Бабушка Лена парила такую вкусную кукурузу! Мы все умоляли ее приготовить «кукурузки». Бабушка часто, отмахиваясь, и говорила: «Потом».

Кукуруза росла на огороде, в отличие от той, которую мы покупали в городе у торговцев, она была сочной и мягкой. Молодая «кукурзка» была даже сладкой. Все любили ее «кукурузку».

Так, одним жарким днем я увидел, как бабушка набрал початков тридцать села около времянки и начала их чистить. Меня так сильно это обрадовала. Я почувствовал запах загоревшихся дров в печке.

Бабушка принесла старый огромный чугун, весь закоптившийся с толстыми стенками. Сложила туда кукурузу. А волосы от кукурузы я сунул себе в карман. Пригодятся же для чего нибуль.

Бабушка взяла ботву и листик хрена накрыла ими кукурузу залила воды из ведра и поставила чугунок на печку.

Какой пошел запах! Он был сладкий, ни с чем его нельзя перепутать. Помимо запаха кукурузы был еще запах ботвы и листьев хрена, все это перемешивалось и давало такой аромат, что его было слышно везде, даже в доме. Кукуруза парилась всегда долго часа по три. Ожидание было мучительно, поэтому я вышел погулять.

По возвращению домой я обнаружил Катьку, засунувшую себе в подол платья три горячущие, сладенькие кукурзки, и ходила маленькими шажками, чтобы не обжечь себе ноги жаром кукурузин, животом вперед и напомнила мне курицу. Я усмехнулся и побежал к чугуночку, я знал, что Катька уже значит вытащила всю самую молоденькую кукурузу, она была белого цвета. Я взял кочергу и раздвинул листья, но кукурузы не было, начал искать, но чувствовал только как кочерга бьется о стенки чугуна. Видимо, я слишком долго гулял, так-как всю кукурузу уже успели растащить домочадцы. Я так сильно расстроился, даже плакать захотелось. Но неожиданно кочерга стукнулась об кукурузину. Я схватил ее ярко желтую, еще горячую, от нее шел пар, ее зерна распарившись лопнули и побежал к столу, за ним уже сидела Катька и насыпала соль на кукурузку. Я взял свою единственную кукурузину и с благоговением вгрызя в нее.

Как-то утром меня позвала бабушка и дала пять рублей.

– Сходи купи сметаны и хлеба.

Магазин стоял не рядом с домом идти минут тридцать назывался он Ламской. Магазин у нас был разделен на две части: в первой была еда, а во второй бытовые вещи и игрушки. Решил я сначала сходить к игрушкам, родители не баловали меня особо, но мне всегда нравилось смотреть на них в витрине. Выбор был не большой, но мое внимание привлекла собачка, заводная собачка. Она была рыжая и пушистая с железным заводным ключиком. Продавщица подозвала меня и завела ее, и я увидел к своему удивлению, как она самостоятельно ходит по прилавку издавая при этом механический звук. Какая она была милая! Все девчонки завидовали бы мне, если бы я получил ее. Стоила она 4 рубля 95 копеек. Я побежал в продуктовый. Хлеб стоил 60 копеек, а сметану еще не привезли. И я решил купить собачку. Она была в красивой картонной коробочке. И совершенно запала мне в душу, что я даре решил ослушаться и потратить деньги без спросу. Радостный я побежал домой.

– Ты купил сметану, а то борщ не с чем есть? – Спросила Бабушка.

– Не было. – Буркнул я.

– А хлеб?

– Тоже не было.

– Днем пойдешь значит.

– А у меня денег нет.

– Нет? Как так нет? Я же тебе давала 5 рублей.

– А я их потерял.

Я начал улыбаться. Никогда я не умел врать, никогда и все это замечали.

– Говори, куда деньги дел.

– Бабушка не ругайся, но я купил это.

Я побежал во двор за собачкой, оставил я ее возле калитки.

– Смотри какая собачка! Бабушка, смотри! У нее заводной ключ и она сама ходит.

Бабушка на меня посмотрела и ничего не сказала. Я был ужасно раздосадован и пошел к маме, которая приехала навестить меня, рассказав ей все, она пошла к бабушке и поговорила с ней, вернув ей деньги, потраченные мной не по назначению.

