– Кто такой Бен? – я ткнула в экран пальцем, убирая горящий значок рупора.

– Его зовут Бен, а не Билл, – слишком эмоционально пояснила Мелани.

– Бен, дай лапу! Билл, фас! Какая разница? Оба варианта звучат так, как будто это кличка лабрадора или шарпея, но никак не парня, с которым хочется… – я запнулась, подбирая корректное слово, чтобы не смущать пожилого таксиста.

– Между прочим, этот шарпей имеет свой дом на Бель-Эйр и два повышения за последний год, – гордо пропела подруга.

– И как я раньше жила без этой информации, – я закатила глаза, в сотый раз подряд поправляя волосы, небрежно заколотые на макушке.

Бросив телефон в клатч, я засунула его подмышку и выбралась из такси, перед этим оплатив поездку. Я с любовью прижимала к себе края пальто, чтобы не испачкать светлый кашемир и пробежала по пешеходному переходу. Затем ступила на тротуар, чуть не провалившись каблуком в слив канализации.

Отличное начало вечера, Лин.

Наконец я нашла здание с элегантной вывеской "Шекспир". Потянув дверь ресторана на себя, я оказалась в просторном светлом холле, отделанным белым мрамором, который всегда ненавидела. Я искреннее не понимала, почему один и тот же камень используют, как на надгробиях, так и в интерьерах.

– Добрый вечер, – девушка-хостес оглядела меня снизу вверх, задержав взгляд на моих волосах. Черт, неужели все так плохо, – У вас забронирован столик?

– Да, – я осмотрелась по сторонам в поиске зеркала, заметив огромное в пол напротив гардеробной.

– Я вас провожу.

Девушка терпеливо дождалась, пока я сняла пальто, оставшись в черном платье с открытым верхом. Платье слишком сильно стягивало меня по бокам и визуально приподнимало и увеличивало грудь.

Видимо, моя депрессия, заедаемая пиццей и колой после косяков, не прошла даром, и я набрала пару килограмм.

Кстати, сегодня одна из самокруток со мной. То ли для храбрости, то ли от страха, что свидание окажется провальным, я заботливо положила в сумочку косячок.

Окинув себя в зеркале, я направилась в зал, заметив за одним из столиков компанию из трех человек. Здесь сидела Мелани в сверкающем серебристом платье, а напротив нее читал меню Марк. Биллом являлся рыжеволосый парень с кислой миной на лице, облаченный в серый претенциозный костюм.

«Лучше бы шарпей», – подумала я, делая шаг назад.

Но мой план с отступлением провалился, так и не начавшись. Когда я хотела дать деру, Мелани замахала руками, словно птенец, выпавший из гнезда.

– Линдси, а мы тебя заждались.

– Добрый вечер, – нерадостно произнесла я, приблизившись к столику.

Рыжеволосый вскочил, чтобы пододвинуть мне стул. Но его опередил официант, неожиданно появившийся рядом. В глаза бросились загорелые руки, покрытые татуировками и положившие передо мною меню.

– Линдси, познакомься, это Бен, – Мелани быстро перевела взгляд с рыжеволосого обратно на Марка.

Курт Кобейн решил поразить нас этим вечером, аккуратно зачесав назад волосы до плеч и накинув на футболку с сатанинскими надписями черный пиджак. Судя по тому, как Мелани дольше обычного осматривала внешний вид парня, старания Марка не прошли даром. Он выглядел действительно, как рок-звезда.

– Чудесно выглядишь, Линдси, – сказал Билл, пробегаясь взглядом от моего лица к вырезу у груди.

– Спасибо, – равнодушно ответила я, уткнувшись в меню. Билл был слишком официально одет и слишком широко улыбался, чем слишком меня бесил.

– Ты работаешь вместе с Мелани? – донесся его голос сквозь винную карту.

– Да, – траурным голосом сообщила я.

– Линдси ведет колонку в журнале, делая обзоры на развлекательные заведения в нашем городе, – торжественно сообщила Мелани. – Ни одно важное событие не проходит без ее участия, будь то открытие нового ресторана или художественной выставки.

– Какая интересная работа, не то, что мое банковское дело, – Билл выдвинулся вперед, сокращая расстояние между нами.

