Войдя под прохладную тень парка, Стелла свернула к длинной аллее. Люди, сидевшие на скамейках и отдыхающие у фонтанов, с интересом смотрели вслед белой, как облако, фигурке Стеллы, и чёрной, невероятных размеров собаке, послушно шагавшей рядом без поводка и намордника.

Вскоре Стелла и пёс достигли белого мраморного сооружения, казавшегося кружевным, из-за украшавшей его резьбы. Здание было двухэтажным. На первом этаже располагалось само кафе, а на втором устроено место для отдыха, где целые семьи лакомились изысканными сладостями и пили экзотические соки. Стелла и Тибо, обогнув здание, оказались у широкой беломраморной лестницы, ведущей непосредственно на второй этаж, который представлял собой открытую террасу с лёгкой крышей и видом на океан.

Легко поднявшись по лестнице, и с удовлетворением отметив, что её это ничуть не утомило, Стелла окинула взглядом отдыхающих и заметила одиноко сидящего человека в трауре. Кто это был, она догадалась сразу. Он сидел спиной к входу, поставив локти на край стола и закрыв лицо руками.

Стелла и Тибо тихо подошли к нему.

— Я знал, что ты придёшь, — сказал Рэйми, не оборачиваясь, он даже ещё не увидел её.

Стелла поздоровалась и села напротив отца Неры, откинув назад облако длинной белой вуали. Тибо лёг у её ног.

— У вас что-нибудь случилось? — с участием спросила Стелла.

— Нет. Пока ничего, — ответил Рэйми. — Я похоронил Неру, но работа, которую мы вели вместе, теперь, без её помощи, пошатнулась, если не сказать — совсем прекратилась. Это дело было смыслом многих лет моей жизни, но смерть дочери прервала его, а ведь мы были почти у цели. Стелла, помнишь медальон, который тебе дала моя дочь?

— Да, он у меня с собой. Я взяла его, подумав, что, может, он вам нужен.

— Нет, он теперь твой. Ты знаешь, как с ним обращаться?

— Я разобралась в его устройстве и поняла, что он действует, как видеокамера. Если нажать изумруд на его крышке, то можно запечатлеть видео-звуковую информацию. Потом, если нажать в какой-либо последовательности сапфиры, она закодируется в памяти медальона. Её можно вновь воспроизвести, стоит только нажать на камни в той же последовательности, что и при записи. Я довольно хорошо разбираюсь в стиле и исполнении различных украшений, но, честно говоря, мне ещё никогда не доводилось видеть что-то подобное этому медальону. Ведь он очень древний. Мой брат археолог и через его компьютер я просмотрела данные из Межпланетного Института Исследователей о всякого рода аппаратуре. К моему удивлению, ни на одной планете Объединения Планет Млечного Пути я не нашла ничего аналогичного этому медальону. Ни одна изученная цивилизация подобного не делает. Откуда этот медальон?

— Это не важно. Я хотел поговорить о другом, Стелла. Когда там, в клинике, ты мне отдала этот медальон, я сразу же просмотрел всю информацию, оставленную Нерой. Последняя запись оказалась очень интересной. Нера сообщала, что в палате появилась ты, Стелла. Она говорила, что чувствует в тебе дар внутреннего зрения, способность видеть души. Неру стерегли, и она не могла общаться с тобой, но моя дочь, даже видя тебя очень редко, видимо, что-то узнала о тебе. Она была весьма взволнована и сообщала, что ты можешь быть нам полезной, и что возможно ты являешься… Договорить она не успела, видимо, ей помешали.

Рэйми на минуту замолчал и поглядел на Стеллу. Она сидела, внимательно и не без интереса слушая его. Конец её длинной вуали падал на шёлковистую шерсть Тибо, спокойно лежавшего у ног хозяйки.

— Стелла, вспомни, не просила ли тебя Нера передать мне что-нибудь на словах. Это важно для меня. Ведь если я не закончу то, во что сложил много сил и времени, моя жизнь не будет стоить и ломаного гроша. Если я не завершу это дело, то нарушу данное мной слово. Речь идёт о долге, который я обязан исполнить.

— Нет, Нера никогда не говорила лично о вас и даже не упоминала вашего имени, — ответила Стелла. — Но что она имела в виду, говоря, что я могу быть вам полезной? Кто это «вы» и что за тайну скрываете?

— Ты ничего не знаешь? — Рэйми проницательно посмотрел на неё.

— Нет.

— Хорошо, — сказал отец Неры. — Тогда я введу тебя немного в понятие того, чем я занят. Но давай уйдём из этого людного места.