Я был настолько расстроен всем этим, уж лучше бы меня отругали, что оставил собачку на улице и совсем не хотел с ней играть. Ночью пошел дождь из-за чего коробка развалилась и механизм намок и перестал работать, а сама собачка превратилась в грязную и облезлую конструкцию, так я ее и бросил во дворе в песке, пока ее не вовсе выбросили.

Помню я случай, произошедший на весенних каникулах в марте. Тогда я гулял с Катькой вдоль реки. Мы пошли на мостик. Стояла весенняя погода. По реке плавали льдины еще не растаявшие. Легкий морозец щекотал лицо.

Катя искала своими прыткими глазами как бы ей нашкодить.

– Ой смотри! Льдинка, да так рядом.

Катька заметила ее и поставила ногу прямо на эту тонкую прозрачную льдинку, одиноко плавающую около мостика. В этот момент я увидел, как Катька медленно начала сползать вниз. Сначала она упала на колено, потом вторая нога соскользнула с мостика и вот Катька по плечи сидела в холодной мутной воде среди льдинок. Глубина была не больная, максимум до колен и я не понимал, как Катька умудрилась залезть в воду по самые плечи.

Я покатился со смеху. Я смеялся так сильно что не мог остановиться. Я понимал, что вроде и помочь надо, но смех был сильнее.

Катька вытащила руки из воды, затем оперившись о мостик взобралась на него. Ее пальто, доходившее до колен, встало вокруг и тут же застыло от холода. Вся грязная и в водорослях, она зло оттолкнула меня заледеневшей, красной рукой и с красным злым лицом направилась домой. Тогда было воскресенье а на след день она должна была ехать в город в этом пальто.

– Катька, а тебе идет новый образ. – Заливался я от смеха.

Волосы ее сзади застыли сосулей и на них висели водоросли.

– Катька, а твои эхолокаторы неповредились от тины.

Я сказал это когда заметил что-то зеленое у нее на ухе.

– Чего молчишь? Все? Не работают?

Я смеялся так сильно, что у меня заболел живот.

Катька упрямо и молча продолжала шлепать домой.

Когда мы дошли она с красным от злобы лицом повернулась ко мне и сказала:

– Тебе это с рук не сойдет! Я до тебя доберусь!

– А я-то тут причем, я что ли заставлял тебя лазить в реку к лягушкам. У тебя кстати тина на пальто как раз под цвет твоих глазюк, не снимай, дополняет образ.

Катька злая и ужасно расстроенная ушла в дом, а я побежал к Митьке чтобы в красках рассказать ему эту историю и посмеяться от души, ещё раз на пару с ним.

У нас был большой двор. Содержали мы поросенка, корову, куриц и гусей. Куриц я не люблю, туповатые они, а нашу корову- Звездочку люблю, ее так назвали, потому что на лбу у нее белая звездочка. Гуси злые и большие, поэтому я сторонился их.

Бабушка каждое утро вставала засветло. Иногда я проспался от того, как слышал, что бабушка что-то стряпает. Стоя на кухне, она на завтрак обычно что-то пекла из теста. Я выходил к ней и видел со спины ее фигуры в жилетке. Солнечные лучи пробивались через окно и освещали ее силуэт. Мучная дымка создавала видимость сказки. Мягкие утренние лучи согревали и наполняли новый день приятным ожиданием чего-то неожиданного и невероятно интересного.

В один из таких дней я встал и увидел бабушку, копошащуюся на кухне.

– Пойди сюда. – Позвала она меня

Я покорно подошел и мне в нос попало немного муки, но я почувствовал запах мучного теста.

– Бабушка, а что ты готовишь?

– Пирожки.

– А когда готово будет?

– Уже скоро подожди немного.

На кухню вошел дедушка он посмотрел на меня заспанными глазами.

– Ты чего так рано подскочил? Неймется?

– Выспался.

– Ну если говоришь мол выспался тогда у меня к тебе задание. Я должен гусеняток вывести попастись, но вот поспать охота, надысь сети ставил не выспался. Поди попаси и возвращайся к завтраку.

Ну что же мне оставалось? Я решил, что надо идти. Взял хворостинку в коридоре и пошел на улицу. Я всегда босиком ходил, поэтому и сейчас не обулся. Ногам было прохладно после ночи от свежей утренней росы. Я открыл ворота и выпустил гусей наружу. Они хлынули как поток. Огромные их головы доставали мне почти до пояса. Один из них выпрямился растопырил перья и зашипел на меня. Я отшатнулся.