Мандор тоже приоткрыл рот, когда увидел полуэльфийку в трауре. Полуэльф тотчас представился как мистер Хоринет. Его взгляд полуэльфа скользил сверху вниз: от округлого личика до края ее юбки. Аду вовсе не смутило его пристальное внимание. Она все еще переваривала отношение предыдущих редакторов и, возлагая надежды на нового, не заметила плохо скрываемый интерес Хоринета к незнакомке.

– Здравствуйте, – протянула Ада. Не хотите ли помочь мне издать книгу? Да-да, книгу по алхимии, это не приступ горячки, я в своем уме.

Ада с воодушевлением изложила суть дела: рассказала про то, что она алхимик, намеревающийся издавать свои труды. Мистер Хоринет внимательно ее слушал и удивлялся. Затем заключил высоким голосом:

– Значит, желаете издаваться? – Ада кивнула. – Завидую вашему воображению и дерзости мечты.

– Почему же? Мастер сказал, что труды мои достойны печати, а он – известный алхимик. В чем проблема?

– В наше время только эльфы удостаиваются чести быть известными и замеченными. Не знали? Посмотрите, кто в наше время живёт в высшем свете, кто является прославленными деятелями науки, кто находится при дворе, кто, в конце концов, работает в редакции. Эльфы, одни эльфы. Остальные сидят в тени без шанса на какие-либо перемены.

Ада надула щеки. Даже полуэльф отвернулся от нее. Только Ламлис лелеял ее надежду. Почему же никто, кроме высшей расы, не имел прав на блага цивилизации? Это виделось ей огромной глупостью. Ада и помыслить не могла, что кто-либо вершит чужие судьбы без оглядки на других. Они такие же живые существа со своими чувствами. Разница в расе еще не давала эльфам оснований так надругаться над другими. Сраженная этим выводом, она опустилась на диван, ноги едва ее держали.

– Мисс, право же, – мистер Хоринет присел рядом с ней, – вы поражаете меня своей смелостью. За три года работы в редакции я впервые вижу такую решительную полуэльфийку.

– Мистер Хоринет, – приободрилась Ада, – раз вы тоже полуэльф, то наверняка проделали сложный путь до получения этой должности.

– Верно рассуждаете, – улыбнулся полуэльф. – Я был таким же решительным, как вы. И не такого можно добиться, если умеешь, скажем так, договариваться.

– Тогда, – Ада, набрав воздуха в грудь, посмотрела на полуэльфа, – можете ли вы ознакомиться с моей рукописью без предвзятости? Мой Мастер разговаривал с приятелем отсюда, но тот решительно против. Прошу вас! Мастер сказал, что в моей книге много новых комбинаций реагентов. Мы можем договориться?

– Принимаю предложение. – Мистер Хоринет встал. – Я посмотрю, на что способны бесстрашные полуэльфийки. Благо, вы встретили меня. Скажите, у кого из редакторов сейчас ваша рукопись?

– Благодарю, мистер Хоринет! – Глаза Ады заблистали. – Рукопись у мистера Амакиира.

В это же время Ламлис упорно настаивал на своём, а мистер Амакиир продолжал находить причины для отказа.

– Если мисс Гастангс так рассчитывает на мое снисхождение, то пускай хотя бы месяц поработает в моем кабинете. Тогда, так уж и быть, я соизволю прочитать её творение.

– Одумайтесь, сударь! – резко возразил Ламлис. – В наше просвещенное время нельзя поступать так низко!

– Отнюдь! Она и без того ходячее воплощение связи эльфийской расы с простым человеком. Это все равно, что мешать драгоценный металл с простым железом. Кощунство! Согласитесь, такие связи унизительны. Я проявляю любезное снисхождение к недоразумению вроде неё и предлагаю ей послужить представителю совершеннейшей из рас.

В эту минуту мисс Гастангс ворвалась в кабинет и прервала разговор. Она взяла книгу, поклонилась издателю и вышла. Эльфы приподняли брови, намереваясь что-то сказать, но промолчали в недоумении. В коридоре мистер Хоринет взял рукопись и сказал:

– Полагаю, это и есть ваш труд. Так же догадываюсь, что, как только я её прочитаю, – Мандор хитро улыбнулся, – мне тотчас написать вам ответ?