Я отодвинулась от него вместе со стулом, задев находившегося рядом официанта. Я открыла рот, чтобы извиниться перед ним. Но подняв голову, так и застыла с отвисшей челюстью. На этот раз я смогла выдавить лишь нечленораздельный звук.

Перед нашим столиком стоял Рэймонд, одетый в белую футболку с фирменной символикой заведения на груди.

Судя по его скучавшему лицу, он не узнал меня. Либо персонал здесь так выдрессировали, что они не должны проявлять никаких эмоций.

Я решила занять ту же позицию, будто мы не знакомы.

– Будьте добры, бокал Шато Сент Мишель, – нейтральным голосом проговорила я, заметив, как Билл нахмурился.

– Линдси, может выберешь более винтажное вино? Это же "Шекспир". Я уверен здесь хороший выбор выдержанных сортов, – растянуто произнес рыжеволосый, добавив в конце снисходительную улыбку.

Похоже, в мире Билла алкоголь ценником ниже ста баксов за бутылку приравнивался к восьмому смертному греху.

Я подложила ладонь под подбородок, прокручивая в уме, какой фразой наградить Билла.

"Иди к черту", – довольно грубо.

"Мое терпение – самый выдержанный сорт", – слишком заморочено.

Нужно было найти золотую середину, но мои поиски прервал Марк.

– Давайте бутылку Шато Мишель, мне тоже нравится это вино, – непринужденно сказал Курт Кобейн, не догадываясь, что спас рыжеволосого и наш вечер от моих глупых фраз. Марк поднял взгляд на официанта, узнав в нем "коллегу" с собрания. – Рэймонд! Я не ожидал тебя тут встретить.

– Я тоже, – Рэймонд немного поднял уголки рта вверх.

Если учесть, что он круглые сутки ходил с каменным лицом, как Северус Снейп, ему безумно шла улыбка.

– Мне, пожалуйста, апельсиновые спагетти, бальзамическую икру и бутылку Беринджер, – проговорил Билл, положив меню на край стола. – Линдси, а что ты предпочитаешь?

«Свалить отсюда, как можно скорее», – подумала я, смотря по сторонам.

– Очень рекомендую икру, – добавил рыжеволосый, вновь пододвигая ко мне стул.

– Спасибо, но у меня аллергия на цитрусовые, – ответила я, положив на стол сумочку, как ничтожный барьер.

Марк, наоборот, успешно сокрушал неприступную крепость Мелани, рассказывая смешные истории с концертов. Его шутки заставляли улыбаться подругу, уже раскрасневшуюся от выпитого бокала вина, которое принес Рэймонд. Его татуированные руки периодически подливали Шато в наши бокалы.

Хваленный Беринджер в одиночестве распивался Биллом, с манерным видом наслаждавшимся бальзамической икрой.

Между тем, я невольно засмотрелась на Рэймонда, когда он принимал заказ за соседним столиком. Он встретился со мной взглядом, отчего я поспешно отвела глаза. Черт. Наверное, я слишком откровенно на него пялилась.

– Линдси, ты так ничего не выбрала к вину, – осуждающе произнес Билл. – Может быть, попробуешь десерт? Могу порекомендовать мандариновый чизкейк.

– Она же сказала, что у нее аллергия на цитрусовые, – резко сказал Рэймонд, остановившись у нашего столика.

Билл замер каменным изваянием, а я пробормотала, что ничего больше не нужно.

– Расскажи немного о себе, – сказал Билл.

По его лицу было не похоже, что его интересовали факты из моей жизни. Его глаза оформили гражданство в моем декольте, и я пожалела, что оставила пальто в гардеробной.

Но помимо взгляда Билла, я почувствовала, как на меня смотрел кто-то другой. Я повернулась и встретилась взглядом с Рэймондом. Мои щеки предательски вспыхнули, и я тут же опустила глаза на скатерть, словно она была самым интересным зрелищем в ресторане.

Однако через несколько секунд, я вновь подняла взгляд, чтобы рассмотреть надписи на латыни на руке Рэймонда.

Интересно, что обозначает эта строчка, тянувшаяся по крепкому предплечью?

Из раздумий меня отвлекло деликатное покашливание Мелани. Вдруг я вспомнила, что Билл задал мне вопрос.

– Моя жизнь очень скучна, Билл, – тихо ответила я.

– Бен, – поправил меня рыжеволосый, и я услышала, как усмехнулся Рэймонд.