Annotation

Ты старый дед в ультрасовременном мире и готов помирать? А вот не выйдет! Бери двухпудовую гирю, двух говорящих воронов, шаманский дар и вперёд вершить справедливость. В смысле страшно?! Будет ещё страшнее, так что портки не меняй. Как никак грядёт не абы что, а рагнарё... то есть, апокалипсис. Я хотел сказать апокалипсис.

Последний Шаман

Глава 1 «Неспешная»

Глава 2 «Разгонная»

Глава 3 «Эх-понеслась-родимая!»

Глава 4 «За базар поясняющая»

Глава 5 «Возвратно-поступательная»

Глава 6 «С запахом книжного корешка»

Глава 7 «Взлётная»

Глава 8 «Порохом пахнущая»

Глава 9 «С 451 градусом по Фаренгейту»

Глава 10 «Забористая»

Глава 11 «Тактическая»

Глава 12 «С криками из леса»

Глава 13 «Подкрадульная»

Глава 14 «Исследовательская»

Глава 15 «Со внезапчиком»

Глава 16 «С кровью из носа…»

Глава 17 «Со всем тем, что подают холодным»

Глава 18 «Ужаса нагнетающая»

Глава 19 «С большущим таким секретом»

Глава 20 «Меткая»

Глава 21 «С воспитательными целями»

Глава 22 «С беговой дорожкой»

Глава 23 «Не без откровений»

Последний Шаман

Глава 1 «Неспешная»

Когда судьба с тобой играет в прятки, бери ружьё, стреляй на звук.

2420 г. Деревня Павкино.

— В общем, слушай внимательно, дедуля, выбор у тебя не велик. Мы тебе с ребятами на всё про всё даём недельку, и если ты не сподобишься, пиз**ц тебе придёт и садику твоему любимому, — в воздухе перед моим лицом проплыло наливное яблоко нынешнего урожая, сверкая своим красным боком. — Ты всё усёк, или повторить?

Повторять было не нужно, и я помотал головой.

Спелый плод вернулся по траектории к сидящему напротив меня молодому мажорику, и тот демонстративно его завертел телекинетическими полями вокруг пальца. После чего легко поймал рукой и смачно вонзился ровными, как дроны на параде, зубами. Брызнувший жёлтый сок и следа не оставил на его пиджаке из ультраткани, чего не скажешь про только что выстиранную белую скатёрку.

— Да Мих, он вообще не вдупляет походу, ты только глянь на него, — Решил было влезть со своим мнением помощник мажорика, размерами не уступающий шкафу, подпираемого его могучей спиной.

Видя, как под весом прогибаются резные деревянные дверцы, сколоченные ещё моим прадедом, я поспешил с ответом, дабы конфликт не заострять…

— Я всё понял, — сказал им сухо. — Дайте мне эту недельку. О большем не прошу.

— Неделю тебе, отец, — погрозил мне ухоженным пальцем молодой мажор, нехотя поднимаясь со скрипнувшего стула, который и в нынешний раз каким-то чудом выдержал эту перекаченную благостью современной медицины тушу. — Погнали, пацаны. Нам ещё со Старожиловскими перетереть надо. И да, дедуль, я те сразу скажу, урожай у тебя говно!

Под дружный гогот шестёрок молодой предприниматель Михаэль выбросил яблоко, и покатилось оно по полу бревенчатому прямо мне под ноги. Дождавшись, когда их шутки затихнут снаружи и потонут в звуке взлетающего ультра-кара, я с тяжёлым вздохом наклонился и поднял недоеденное.

—…урожай говно, а сам же и жрал, — ругнулся под нос, тяжело вставая. — Говн*ед еб**ий.

Ругнулся и скривился от боли.

Ох не ко времени я разгневался, в сердце аккурат кольнуло, да так, что хоть снова садись. Ой чую, станет эта боль моей единственной радостью, и таки позволит помереть до того, как пройдёт отведённая неделя. То-то геморроя у ребят Михаэля прибавится по подбиванию бумаг на право земельной собственности. Хрен им, а не дарственная на землю, назло помру.

С этими мыслями я выполз из комнаты, направив мощи свои старческие на кухню к рукомойнику. Недоеденную половинку яблока тщательно вымыл и прикусил сладость наливную зубами оставшимися, не пропадать же добру. На крыльце августовское солнце встретило меня ласковым рассветом. Таким ласковым и тёплым, что я им залюбовался, на косяк опёршись.

