Я грустно усмехнулся.

– Куда лезешь, кабан мохнатый? – ласково потрепал я пса по загривку. Выдохнул, взял рацию, переключил частоту на общий канал группы. Нажал на клавишу передачи и заговорил:

– Всем, всем, всем. Как меня слышно?

Спустя несколько секунд один за другим посыпались ответы:

– Чисто и громко, – отозвался Воронцов.

– Сигнал стабильный, – бросил Салага.

– На четвёрку, – сказал Варик.

– Нормально, – ответил Танк.

– К сожалению, хорошо, – тяжело вздохнул Псих.

– Я вернулся. Попрощайтесь со спокойной жизнью.

Сказав это, я отключился. Направил телескоп на небо и прильнул к глазку. Так вот вы какие, звёзды Улья. Жаль, что смотрю на них один.

Злыдень резко гавкнул прямо над ухом и бросился к забору. Я тут же выхватил «Глок». Кого там черти принесли среди ночи?

День первый

Цитадель

Минус девятнадцать градусов по Цельсию

В ответ на лай заурчали.

– Злыдень, назад! – завопил я.

Пёс и не думал отступать.

Серая тень одним прыжком оказалась на заборе. Небольшая гибкая тварь с кошачьими чертами быстро оценила обстановку, спрыгнула и начала медленно подкрадываться к собаке. Пёс зарычал.

– Назад, мать твою!

Защитник херов. На одну лапу хромой, а всё туда же, в драку лезет. Стрелять я побоялся, чтобы не попасть в собаку.

– Злыдень, сука, быстро в дом, – процедил я сквозь зубы.

В нём всё же проснулся инстинкт самосохранения, и он начал медленно отступать. Тварь только этого и ждала. Как только пёс сделал шаг назад, мутант распластался в прыжке. Я рванулся вперёд. Звери сцепились и катались по снегу.

Заражённый как раз оказался сверху, когда я подбежал и влепил ногой по маленькой лысой башке. Тварь отлетела на несколько метров, а Злыдень тут же вскочил и хотел броситься следом. Левой рукой я поймал его за загривок и хорошенько встряхнул. Откуда только силы взялись? Правой уже жал на спуск.

Тварь ловко увернулась от первых выстрелов. Заскочила на крышу «Бурлака». Оттуда прыгнула за кучу шлака и взметнулась вверх, желая покинуть территорию. Только вот я уже знал, что она так сделает. «Глок» выплюнул остаток магазина, и мутант, совсем чуток не долетев до вершины, ударился о плиту.

На бегу я перезарядил магазин и сделал ещё два выстрела в пытающуюся подняться тварь. Голова её безвольно повисла, а лапы разъехались в стороны. Она несколько раз взбрыкнула и замерла. Злыдень на трёх лапах прыгал вокруг и лаял на труп поверженного врага.

– Да тише ты, воин.

На всякий случай я приблизился и прострелил мутанту башку. Побродил по территории и нашёл лопату. Оттащил тело за хвост к самому забору и хорошенько закидал снегом. В голове родился кое-какой план, как его можно использовать.

В ночной тиши выстрелы слышны далеко. Как бы патруль не примчался. Оставленная на крыльце рация шипела. Я нажал кнопку и сказал:

– На приёме.

– Живой, – разочарованно констатировал Псих. – Что на этот раз?

– Да ничего, по банкам вот стреляю. В форму прихожу.

В ответ Псих разродился такой пачкой непечатных выражений, что даже бригадир на стройке заслушался бы, а парочку оборотов я непременно записал бы себе в блокнот.

– И я тоже скучал, – сказал в ответ и отключился.

Осмотрел Злыдня. Вроде никаких серьёзных повреждений. Несколько укусов, но они быстро заживут.

Спать не хотелось. Отоспался на десять дней вперёд. Дел было много. Я снова вызвал всех по рации и назначил на завтрашний день общий сбор. Остаток ночи провёл, пытаясь завести «Бурлака» и составляя планы.

Под утро движок запыхтел, а я уже точно по пунктам знал, что буду делать в ближайшие несколько месяцев. Мне потребуется херова гора денег и других ресурсов. Придётся хорошенько потрудиться, чтобы их заработать.

Завтра же нужно выехать за стены и всё подготовить для испытания моей новой безумной идеи. Если дело выгорит, можно будет убивать заражённых пачками, особо не напрягаясь и даже не отъезжая далеко от Цитадели.

