Из тех элитных кого я знаю, были Брежнев и Шелепин. Хрущёв то спорт не особо жаловал, вот охоту…

Об охоте и вёл разговор Брежнев, когда Шелепин помахал мне рукой «мол, подойди».

— Это Юрий Жаров, — представил меня Брежневу взлетевший ввысь комсомольский вожак, — Он зимой в хоккей играет, а летом — в футбол. А за девушками бегает постоянно. Даже за границей.

Брежнев, вспомнив, что был как-то на застолье со мной, довольно крякнул и налил мне в рюмку коньяк. Шелепин же продолжил о наболевшем:

— На тебя, Жаров, только ленивый не пишет. Как ты из сборной ещё не вылетел? Нужно как-то скрывать свои порочные отношения.

Я только виновато вздохнул, надеясь, что на этом выволочка и закончится.

— А вот маршал Жуков в начале войны тоже приказывал убрать из штабов всех женщин, — втягивается в разговор будущий генсек Брежнев, — Только вот при обороне Москвы сам влюбился в медсестру, с которой прошёл всю войну и которую недавно забрал с собой на Урал вместо законной жены.

Я вспомнил, что в войну и у самого Брежнева была походно-полевая жена, с которой он драматически расстался из-за «телеги» законной супруги на имя Сталина.

— А Жукова то назад возвращают, — похвастался информацией Шелепин, — Никита Сергеевич планирует его министром Обороны вместо Булганина.

Вот оно что, Михалыч? Понятно… А то у Булганина в руках были и правительство, и армия. Теперь только правительство. Надолго ли?

Брежнев же не захотел продолжать разговор про работу и вновь затянул про любимое хобби:

— Настоящие охотники не курят перед охотой. Зверь он же за сто метров учует и дёрнет… А курильщики на охоте это просто дилетанты — чисто водки попить на морозе… А ты, Жаров, говорят в автомобилях разбираешься? Что вот мне посоветуешь? Немецкую ЕМВ или новую «Волгу»?

— Гэдээровская машина получше будет, — отвечаю я, — но Вам, как одному из руководителей государства не пристало ездить на иномарке… то есть на иностранном автомобиле. Вы должны пропагандировать всё наше, советское. Тем более Вам в правительственном гараже так «Волгу» переберут, что не хуже немецкой будет.

Тем более что её с «немки» здесь и скопировали…

Когда Шелепин начал разговор про визит Аденауэра в Москву для разработки экономического договора «нефть-трубы», то я понял, что пора закругляться с общением с элитой. Да и вообще — пора в гостиницу.

Иду с Колобком на переговорный пункт. Мы ещё утром заказали переговоры в Горький. Ему нужно с женой поговорить, а мне договориться с артельными конструкторами, чтобы забрали завтра у меня на вокзале пишущую машинку «Оливетти Литера 22». Я помнил, что похожие конструкции находились на столах многих секретарш до самого развала Союза.

Артельные конструкторы её разберут и сделают советскую копию. Десятки тысяч советских машинисток потом им скажут огромное спасибо.

Колобок, ожидая вызова в кабинку, очередной раз перечитывает свой стишок для Аделаиды:

— Если б был у меня талант, я б с тебя написал портрет. Я такой бы создал шедевр, что прекрасней на свете нет. Если б был у меня талант, я создал бы богини скульптуру. И любовью своей передал твою душу, характер, натуру. Не беда, что таланта нет. Ведь не каждому гением быть. Мне достаточно в жизни того, чтоб тебя всем сердцем любить!

Вот жеж Пушкин недоделанный! И ведь не покритикуешь — обидится. Ну, и ладно, пусть графоманит.

Киваю Васечке, как бы оценивая его поэтическое мастерство. В это время из-за стекла объявляют:

— Абонент в Кутаиси не отвечает. Подойдите к окну заказов. Горький, Колобков, вторая кабина, пять минут.

Это Васечке, а мне придётся ещё подождать.

27 мая 1952 года. Горький.