– О, а не желаете вместо письма посетить нас? – встрепенулась Ада. – Мистер Мальгалат будет бесконечно признателен и рад принять у себя моего спасителя.

– Мистер… Мальгалат… – Мистер Хоринет отвел глаза. – Полуэльфы не в том положении, чтобы так свободно посещать эльфов. Тем более, уважаемый Мальгалат является ученым-алхимиком, а я лишь редактор в издательстве.

– Что вы, – заверила Ада, – он совершенно не предвзят к полуэльфам. Поверьте, он примет вас с должным радушием! Как его ученица я ручаюсь за это.

У Мандора лихорадочно заблестели глаза. Ада окинула его довольным взглядом. Она доставила ему большое удовольствие таким невероятным, но при этом манящим предложением. Он откашлялся и, придав голосу твердость, сказал:

– Если мистер Мальгалат одобрит мой визит, то я приму это за честь.

– Благодарю, я знала, что вы не откажете. – Ада протянула ему визитку с адресом мастера и попрощалась с полуэльфом.

Ада рассказала Ламлису о своей невероятной удаче: о полуэльфе, что согласился почитать рукопись. Воодушевление, с которым Ада говорила, иногда сменялось вопросами о его работе в редакции. Мастер задавался вопросом о происхождении этого господина, еще больше возникало вопросов о причине, по которой он снизошел до нее. Догадки о его мотивах никак не приходили. В предположениях Мастера звучали подозрения, причем самые неблагочестивые. Согласие полуэльфа виделось не как акт добродетели, не как снисхождение, а как почва для дальнейших действий. Что он задумал? Ламлис продолжал перебирать варианты, но постоянно колебался, пока Ада без умолку болтала:

– Знаете, Мастер, это большая несправедливость. Чего же остальные это терпят? Устроили бы восстание и отстояли свою честь. Почему же так никто не сделал?

Ламлис уклонился от ответа. Если бы он ответил "таковы устои общества", то сам посчитал бы такой ответ лицемерным. Однако эльф заинтересовался, что думает на этот счет подопечная. Потому поскупился на слова, ожидая от Ады развития её мыслей. Наконец, она добавила:

– Восстание бы закончилось жестокостью, потому оно не приведет ни к чему хорошему. Будь в обществе хоть малость здравого рассудка, то такой порок давно искоренили бы. Что до мистера Хоринета, то я бы ради него нарушила уединение. Уж очень любопытное явление: полуэльф среди эльфов.

Понадобилось три дня, чтобы мистер Хоринет предупредил Ламлиса о грядущем визите по поводу издания книги. Ада считала минуты до прихода гостя. Впервые она увидит кого-то помимо детей Мальгалата. Не меньший интерес вызвало у неё и известие, что он будет со своими приятелями. Со слов полуэльфа, эти господа "разделяют стремления мисс Гастангс". Ламлис имел на этот счет самые отвратные догадки, ибо сомневался в нравственной чистоте полуэльфа и его приятелей. Пусть время покажет, как оно есть на самом деле.

День визита Ада видела торжественным моментом. На пороге скоро появятся новые гости. Она прикрепила на лиф брошь с опалом, подаренную Мастером. Этот единственный аксессуар вносил яркую краску в траурный туалет. Испытывая прилив энтузиазма, Ада поцеловала своё отражение в зеркале, рассмеялась и поспешила вниз.

В гостиной уже сидел Мастер, мистер Хоринет и двое полуэльфов непритязательной наружности: у первого темно-серые волосы торчали, как у старой щетки, у второго белое лицо было усеяно оспинами, а белоснежные волосы заплетены в косу. Все они вели себя почтительно, обсуждали общие темы с важными лицами, отчего Ада едва сдержала смешок. Её заметили и пригласили.

Вместе с мистером Хоринетом явились братья-полуэльфы, Гевар и Пэлиас Кехланна. Они разговаривали с Ламлисом так уважительно, обращались к нему исключительно “вы, мистер Мальгалат” и в целом держались так благопристойно, что их неряшливый вид создавал смехотворной контраст. Изящные выражения белокожего полуэльфа Пэлиаса и статная фигура Гевара развеивали ранние дурные догадки Ламлиса о Мандоре Хоринете, однако сам факт их присутствия до сих пор наводил на сомнения. Знать бы, почему эти полуэльфы так важничали.