Тибо, которого дразнил вид сладостей вокруг, беспокойно пошевелился, привлекая внимание Стеллы. Уходить без угощения отсюда пёс не собирался.

— Бедный Тибо, — промолвила Стелла, — я совсем забыла, что ты сладкоежка. А ты знаешь, что много сладкого тебе вредно?

Пёс, очевидно, это понимал, но всё-таки, глядя на свою хозяйку доверчиво-добрыми глазами, он протестующее гавкнул.

Вставая из-за стола и следуя за Рэйми, Стелла ласково потрепала собаку за ухом. Спускаясь по лестнице, она открыла сумочку и достала несколько конфет. Тибо, поняв их предназначение, ткнулся носом в руки хозяйки и при этом выбил из них сумочку, которая тут же упала. Её содержимое высыпалось на ступени.

К великой радости Тибо, конфет оказалось много, и он бросился догонять прыгавшие по ступеням шоколадные шарики. Но, кроме конфет, высыпалось и всё остальное.

— Тибет, это просто свинство! — воскликнула Стелла, но пёс уже был далеко, и при том полностью уверенный, что ему всё сойдёт с рук.

Рэйми нагнулся, чтобы помочь Стелле всё собрать и, среди разной мелочи, увидел прозрачный пузырёк с таблетками. Они были красными с голубой полосой.

— Что это? — спросил Рэйми, указывая на пузырёк.

— Это витамины, — произнесла обыденным тоном Стелла.

— У них странный вид, — заметил Рэйми.

— Они сделаны по устаревшей технологии. Сейчас такие не производят, но моя мама, она врач-фармацевт, заставляет меня их принимать. И я делаю это уже машинально много лет. Когда я была маленькой и не принимала их по нескольку дней, то потом они вызывали у меня странное чувство, будто у меня в крови течёт расплавленное железо. Однако потом это ощущение проходило, и я чувствовала себя отлично. Эти витамины я пила всю жизнь. Мой отец был археологом, и мы постоянно переезжали с одной планеты на другую, нигде долго не задерживаясь. А так как на разных планетах люди чувствуют себя по-разному, то эти витамины стали для меня хорошей поддержкой, и я нигде не ощущала сильного дискомфорта. Но почему вы так странно смотрите на меня? Вы думаете, что это наркотики?

— Нет, конечно. Просто я раньше таких не видел.

Вид у Рэйми действительно стал какой-то странный и неуверенный.

Они спустились по лестнице, и пошли вдоль побережья. Тибо, прикончивший конфеты и весьма довольный, большими прыжками догнал их.

Стелла следовала за пожилым человеком, догадываясь, что его что-то гнетёт.

Рэйми, не желая, чтобы Стелла заметила его состояние, решил отвлечь её.

— Как ты себя чувствуешь после всего? — спросил Рэйми.

Стелла улыбнулась в ответ:

— Прекрасно. Ваша дочь сотворила чудо.

— Нет, просто она смотрела в корень всех твоих бед и устранила причину, мешавшую тебе избавиться от болезни. А ещё была милосердной и понимающей. Чем ты сейчас занимаешься?

— Пока что помогаю брату и пытаюсь войти в колею жизни обычных людей. Вскоре собираюсь найти работу.

— У тебя есть профессия? Или, имея слабое здоровье, ты училась грамоте, но не приобрела специальность?

— У меня есть профессия, — ответила Стелла, глядя на летавших над водой чаек. — Мой отец был археологом и работал на Межпланетный Институт Исследователей. Когда он погиб, и мы осели на Земле, его коллеги продолжали нас навещать. Мой брат ещё в школе избрал профессию археолога, как и отец. Он подавал большие надежды тогда, а сейчас уже работает в МИИ. Я оказалась тоже довольно способной, но так как была очень больна, то проводила большинство времени дома за книгами, к тому же у меня не было подруг. Один раз к нам пришёл человек, когда-то возглавлявший ту экспедицию на Этос, в которой погиб мой отец. Он некоторое время разговаривал со мной на темы, касавшиеся различных наук, а потом сказал моей матери, что весьма удивлён моими познаниями, хотя мне было только восемь лет. Тогда этот человек сообщил, что в Межпланетном Институте Исследователей создана новая профессия — сверхисследователь. Она включает в себя много разных наук. Я подходила к ней идеально и мне предложили учёбу именно в этой области. Мама не была против, и я попала в МИИ в группу детей, набранных для обучения. Так у меня появилась специальность. Теперь я сверхисследовательница и, возможно, скоро меня куда-нибудь направят.