Продолжать светскую беседу я посчитала излишним и напала первой, вкладывая в удар всю злость, что долго зрела в душе, все негодование. Если фэйри считала, что ей предстоит легкая схватка, то просчиталась. Я намеревалась биться до последней капли крови и в самом худшем случае забрать врага с собой в могилу.
Разумеется, Эдвард не мог остаться в стороне и в свою очередь атаковал тоже. Для глаз непосвященных мои заклятия были алыми сгустками пламени, что безжалостно пытались пожрать противника. Сила же Второго выглядела как метель, что окутывала, лишая сил и желания жить. Мы были льдом и пламенем, которые, однако, сплетались в единую мощь, грозящую снести с пути любое препятствие.
Фэйри с каждой секундою все меньше походила на сказочную фею из детских сказок: лицо ее менялось, постепенно обращаясь в уродливый клюв, волосы теперь куда больше походили на жесткую шерсть животного. Руки обратились мощными лапами с когтями.
По крайней мере, теперь уж иберийцы не согласятся пойти с ней добровольно.
— Вам не победить, — рявкнула фрэйлина и, очевидно сообразив, что в колдовстве нас двоих разом не победить, ринулась вперед, желая разодрать нас острыми, как бритвы, когтями.
А вот здесь мы оплошали: нечисть была и быстрей, и увертливей, ее тело было чистой магией, которая силой желания обратилась в плоть. В итоге я подставилась под удар, я уже видела собственную смерть, но Второму удалось выдернуть меня в самый последний момент, когда надеяться уже было и не на что.
Вот только его самого задело. Одежда брата окрасилась кровью. Пусть рана и не была смертельной, однако наши шансы добить тварь и уйти живыми снизились.
Нужно ошеломить фэйри и попытаться убежать как можно быстрей и как можно дальше. Если удастся выбраться из дома, будет лучше всего.
Отшвырнув грубой силой нечисть прочь, я помогла Второму подняться.
— Вместе, — скомандовала я.
— Изо всех сил, — добавил Эдвард, и все до крохи мы вложили в одну волну разрушения, которую направили в сторону фрейлины, уже успевшей полностью оправиться после моего удара.
Рискованный выбор, теперь нам уже никак не защититься, если столкнемся с чем-то еще. Но какой был выбор?
Второй кривился от боли, но держался, как и положено настоящему мужчине, не позволяя себе даже стона.
— Что это было? — спросил дрожащим голосом Теодоро.
Я зябко передернула плечами.
— Ничего хорошего. Бегом, гаджо, бегом. Если мы не убежим сейчас, здесь и останемся, возможно, по частям.
Больше никто не пожелал тратить драгоценное время на тренировки. Бежали мы как никогда быстро. Только вот мне постоянно приходилось оборачиваться и проверять, как там мой многострадальный брат. Эдвард все больше бледнел. Творец милосердный, мы ведь даже не перевязали его рану.
— Нормально, — отвечал коротко на каждый мой встревоженный взгляд близнец, словно пытаясь не дать мне за него волноваться.
Вот только он мне врал, иначе бы почему казалось, что ему с каждым шагом становилось все хуже и хуже. А что, если на когтях фэйри был яд?
Только бы не потерять моего брата. Только бы Второй выдержал.
— Я чернокнижника чувствую, — прохрипел Эдвард, когда уже казалось, будто мы не выберемся уже никогда.
Я тоже ощутила присутствие врага. Фэйри могла и выбыть из игры, но вот подлинный хозяин не пострадал и теперь рвался вслед за своей добычей, рассчитывая заполучить ее, и тем самым прервать длинную цепочку своих злоключений.
— Быстрей. Все быстрей, — завопила я и притянула к себе Эдварда.
Он понятливо закинул руку мне на плечо, позволяя помочь себе, но тут Де Ла Серта вспомнили, что они мужчины и физически сильней женщины, пусть та и шувани. В результате Второго взялись тащить Мануэль и Теодоро. Сразу стало проще передвигаться.
