– Я… у меня нет слов, ваше величество, – Серенский тоже встал и поклонился, уже куда ниже, чем в первый раз. – Это великая честь.

– Пустяки, какие счеты между друзьями, – легкомысленно отмахнулся Мерлин. – Идем, уверяю, вам понравится.

Бог и правитель островного государства вышли из залы, где обедали, и направились в глубь донжона. На каждой лестничной клетке или перекрестке стояли бойцы, облаченные в боевую броню, но Пернатого Змея они не смущали. Если бы замок принадлежал ему, он удвоил бы количество охраны, а то и утроил бы. С учетом всего увиденного за сегодня можно было с уверенностью сказать, что Камелот – это сердце империи Авалон и источник ее силы. Именно отсюда начнется возрождение Великой Британии, империи, над которой никогда не заходит солнце.

Особого пиетета перед королем Игорь Николаевич не испытывал. Да, честно говоря, он его даже презирал, но пока старался этого не показывать. Пусть теперь бывший хазарин являлся богом, но не утратил присущей ему хитрости и коварства. Да и логически мыслить не разучился. А логика подсказывала, что ему нужны союзники, и чем сильнее, тем лучше. Русские, а главное, Варлок, не остановятся. Ради своей ушастой твари он однозначно пойдет на конфронтацию, и, если сам Кетцалькоатль ничего не боялся, Володырь понимал, что справиться с колдуном-Аватаром, за плечами которого стоит даже не одна, а целых три империи, будет чрезвычайно тяжело. А ведь Ефимову достаточно поделиться землей на Эллуриане, и союзников резко прибавится. Те же турки прямо на это намекали, недаром султан отправил Варлоку свою любимую дочь.

В свете такого расклада союз с Мерлином мог принести значительную выгоду. Авалонцы действительно располагали значительными силами, а главное, возможностями для внезапного удара. Одноразовые клоны сами по себе были мелочью, но вот возможность внезапно и незаметно высадить их в самых защищенных от проникновения местах – это был тот козырь, на который рассчитывал Володырь.

Его целью было не только ударить по Варлоку, но и уничтожить правительство Польши. Мерлин был прав, когда говорил о том, что сейчас это просто лишние посредники. Если изначально поляки сильно помогли Кетцалькоатлю, сумели организовать и обучить диковатых ацтеков, то теперь это уже было лишнее. И терпеть над собой он никого не собирался. Особенно заносчивых пшеков, относящихся к нему снисходительно-покровительственно, как к полезному идиоту, который вроде и что-то может, но надо приглядывать, а то споткнется на ровном месте и что-нибудь сломает. И с одной стороны, богу было плевать на то, что думают жалкие смертные, с другой – он лучше всех знал, что следом за таким отношением приходит презрение. Никто не уважает слабых, о них вытирают ноги. А военные и правительство Речи Посполитой отчего-то считали его слабым.

Впрочем, Мерлин тоже так считал. Володырь не принимал его слова о дружбе за чистую монету. Надо быть полным идиотом, чтобы поверить англичанину, как бы его страна сейчас ни называлась. У бриттов никогда не было постоянных союзников, только постоянные интересы, и предавали они своих якобы друзей регулярно и стабильно. Сложнее было найти договор, который бритты не нарушили, чем наоборот. Так что никаких иллюзий на этот счет Пернатый Змей не строил и лишь рассчитывал ударить первым в спину союзничка, когда придет время. И в свете этого откровение Мерлина было ему очень на руку. Знать слабые места противника – это уже наполовину его победить.

Идти оказалось недалеко. Центральная зала донжона находилась почти на самом верху, откуда открывался хороший вид на окрестности. Но Володыря привлекали не они, а громадный круглый камень, лежащий посреди комнаты. Покрытый петроглифами, он привлекал внимание, и даже тот, кто не мог чувствовать потоки силы и течение тонких энергий, понимал, что это не простой булыжник. Он буквально пульсировал от распирающей его мощи, и Пернатому Змею пришлось приложить немало усилий, чтобы не коснуться шершавой поверхности. Еще было не время, но Кетцалькоатль уже четко знал, что когда-нибудь этот камень будет его.

– Вот он, знаменитый круглый стол, – Мерлин широким жестом указал на булыжник. – Только мало кто знает, что это был прежде всего ритуальный предмет, а не мебель. Теперь и вы, друг мой, посвящены в эту тайну.