Встреча в Горьком была бурной. На вокзал приехало всё горьковское начальство. Наши дублёры и работники клуба подготовили торжественную встречу на базе. Приехавший за нами Лёха Кореляков рассказал, что его любимая Таня Зайцева наконец-то согласилась выйти за него. Так, же по его словам, кладовщица Фрося пообтесалась и стала популярной девушкой. Наблюдатели тут же подбрасывают мне анимешное изображение…

За несколько месяцев тусовки с Зайцевой «Чебурашка» Фрося из забитой простушки превратилась в стильную красивую девушку за которой теперь толпами ходили кавалеры… Сестра Васечки словно попала в тусовочный мир Зазеркалья… https://youtu.be/74_3c_5SVBM

Уже на базе узнаю, что Фрося заимела кавалера и отвергла предложение Татушина сходить на танцы, а ведь он ей даже модный журнал из-за границы привёз. Но, как говориться клин клином вышибают…

Наглый Боря пошёл приглашать на танцы Юлию Викторовну. Но, спортивная психологиня не поддалась чарам речистого юного Казановы…

И всё же Татушин сумел вытащить меня на танцы. Познакомиться с девушками удалось только в конце вечера. Это шустрый Боря заметил поздний приход новеньких на танцплощадку без мужского сопровождения. Посидели с подругами в сквере. Мы за кустами (по скверу ходили милицейский и военный патрули) распили на четверых бутылку купленного портвейна под закусь из пирожков. Одна из девушек оказалась слаба на алкоголь и вскоре вырубилась у Татушина на плече. Мечты Бори о быстром перепихоне с ней накрылись медным тазом. Тащим еле переставляющее ноги тело в направлении их барака. Вторая, более стойкая подруга, указывает дорогу и подобострастно смотрит на меня, типа говоря: «Ну, я то трезвая. Не теряйся, парень!».

«Трезвая» периодически трясла подругу и просила её очнуться, но ничего не выходило. У самого барака перепившееся тело затрясло. Татушин, как опытный козёл, отпрыгнул в сторону, а я — баклан, остался держать девушку и она блеванула мне аккурат на плечо пиджака. Трезвая заплакала, поняв, что её мечты о приятном вечере провалились в преисподнюю… Татушин изъявил желание утешить трезвую, но, та помотав головой, поковыляла в барак за облегчившейся на меня подругой…

В раздел «Приёмщик непереваренных харчей» добавлены десять баллов! Вы перешли на новый уровень и можете теперь понимать один из перечисленных языков: испанский, корейский, итальянский. Какой выбираете?

В Корею я вряд ли… Ну, а в Венесуэле все по-испански говорят. Будет приятно там познакомиться с красоткой! С непьющей красоткой! Но, это просто так… Мечты, мечты!

Испанский? Принято! Буэнос ночес!

Спокойной ночи! — говорю я мысленно Наблюдателям.

Татушин, как настоящий друг, молчал пока шли до базы, ни разу не подколов. Рядом с футбольным полем я подошёл к поливальной колонке и долго смывал расщеплённые на молекулы пирожки. Но, даже после стирки, запашок был тот ещё. Мне пришлось закинуть пиджак в окошко нашего спортивного общежития, отрытое, вернувшимся от жены, Колобком. В противном случае, запах пиджака мог травмировать обоняние Лексеича, встречавшего нас на вахте из увольнения. А это было чревато наказанием за «залёт». На мне же уже итак висело два строгих выговора с предупреждением!

Чтобы я ещё пошёл на какую-нибудь гулянку⁈ Да не в жизнь!

Глава 18

«Футбол — это балет масс».

Дмитрий Шостакович, композитор.

28 мая 1952 года. Горький.

Читаю на базе после утренней тренировки «Советский спорт». Там журналисты вовсю рассуждают о нашей будущей победе над заграничными «богачами». Мол, в Испании и судьи были благосклонны к нашим соперникам, и поддержка болельщиков сумасшедшая, и удача от нас отвернулась… Но, не всё так просто… Я помнил, что мадридский «Реал» был победителем первых пяти розыгрышей Кубка европейских чемпионов и получил первый кубок газеты L’Équipe на вечное хранение. У этого клуба был очень сильный состав, хорошая тактика, огромный игровой опыт. У нас же с первыми двумя пунктами было тоже всё хорошо, а вот с опытом… Мало кто из игроков провёл более полусотни игр в высшем классе нашего Первенства. Да что там «мало»? Таким игроком был только наш капитан Василий Колобков. У меня больше «полсотни» набиралось только вместе с играми за сборную и на Кубок СССР.