Пожилой мужчина оживился и настороженно завертел головой, как голубь, тараща глаза:

– А кому еще?

– Я не знаю. – пожал плечами Федя. – Он сказал «вы называете меня Мирцам». Кто он?

– Он уже пришел к тебе. – просипел себе под нос старик и задумался, затем, словно очнулся и сказал громко, как мог:

– Что он сказал тебе?

– Не ваше дело.

– Ошибаешься. – старик приподнял брови и оголил ряд желтых зубов. – Ты мне не груби. Слушай лучше меня. Тебе повезло больше, чем остальным людям. Ты особенный, у тебя есть дар. Но что бы применить его, тебе нужно учиться у меня. Я щедро поделюсь знаниями.

– Да он ничего не сказал. – ответил Федя. – Просил о какой-то помощи. Я толком ничего не понял!

– Ты даже не представляешь, насколько удачлив. – покачал головой старик.

– Кто он?

– Он не человек, и у меня с ним не решенные дела. Тебе стоит опасаться его.

– Кажется, он проговорился, что не может вернуться домой.

Чёрным полумесяцем раскрылся рот старика, и оттуда посыпался гогочущий смех.

Смех оказался таким громким и зловещим, что Федя непроизвольно попятился назад.

– Дальше! – смеясь прохрипел слепой учитель, услышав шаркающие шаги. – Ещё шаг! Ну!

Барсучков сделал еще шаг и вдруг всё вокруг окутал чёрный дым. Федя даже не чувствовал своего тела, словно перестал существовать, но постепенно до его ушей стали доходить неразборчивые звуки.

– Барсучков! Что это значит? – раздался звонкий женский голос.

Федя открыл глаза и увидел перед собой возмущённую Валентину Ивановну.

– Где я? – Федя морщился от яркого света.

– Если плохо себя чувствуешь, не надо было приходить! Но срывать контрольную – это уже слишком!

Женщина повернулась к доске и застыла с мелом в руке, пытаясь вспомнить, что она только что писала.

– Чего стоишь? Иди на своё место, раз пришёл. Или к директору хочешь?! – Валентина Ивановна мельком взглянула на Федю и поправила очки.

Одноклассники Феди не стесняясь осыпали смешками и едкими словцами, как Федю, так и учителя. Барсучков поплёлся на своё место, где сидел его друг.

– Барсучков, ты обалдел? – спросил Игорь. – Ты лунатик? Или что-то принял?

– А что произошло хоть? – в полголоса переспросил Федя, угрюмо косясь по сторонам.

– Ну, ты вошёл в класс и сказал: «Что здесь происходит? Вы кто?».

– А дальше?

– Дальше ничего. Стоял так несколько минут молча.

– Не знаю, что это было. Я будто оказался в другом месте и в другое время.

– Не хочешь говорить, не говори, но я бы с тобой этим поделился.

Игорь пожал плечами и продолжил писать. Федя, не сводя глаз с доски, достал ручку и пододвинул к себе контрольную тетрадь, которая лежала на краю парты. Открыв её, Барсучков обнаружил на первой странице маленький синий конверт, размером с два спичечных коробка.

– Откуда это?

– Любовное послание? – усмехнулся Игорь.

Конверт был запечатан. Прощупав его пальцами, и ничего не обнаружив, Федя решил, что он пустой.

– От синего чулка. – загадочным шепотом добавил Горшков и, не сдержавшись, покатился со смеху.

После уроков Барсучков и Игорь шли по аллее к перекрёстку. Федя рассказал другу всё, что произошло с ним за последние несколько дней, в надежде, что услышит полезный совет.

– Ты меня пугаешь. Всё, что ты сказал звучит невероятно.

– Да ты мне не веришь? Это всё правда, я тебе сейчас докажу. Вот, смотри!

Федя показал другу пострадавшую руку. Подумав с секунду, Игорь бросил на Федю недовольный взгляд.

