У Густава появилась немного смущенная улыбка. Будто он пукнул при дамах, но ведь он не специально! с кем не бывает? Да, он работал на Контору, а что здесь такого? Поверьте, парни, так было лучше для вас. Вы хотели сыграть и выиграть? Вы сыграли и выиграли!
- Думаешь почему мы смогли его взять? Ты думаешь, иностранного премьера можно вот так взять в заложники? Открой глаза! Нас прикрывали! Нас всю дорогу прикрывали! Нас и дальше будут прикрывать. Можете считать, что отныне вы на государственной службе. Вам, парни, ничто не угрожает.
- Как ты мог?!
- Я хоть раз тебя обманывал?
- Ты врал нам с самого начала!
- Я просто не говорил ВСЕЙ правды. А теперь сказал. Я не подставлял вас раньше. Не подставлю и теперь. Все идет по плану.
- А как же решение Бюро?
- Какого Бюро?
- А как же решение? Наша информационная акция?
- Не было никакого решения! Не было Бюро, не было решения...
- Ты с самого начала знал, что никакой акции не будет? Что подумают люди из Бюро?
- Бюро - это я. Всех этих деятелей повязали почти год назад. Уже очень давно все "Прямое действие" - это я. Просто вы об этом не знали.
- Сука.
- Я?
- Нет, я! Из-за тебя мы здесь! Нас сейчас мочить начнут!
- Не начнут. Я специально пошел сюда вместе с вами. Операция прошла удачно. Ты попадаешь под программу защиты лиц, сотрудничающих с Конторой. Ты получишь деньги и документы на другое имя. Сможешь уехать из страны.
Он повернулся к Артему с Даниилом:
- Вы тоже получите все, что причитается. Ты, Данила, можешь забрать деньги, о которых договаривался со своим Майором. Деньги приготовлены. Ждут тебя внизу. А тебе, Артем, я хочу предложить работать со мной в паре. Я к тебе присмотрелся и понял - ты сможешь...
Густав говорил медленно, как гвозди вбивая им в голову каждое слово. Они стояли и молчали.
- А как же?..
- Что?
- Я не понимаю. Если ты работаешь на НИХ... если ты с самого начала работал на них... зачем ты нас сюда приволок?
- Честно?
- Честно.
- Понимаешь, Артемка, наша с тобой Контора получает деньги из международных фондов. Большие деньги. Эти деньги перечисляют, чтобы мы развивали программы по борьбе с терроризмом. Последнее время финансирование свернули... Акция была необходима... Со временем я объясню подробнее. Ведь теперь мы работаем вместе, да?
- Все-таки ты сука...
- Ты думаешь, я один сука? Между прочим, Писатель тоже наш человек. С самого начала был наш.
- Писатель, это правда?
Парни, как механизмы, повернули головы. У Артема был охрипший голос.
- Ну ладно - он... Но ведь мы с тобой...
Еще у него были огромные глаза. Даниил попробовал ответить. Ничего путевого из этого не вышло.
- Все! Кладем оружие и спускаемся! По одному! То, что я сказал, остается в силе. Если не соглашаетесь - вы трупы. Если соглашаетесь можете считать, что сегодня самый удачный день в вашей жизни.
Моросящий дождь все стучал и стучал по жестяному козырьку. Гребень снял руки с приклада автомата... опустил руки. Даниилу показалось, что сейчас он заплачет.
- Нет. Это неправда.
- Что "неправда"?
- Все неправда. Я никогда не работал на спецслужбу. Он врет.
- Хватит, Данила. Все кончено. Зачем тебе эти понты?
Артем с Гребнем смотрели только на него. Так смотрят на доктора родственники онкологических больных.
- Не слушайте его. Не знаю, что он себе навоображал, но это вранье. Понятия не имею, что он имеет в виду. И вообще, парни, нас тут трое, а он один. Может, пристрелим умника?
- Данила, ты сумасшедший?
Даниил вытащил из кармана сигареты, прикурил и убрал пачку обратно.
- Не знаю. Может быть. Наверное, я сумасшедший. Но я - не сука. По крайней мере не такая сука, как ты. Отсюда по собственной воле я не уйду. Мы поднялись делать дело? Давайте делать дело.
Все смотрели на него. Даниил курил и, усмехаясь, разглядывал их лица. У сигареты был отличный вкус.
- Ты серьезно? Не уйдешь?
- Не уйду.
- А я-то подумал...
- Ты что, не знаешь меня?
- Знаю. Просто когда говорят такие вещи... Сам понимаешь...
Артем широко улыбнулся.
- Дай, как бы, Писатель, сигарету, что ли.
- Свои кури. У меня мало.
- Вот и хорошо, что мало. Здоровее будешь.
Он вытащил из пачки Даниила сигарету, прикурил и кивнул в сторону заложников:
- Что будем делать с ними?
- Как я понимаю, эфира на телевидении нам не дадут. Или дадут, а, Густав? Я думаю, ребят можно отпустить. Нам тут и без них вроде не скучно...
Гребень подошел к лежащим заложникам.
- Всех?
- Всех.
- Может...
- Да брось ты. Нам бы между собой разобраться.
Гребень велел им встать и построиться. Одежда у стоящих людей была мокрая, слипшаяся, перепачканная ржавчиной. По лицам, прокладывая дорожки в грязи, текли капли дождя... или слезы?
- С вами - всё. Можете идти.
Сперва нерешительно, а потом почти вприпрыжку заложники двинулись к выходу. Старичок-скандинав поддерживал свою старушку под локоть. Упитанные мужчины из сопровождения японца вжимали головы в почти белые воротники рубашек.
Лежать оставались только японец и давящаяся слезами девушка-переводчица. Артем наклонился к ним и помахал рукой в сторону выхода:
- Алё! милые! идите отсюда!
Девушка перевела. Премьер поднял серое лицо. Потом поднялся на ноги. Артем махал руками у него перед носом.
- Нерусский? Не понимаешь? По губам читай: "По-шел-на-хер!"
Даниил докурил, бросил сигарету вниз и огляделся. Странное дело: дождь все еще лил. Ветер все еще завывал. Город был все еще серым. Больше это его не трогало.
- Хорошо-то как!
- Ага.
- Как бы, неплохо начать отсюда выбираться.
- Да. Неплохо.
Они разом посмотрели на
Густава. Артем, не поднимаясь с корточек, сказал:
- Знаете, парни? Вы идите, а я его задержу.
- Ты?! Меня?! Задержишь?!
- Да. Я. Тебя. Задержу. Идите, парни, и, если получится, убейте внизу несколько ублюдков вроде этого.
- Не катит. Уходить - так, как бы, всем вместе. Сначала этого вниз сбросим, а потом пойдем.
- Вы это серьезно?
- Вполне.
- Не хотите сдаться на моих условиях?
- Засунь свои условия себе, как бы, в задницу.
- Артем, ты тоже не хочешь сдаться?
- Нет.
- Данила?
