«…Тот век серебряный закончен…» …Тот век серебряный закончен… Прошёл век золотой давно. Что двадцать первому дано, Быть может, он уже просрочен? Есть Пушкин в нём, Толстой и Достоевский, Иль Блок и Бунин, Белый, Гумилёв — Таланты из блистательных веков? Писатель есть ли праведный, советский? Где пламенные, страстные призывы Стоять в борьбе за Родину свою И биться в поэтическом бою… Насколько современники правдивы? Отчизну ли частями раздадут: Москву, Сибирь, Санкт-Петербург? «Зима открыла прелести свои…» Зима открыла прелести свои И ночи звёздные, морозы и сугробы, Но властвовать осталось ей немного… Нам скоро быть в объятиях весны. Она ж умчится к разным полюсам, Где ждут её медведи и пингвины, Что в преданности к ней незаменимы… Раздаст им холод и снежинки пополам. С весной закончит длинный диалог, Покинет тех, кто по сезонам любит, Кто ждёт лишь миг и сразу позабудет, И держит наготове свой пролог. Зима, прощаясь с нами каждый раз, Красоты выставляет напоказ… «Без отдыха душа всегда черствеет…» Без отдыха душа всегда черствеет, Без радости, тоски уйдут стихи… Как землепашец целину засеет, Так скосит и пшеницы колоски. Мы все живём с любовью и заботой, Пытаясь воссоздавать желанный рай. И не заметим друга с душой кроткой, Набив себе зерном старый сарай. «Яблоки замёрзшие висят…» Яблоки замёрзшие висят, Из ржавых, тех, что не собрали… С ущербом что, и наземь не упали, Прижавшись к матери, мечты её хранят. Связь с яблоней заснувшей берегут, Хотя она не кормит их, не греет, Становится всё старше и седее, Боясь, что ветры деток унесут. «Далеко, далеко…» Далеко, далеко… Вспоминаем ушедшую юность. Далеко, далеко… Вместе с юностью нашу любовь. Далеко, далеко… Мы ушли из родного июня. Далеко, далеко… Убежали от школьных звонков. Нелегко, нелегко… Начинали шаги по дорогам. Нелегко, нелегко… Испытала судьба на излом. Нелегко, нелегко… Завершать свой роман эпилогом. Нелегко, нелегко… Завязать нас последним узлом. Тяжело, тяжело… Осознать, что доходишь до края. Тяжело, тяжело… Шаг считать, а идти далеко. Тяжело, тяжело… Видеть миг, что тобою играет. Тяжело, тяжело… Верить в то, что понять нелегко. «В январский день родился Божий сын…»
В январский день родился Божий сын. В него Господь вдохнул смиренный Дух. Нам памятна история святынь: В тот час явился наш земной пастух. Марию-мать не взяли в людской дом, Когда к Отцу стремился сын Исус. Рожать ушла в пещеру, без икон — Исчез оттуда мелкий, ночной гнус. Но взял младенец материну грудь… А Саломея, сродница Марии, Сумела к ангелу душой своей прильнуть И девственность Марии подтвердила. С поклоном шли степные пастухи, Звезду узнав, что увлекла волхвов. Пришли и мы, чтоб отмолить грехи, Стадо Христа и Господа рабов. «Как радостно увидеть белый снег…» Как радостно увидеть белый снег, Что в после новогодний день впервые С небес рванул в задуманный побег, Посеребрив наш сад из тучи ныне. Пришёл он робко, но добавил свет: Сугробами, улыбками, снежками… И в честь него поэт пишет сонет Неброскими, куплетными строками. О том, как ветер, старый, верный друг, Помощник снега, но ревнивый очень, Снежинкам после длительных разлук Заглянет нежно в ледяные очи. Но их любовь быть может беспредельной, Продлиться злою вьюгой и метелью. «Трагедия у нас, объявлен траур…» Трагедия у нас, объявлен траур, Не властью и правительством – войной. Два взвода полегли в Донбассе сразу От выстрелов Америки шальной. Ответит кто за смерть наших героев, России воинов, отцов и сыновей, Что положили жизнь свою без боя, Рождённую любовью матерей? Бойцы встречали Новый год с надеждой: Разбить врага, победу принести. И им казалось, что они безгрешны, Как яркие цветы русской весны. Но «Химарсов» ракетные снаряды Разрушили солдатские мечты. Наш враг коварный обнаружил базу, Снаряды точно в цель взводов легли. Ответ держать придётся им сполна За слёзы с кровью жён и матерей. Россия – родина, любимая страна… Мы в бедах и победах вместе с ней. |