Мысли о скорой кончине уходили вместе с утихающей болью в левом подреберье. А уж когда в ноги ткнулась голова местной деревенской мурлыки, то и вовсе на душе распогодилось.

— Ну что ты, Варюшка, о старые кости чешешься? Что тебе неймётся? — спросил её ласково, наклоняясь и вчёсываясь в рыжий загривок, на что получил снисходительное мурчание. — Вот не станет меня, о кого свои бока чесать будешь. А, окаянная? Хотя ты та ещё распутница, по любому найдёшь себе какого-нибудь старика для поглада.

В ответ был только протяжный мявк и монотонное вмуркивание, не прервавшееся даже от оглушающего рёва пролетающего над головой грузового дальнобоя. Явно сбившись с курса и раздвигая своим длинным телом облака, он с гудением шёл на северо-запад, в сторону вечно растущей Столицы.

И что уж тут сказать, то ли мы к этому шуму привыкли, то ли вместе с ней глуховаты на уши стали. Хотя в наш-то век ультра-прогресса не привыкнуть к парящим машинам было сложно. Ещё при прабабке их в небо поднимали, так что даже самые закоренелые успели наглядеться и обвыкнуться.

А вот к чему было привыкать невыносимо, так это к беспределу власть имущих, с цепи сорвавшихся после череды военных конфликтов и операций, пары-тройки техногенных катастроф и нескольких глобальных эпидемий.

Уж и не вспомню, сколько их на моём веку стряслось, а уж при предках моих и того было больше. И будто мало нам было, но народившееся на всех этих бедах поколение Элиты, или «красавчиков», как их в простонародье называют, быстро ниши свои заняла и честный люд порядками прижало. Теперь из каждого планшета их рожи торчат, трещат без умолку и жиром наливаются. Тьфу! Чтоб им пусто было.

Выбитая мажориками калитка заскулила на высокой ноте, чем нарушила горькую идиллию меланхоличных мыслей. По-любому соседушка, тут и к прокурору идти не надо.

— Эй, Семён, что как оно? Опять заходили? — зазвучавший сквозь малиновые кусты его заискивающий голосок настолько не вписывался в утреннюю картину, что я взял с порога кусочек кирпичика и метнул на слух. — Ай лять!

— Пшёл на х*ен, потрох продажный! — гаркнул что есть сил.

— Сам иди к чёрту!

— Тьфу! — сплюнул вслед ему.

И только улёгшаяся рядом кошечка даже ухом не дёрнула, лишь устроилась поудобнее, подставляя пузо ярким лучам и моим пальцам. Вот как есть распутница. Эх, мне бы так по простому жить, как она.

Ушибленный сосед уковылял в сторону своего участка, продолжая чертыхаться. И вот ведь дурень, обкололся в клинике молодящими препаратами, а разума так и не набрался. Ну вот кто в здравом уме будет вымышленных существ вслух упоминать? Того и гляди заберут в дурку Службы Культуры и Порядка. Сейчас хоть и редки их объезды, но уж подход к инакомыслящим столь же суров, как и при жизни прабабки.

По её словам, в то время ловили многих, особенно тех, кто в богов верили. Но как религиозников разогнали, так и пошли на нет все эти сказочки.

Но если бы и существовал чёрт, то я бы ушёл к нему с радостью.

Вместо этого пришлось разогнуться и пойти по участку наводить порядок после прихода молодчиков. Как и в прошлый раз, и калитку, и дверь входную они вынесли играючи. Щеколды погнули, саморезы в петлях расшатали, и ведь явно всё дурости ради сделали. Хоть звонок и не работал из-за урезанного до трёх ежевечерних часов электричества, но не даром же я колоколец на забор подвесил.

Да вот видимо не знакомы эти молодцы с древними технологиями, все сплошь гаджетами увешаны новомодными, хромом дорогим в телах блистают, что им мой колоколец. С ноги-то зайти веселее.

На таких управы искал-искал, так и не сыскал нигде. Их же родня, да и сами они в управлении и находятся. Каждый на высоких постах, что голуби на козырьках. Коли с жалобой придёшь, засмеют, засрут, али вовсе бока намнут. Вот и остаётся в обычной рутине деревенской век свой доживать.