к ней в темноте и… ничего, я понимаю, что её уже не существует и нет смысла идти к иллюзии… Из друзей, рядом никого нет, и я просто остаюсь сама с собой. – Слезы начали капать с её голубых глаз, отец подошел ближе к ней и обнял, очень крепко, прижал к себе. Девушка почувствовала тепло, которого так давно не ощущала, это тепло родного человека.