С рассветом решил выехать с базы. Злыдень сидел на пассажирском кресле. Я гнал быстро, не опасаясь, что кто-то подложил шипы на дороге. Домчался до района нимф. Остановился у дома Алисы.

– А ты здесь сиди. Охраняй имущество, – отдал я команду псу.

У подъезда простоял недолго. Секунд через десять раздалось шарканье тапочек, и дверь открылась. Алиса стояла в халате. Волосы после пробуждения были взлохмачены.

– Привет, – сказал я.

– Привет, – грустно улыбнулась она.

Не то чтобы мне хотелось прямо сейчас налаживать отношения с Алисой. Наверное, в какой-то степени это было бы правильно, но душевных сил на их поддержку у меня сейчас нет. Просто так нужно для дела. Да и вообще напомнить о себе не помешает. Пусть знает, что я жив. Потому и приехал за помощью, просто как к другу.

Мозг – удивительная штука. Иногда он запоминает совершенно незначимые детали. Вот и сейчас, когда в моей голове созрел план, я вспомнил сухонького профессора, которого видел в ресторане на нашем первом свидании с Алисой. Как оказалось, не зря.

Девушка тут же позвонила ему и договорилась о встрече. Сам я к нему вряд ли бы прорвался. Сухов – один из директоров Института. Член совета города, между прочим.

– Профессор любит говорить, но терпеть не может делать это в пустоту, – напутствовала меня Алиса, когда я уже собрался уходить. – Поэтому твоя главная задача – показать заинтересованность. Позволь ему вести диалог. Он это обожает.

– Я понял. Слушать и кивать.

– И задавать уточняющие вопросы. А ещё лучше правильные уточняющие вопросы. Ты должен сразу сломать стену его предубеждения о твоём невежестве и тогда, считай, дело выгорит.

– Хорошо. Спасибо за советы, – сказал я.

– Когда ты вернёшься?

– Не знаю. Но вернусь. – Сказав это, я развернулся и начал спускаться по лестнице. На душе было паршивенько. Вышел на улицу. Сел за руль. Помахал выглядывающей из окна Алисе. Рыкнул двигателем и поехал искать мешок для трупов.

Остановился у банка. Пришло время забрать флешку. Зашёл внутрь, поздоровался с девушкой на входе, быстро объяснил, что нужно. Тут возникла заминка. По условиям забрать флешку из ячейки могла только Дара. Но по понятным причинам это было невозможно. Пришлось подключать к делу администратора. Затем вызывать с выходного оператора. Хорошо, что он меня опознал. Вдобавок по базе пробили, что как раз в это время сканировался паспорт на личность Занозы. В общем, с горем пополам разобрались.

Забрал флешку и записку из ячейки. Вышел на улицу и закурил. Думал, всё иначе обернётся, а оно вон как вышло. Скомкал записку и выкинул в урну. «Хреново одному по городу кататься, надо с компанией, – решил я, – а то хандрить начну».

По рации вызвал Варика. Заскочили с ним в отдел электроники, где я прикупил ноутбук, прямо там сделал несколько скриншотов и обрезал демку видеоролика. Скопировал всё это на отдельную флешку. Вдобавок распечатал несколько фото.

Затем съездили обратно до базы и упаковали тело твари в мешок для трупов. Злыдень перебрался в салон и всю дорогу гипнотизировал его. А ну как возьмёт и оживет.

Оказалось, это уже пятая тварь, пытающаяся пробраться на базу. Кто знает, сколько промзоновцев перемёрло во время Срани по своим норам? Факт в том, что твари на них отъелись и обнаглели. Тела девать было некуда, и Воронцов вспомнил о нашем с ним визите в Институт. Вышел с учёными на контакт. Те, разумеется, охотно забрали мутантов для исследований. Ещё и денег дали в придачу.

Я заранее позвонил профессору Пингвину, поэтому нас встречали уже на подъезде к Институту. Двое крепких лаборантов забрали мешок с телом твари. Я вышел и поздоровался.

– Профессор Пингвин, как продвигаются исследования? Помогли ли вам мои данные?

– Исследования, как всегда, идут медленнее, чем хотелось бы. Добытые вами данные относятся к группе частично известных белиберданских языков. Их до сих пор дешифруют наши специалисты. Больший интерес представляет сама станция. Туда была отправлена группа, которая провела её исследование. Результаты довольно любопытные, но, боюсь, для вас они не представляют интереса.