– Ты что, уже катался на велике по тем каньонам? Мы же договорились, что вместе пойдем туда! – Горшков возмущенно оглядел Федю с ног до головы, как предателя.

– Пфф! Это сделал тот странный тип. Он сказал, что его зовут Мирцам.

– Я же говорил, что б ты не связывался с ним! – с упреком выкрикнул Игорь и покачал головой. Федя расстроено вздохнул и почесал свою лохматую голову.

– Мирцам… Что-то знакомое. – спустя минуту, заговорил Игорь уже в другом настроении. – Я это слово где-то слышал.

– Где? – с большим интересом спросил Федя.

– Не помню. Вспомню – скажу. – отмахнулся Горшков. – А ты знаешь, я читал, что в древности колдуны похищали части человеческих тел, что бы потом управлять с помощью них человеком.

Федя, сощурившись от желтого солнца, мрачно и с сомнением, слушал друга. Обычно такие разговоры Игоря, с запашком занудства, начинающиеся со слов «я как-то читал» нагоняли на Федю тоску. Но сейчас это заявление вызвало у Феди мурашки, и его даже передернуло от ужаса. Барсучков забывшись, угрюмо молчал.

– А что в том конверте? Ты смотрел? – вдруг спросил Горшков.

– Не, он вроде пустой.

– Может правда Валюха тебе написала?

– Отстань. – скривившись от омерзения, засмеялся Федя.

– Давай посмотрим!

Федя снял с плеча рюкзак и, порывшись в нём, достал зелёную тетрадь для контрольных работ. Глаза Игоря округлились.

– Ты не сдал? Как же контрольная?

– Да я ничего не написал. – Федя возмущённо посмотрел на друга, словно не понимает, чему тот удивляется.

– Ну ты вообще! Что ты будешь делать?

– Даже не знаю. – Барсучков сделал глупое лицо и похлопал глазами, как дурачок, затем достал помятый конверт, а тетрадь выкинул в рядом стоящую мусорку. Игорь развёл руками:

– Ты сама внезапность!

– Так, сейчас посмотрим. – Федя не аккуратно разорвал конверт и заглянул внутрь. – Ну, я же сказал, там ничего нет!

Двое друзей стояли посреди аллеи под желтыми косыми лучами осеннего солнца и поочередно заглядывали в конверт. Игорь выхватил конверт и, повернув его к свету, тщательно осмотрел.

– Там в углу что-то лежит.

Барсучков нахмурился, взял конверт и небрежно высыпал содержимое себе в руку.

– Что будешь с этим делать? – спросил Горшков.

– Не знаю. – пожал плечами Федя.

Дойдя до перекрёстка, друзья попрощались, и каждый пошёл своей дорогой.

Глава 7.