– Она останется со мной навсегда, – серьезно кивнул Володарь, не отрывая глаз от камня. – Я ценю ваше доверие и гарантирую, что сохраню этот секрет.

– О, я в этом не сомневаюсь, – вдруг рассмеялся правитель Авалона. – Уж поверь, ты никогда и никому ее не раскроешь. Потому что останешься здесь навсегда.

– Что?! – Пернатый Змей дернулся было, но огромная сила навалилась на него, подтаскивая к круглому столу и придавливая к его поверхности. – Что ты делаешь?!

– Все просто, друг мой, – Мерлин щелкнул пальцами, и рядом возник боец, протягивающий ему меч. – Видишь ли, я не шутил, когда сказал, что это ритуальный предмет. А точнее, алтарь. Но это лишь половина правды, вторая же – вот этот меч. Экскалибур. Дарованный девой озера. Ха! Глупцы! Никакой девы не было, это была царица Маб, даровавшая великую силу! Никто так и не понял, что Кларент, меч в камне, и Экскалибур – это одно и то же. А тот самый камень и есть круглый стол. Время стерло память и запутало легенды, и лишь я – я!!! – сумел разгадать эту загадку и обрел великую силу!!! И ты послужишь очередной ступенькой на пути моего становления величайшим магом в мире. Не жалкой пародией, которая ничего не может без компилятора, а настоящим магом, своей волей осушающим моря и рушащим горы. Так что гордись, это великая честь.

– Ты обманул меня!!! – Кетцалькоатль рвался изо всех сил, но не мог даже двинуться с места. – Я убью тебя! Я покажу тебе гнев бога!

– Бога? – рассмеялся Мерлин, сжимая клинок и обходя камень, чтобы удобней было отрубить голову. – Да, ты был богом… там, у себя. Но здесь, в моем мире, ты никто. Стоило десять раз подумать, прежде чем соваться в такие места, но ты думал лишь о том, как меня использовать, а потом уничтожить. И это расплата за предательство.

– Ты говоришь о предательстве? – вдруг успокоился распластанный на алтаре мужчина. – Что ж, раз так, тогда узри же мою настоящую силу. Глупец, решивший, что его пространственный карман меня остановит. Бог всегда остается богом!!!

– Умри! – правитель Авалона вдруг почувствовал угрозу и кинулся вперед, нанося удар, но было уже поздно.

Клинок рухнул, однако человека на алтаре уже не было. Он мялся и деформировался, обращаясь в громадного змея, на спине которого расправлялись широкие крылья. Меч рассек одно из них, но змей этого почти не заметил, ответив ударом хвоста, отшвырнувшим Мерлина в стену. Его на лету перехватили Воины из охраны, тут же открыв огонь по противнику, но Экскалибур выпал и остался возле алтаря. А без него пули почти не причиняли богу вреда.

– Ты хотел убить меня?! – в голосе Кетцалькоатля уже не осталось ничего человеческого. – Значит, сдохнешь сам! Я вырву твое сердце, а кровь напитает мои силы!!!

Энергия алтаря и бога сошлись в прямом столкновении. Пару секунд ничего не происходило, а затем грянул взрыв, разворотивший верхние этажи донжона, над которым в небе плыл Пернатый Змей.

– Петр, ты нашел Дэна? – Я ткнул в плечо нашего шамана, увлеченного зрелищем развернувшейся битвы, и дождавшись, когда тот кивнет и укажет на замок, скомандовал: – Атакуем сейчас. Аська, ты с Ифрит работаете по площади. Жгите, морозьте, делайте что хотите, но никто не должен уйти обиженным. Снесите городок к чертовой матери. Если я не ошибаюсь, скорее всего, там клепают клонов. Как минимум на базе, куда я попал, были такие же ангары. Но даже если нет – плевать. Мы и так уже натворили столько, что городом больше, городом меньше, не считается.

– Слушаюсь, Варлок-эфенди, – поклонилась мне Йишик, а Аська просто кивнула, видимо, стеснялась говорить в этой форме.

– Фридрих, идешь с Петром, – я махнул рукой в сторону замка. – Вытаскиваете нашего хакера. Будет глупо пройти через самую жопу и не добиться главного. Как он вообще тут оказался?