С тем, чтобы подняться, проблем не возникло, и голова перестала кружиться. Уже хорошо. Я снова посмотрела на Сашу, перевела взгляд на девушку. Что-то она долго лежит. Наверное, это отвар Татьяны Юрьевны действует, и обморок перешел в глубокий сон? Такое бывает, мне Нина рассказывала. Может, попробовать привести Марину в чувство? Нет, не стоит. Лежит себе тихо, никому не мешает. А кто знает, как она себя поведет, когда очнется? Пусть Стрешнев сам с ней разбирается, когда приедет. Кстати, вот и ответ, что нужно сделать в первую очередь - позвонить, естественно. Я достала трубку и вызвала номер офиса.

  А вы что думали, я первым делом в милицию буду звонить? Правильно, как законопослушная гражданка, я обязана поступить именно так. Но согласитесь, две-три минуты в такой ситуации роли не играют, а держать руководство в курсе всех событий - моя святая обязанность. Поэтому я сделала короткий и четкий доклад шефу, выслушала не менее короткие и четкие указания и только после этого связалась со Стрешневым.

  Володя отреагировал более эмоционально и, на мой взгляд, не совсем адекватно. Сначала выругался и, судя по звуку, запустил в стенку чем-то железным и тяжелым. А потом спросил устало и тоскливо:

  - Ну что ты за человек, Ритка? Ну почему там, где ты, там обязательно сразу труп?

  Естественно, такая несправедливость меня возмутила. Во-первых, не надо передергивать! Если бы везде, где я бываю, находили трупы, наш почти миллионный город давно обезлюдел бы. А во-вторых... во-вторых, можно подумать, мне эти трупы в радость! Так что ответила я подчеркнуто сухо:

  - Чем глупости говорить, лучше бы приезжал быстрее.

  - А куда торопиться? - проворчал Володя не обращая внимания на мою демонстративную обиду. - Покойному, по крайней мере, теперь точно спешить некуда.

  - Что значит некуда?! - стыдно признаться, но я сорвалась на истеричный визг. - Я, по-твоему, тут до вечера должна сидеть и смотреть на лужу крови?

  - Да не дергайся ты, - смягчился Стрешнев, - я уже ребят вызвал. Минут через двадцать, самое большее, через полчаса будем. И я тебя умоляю, Ритка, сиди на пороге и ничего не лапай! Лучше всего, держи руки в карманах. А то замучаемся потом твои пальчики собирать.

  - Когда это я что лапала? Я порядок знаю!

  Оставив за собой последнее слово, я отключилась и убрала телефон. Подумала и последовала мудрому совету - сунула в руки в карманы. Правда, только для того, чтобы достать из них тонкие резиновые перчатки. Еще немного подумала, и второму совету - сидеть на пороге - следовать не стала. Предпочла выполнить указания шефа и произвести осторожный осмотр места происшествия.

  Впрочем, долго оставаться в одиночестве мне не пришлось - приехал Гошка. Уж ему-то, как Стрешневу, полчаса не требовалось, десяти минут хватило.

  Он зашел в квартиру, осмотрелся и присвистнул:

  - Кто-то здесь от души порезвился! - потом посмотрел на Марину и почесал затылок: - Не понял. Ты, вроде, только один труп обещала. А это что, бонус?

  - Остряк! У тебя совсем сердца нет? Это же люди, не собаки бездомные!

  - А чем тебе собаки не угодили? Тоже божьи твари. Они кстати, у меня гораздо больше сочувствия вызывают, чем такие, - Гоша кивнул в сторону Саши, - самодеятельные аферисты. Так что с барышней?

  - Обморок. Она первая в комнату вошла.

  - Угу. А ты, значит, решила ее не тревожить, поработать спокойно. Что ж, ход разумный, одобряю. Что-нибудь интересное нашла?

  - Не без того.

  Старательно сохраняя безразлично-равнодушный вид, я приступила к демонстрации того, что сочла интересным. Напарник одобрительно кивал и фотографировал мои находки.

  - Опись составила?

  - А как же. Все, как ты учил.

  Разумеется, каждая бумажка после изучения возвращалась туда, откуда ее взяли. Похищение улики с места преступления - это статья, и не самая приятная. Основные правила Гошка мне хорошо вдолбил. Когда мы закончили работу в комнате, я вернулась в коридор. Молча указала пальцем на четко очерченное пятно около резинового коврика.

  - Ух ты! - Гоша присел на корточки и наклонился, разглядывая, чуть ли не принюхиваясь. Поводил над пятном кончиками пальцев, сохраняя дистанцию в пару миллиметров, не больше, но так и не коснулся. Потом встал и хлопнул меня по плечу:

  - Молодец, Ритка! Отмечу в докладе! След, как на картинке, хоть в учебник вставляй! - и тут же все испортил, уточнив: - Надеюсь, не ты сама в кровь влезла?

  Ну почему, спрашивается, я придумываю хорошие ответы на Гошкины выпады дня через два, не раньше? Ответы язвительные, остроумные, разящие наповал... и не имеющие абсолютно никакого смысла. Не ловить же его, в самом деле, за рукав: "Кстати, Гошка, ты мне позавчера говорил..." Вот и сейчас... я попыхтела безрезультатно и сдалась.

  - У меня сапоги другие, смотри сам.

  Гоша самым внимательным образом осмотрел мои сапоги:

  - Действительно, совсем другие. Носок тупой и широкий. И размера на четыре больше.

  - Не на четыре, - сквозь зубы прошипела я.

  - Ты так думаешь? - он оглянулся на кровавый след, прищурился, сравнивая его с моим сапогом, и согласился. Да, ты права. На три.

  От немедленной расправы Гошку спасло появление Стрешнева с бригадой. Володя бросил полный отвращения взгляд на меня, потом на Гошу и пробурчал что-то невнятное, но явно нелестное, в наш адрес. Коротко представил ребят, кивнул одному из них и указал на меня пальцем:

  - Миша, возьми у нее показания.

  Миша, худенький, верткий, маленького роста - имя ему совершенно не подходило - улыбаясь и протягивая вперед руку, подошел ко мне.