Четвертая встреча с духом

Федя Барсучков сидел в коридоре больницы и ждал отца. Несмотря на то, что для Феди не всегда находилась работа, Владимир Семёнович его никуда не отпускал. За окном уже стемнело, и жёлтый свет от ламп заполнил больничные помещения. Федя сидел растекшись в жестком кресле, и пытался устроиться поудобнее, что б подремать. С тоской он провожал слипающимися глазами усталых, измученных к концу рабочего дня врачей, которые поглядывали на Федю с завистью и возмущением. Федя уже стал проваливаться в сон, наблюдая за тем, как в конце коридора домывает полы уборщица. Воздух наполнился запахом хлорки. Резкий грохот железного ведра об пол пробудил Федю. Мгновенно проснувшись, он сонно посмотрел по сторонам и снова начал размякать, но зябкость приходящего сна не дала ему расслабиться. Федя сунул руки в карманы и надулся, как воробей. Рука его вдруг нащупала в кармане какую-то бумажку. Этой бумажкой оказался конверт, найденный Федей в тетради несколько дней назад. Внезапно вспомнив о нём, Федя достал синий конверт, обследовал его глазами, и ещё раз высыпал на ладонь то, что в нем лежало. Этим загадочным предметом оказалось маленькое черное семечко неизвестного растения. Величиной оно было всего со спичечную головку. Чуть не потеряв его в складках ладони, Федя кое-как ухватил его двумя пальцами и оглянулся по сторонам, решая, что бы с ним можно было сделать. Позади Феди на подоконнике стояли горшки с цветами. В один из них Федя воткнул это семечко, вдавив его поглубже в землю. Затем он привычным движением обтер руку об штаны и зевнув во весь рот, поудобнее вытянулся в кресле. Но сон больше не приходил, и Федя устремил взгляд в конец коридора, откуда должен был вскоре выйти его отец. Не прошло и минуты, как за спиной у Барсучкова раздался треск. Перепуганный Федя резко вскочил с кресла и оглянулся. В горшке, куда он только что воткнул семечко, стремительно росло дерево. За пару секунд, пока Федя пытался поверить своим глазам, оно увеличилось вдвое. Маленькие зелёные листики распухли, как лопухи и покрылись сиреневыми волосками. Ветки росли на глазах, шевелясь и извиваясь, как змеи. Из них со всех сторон вылезали новые отростки, обрастали листьями и тоже выпускали новые ветки. Жирные мощные корни разломали горшок на части и пробуравив подоконник, вросли в стены. Раздался треск и грохот. Штукатурка лопнула, взбугрилась и осыпалась. Корни, словно огромные черви прорывали себе ходы в стенах. Ветки с шуршащей сочной листвой закрыли собой окно, продолжая стремительно расти вверх и в стороны. Лампы на потолке замигали. Стекло треснуло, со звоном полетело вниз и разлетелось на мелкие части, ударившись об асфальт. Переплетаясь между собой, корни разламывали всё на своём пути, сдвинули с места и оплели кресло в котором только что сидел Федя. Увидев это, Федя отскочил еще дальше, что бы не попасть во власть стремительно растущего дерева. Изогнувшись полукругом и обогнув потолок, дерево наконец замерло. Ошеломлённый Барсучков стоял, с поднятой вверх головой и отвисшей челюстью. Над ним нависли переплетённые зелёно-сиреневые заросли, словно он очутился в оранжерее тропических растений. Из соседнего кабинета выбежал перепуганный врач с круглыми глазами. Раскрыв рот и раскинув руки в стороны, он оглядел дерево и побежал со всех ног по коридору. С улицы доносились крики и суета. Тем временем дерево продолжало меняться, все больше шокируя, стоящего под ним Федю Барсучкова. На ветках, среди густой листвы, стали появляться и расти белые шарики. Достигнув размера куриного яйца, они слегка порозовели и распустились в прекрасные многолепестковые цветы. Пропахший хлоркой коридор больницы сразу наполнился волшебным ароматом весны. Но не успел Федя прийти в себя, как цветы быстро осыпались. Лепестков оказалось так много, что Федя стоял в них чуть ли не по щиколотку, как в снегу. На месте цветов тут же появились маленькие зелёные шарики, зародыши будущих плодов. Они так же быстро увеличивались в размере, розовея и краснея. Окрасившись в итоге в тёмно-бордовый, плоды созрели и стали напоминать по виду и размеру обычные яблоки. Один за другим они с грохотом посыпались на пол. Одно яблоко подкатилось прямо к Феде и ударилось об нос его ботинка. Словно очнувшись ото сна, Федя опустил голову, нагнулся и поднял прекрасное бордовое яблоко. К этому времени на лестнице уже собрались люди. Их гулкие шаги и обеспокоенные голоса прокатывались по коридору. Федя повернул голову по направлению к шуму, и, увидев макушки поднимающихся к нему людей, он в ужасе заметался под деревом, соображая, как можно все исправить. Но вдруг шум резко утих, и люди неподвижно остановились на лестнице.