— Мы спасемся? — с тревогой спросил старший Де Ла Серта. Я только кивнула, не имея ни сил, ни желания говорить вслух.
— Лучше бросьте меня. Я только обуза, — прохрипел Второй.
На него с возмущением уставилась не я одна. Вероятно, стоило многое простить сыновьям посла хотя бы за то, что они стали хорошими друзьями моему брату. Никому и в голову не пришло оставить раненого на верную смерть, чтобы повысить свои шансы на спасение.
Или выберемся все четверо или не выберется никто. Наверное, это неправильно, но иначе мы просто не могли. Краем глаза я уже видела темный силуэт, который постепенно приближался. Как же хотелось обернуться, однако это стало было бы последним моим решением, принятым в жизни.
Силы, чтобы дать полноценный отбор, не осталось. Надежды, пожалуй, тоже.
Но выход из дома тоже был все ближе, и ближе, и ближе…
— Еще чуть-чуть, — шептала я под нос. — Еще совсем чуть-чуть. Немного.
В дверь мы буквально врезались. И, разумеется, она оказалась заперта, но, слава Творцу, не чарами, а просто на замок.
— Выбивайте, — закричала я Де Ла Серта, сама же повернулась лицом к угрозе.
Если уж погибать, то так, чтобы на том свете можно было с гордостью посмотреть в глаза Тшилабе, своей злобной ведьме-прабабке, и заявить, что я не посрамила родовую честь, погибла в бою, оставив после себя долгую и недобрую память.
Чернокнижник точно был мужчиной, даже широкий плащ, в который он кутался, не мог скрыть ни чересчур высокого для женщины роста, ни широкие плечи, ни резкие движения, не свойственные представителям слабого пола.
Наш враг — мужчина. И он чрезвычайно высок. Выше меня как минимум на полголовы. Не так чтобы отличная новость, но в любом случае гораздо лучше, чем ничего. Только бы успеть применить новые знания и вывести на чистую воду мерзавца.
Чернокнижник приближался к нам, не издавая ни единого лишнего звука. Он явно не был настроен на долгие задушевные беседы. Нас просто убьют. Быстро и эффективно.
Хвала Творцу, Де Ла Серта занимались именно дверью, а не разглядывали пришедшего по их душу колдуна. Пожалуй, все-таки Мануэль и Теодоро небезнадежны.
А вот что делать мне самой…
"Я помогу тебе", — внезапно услышала я шепот, который точно звучал в моей голове.
Прозвучало это так тихо, неразборчиво, что даже никак не удавалось понять, мужчина со мной говорит или женщина. Одно стало понятно: кто бы это ни был, он или она предлагает помощь, когда она так сильно нужна.
Отец всегда наставлял нас с Эдвардом, что не стоит принимать помощь не глядя, особенно, когда не знаешь, кто твой благодетель. Однако же ситуация была, на мой взгляд, действительно безвыходная. Сейчас я бы, кажется, и с Врагом заключила сделку ради спасения всех нас.
"Как же? И кто ты?" — также мысленно спросила я, не отрывая взгляда от чернокнижника. Он казался таким уверенным в грядущей победе.
"Я твой друг, девочка. Бескорыстный друг, который защитит и убережет. Прими мою помощь — и ты сметешь с пути эту жалкую тварь, которая осмелилась выступить против тебя".
И тогда удастся спасти брата, Де Ла Серта…
Творец, только бы не переплатить.
— Я принимаю твою помощь, — вслух произнесла я, словно бросаясь в омут.
Будь, что будет. Может быть, сейчас я совершаю самую страшную ошибку в своей жизни, однако если вслед за ней я смогу долгие годы продолжать ошибаться, цена достойная.
Стоило только согласиться, как в меня бурным потоком хлынула чужая сила, которая ощущалась одновременно и как нечто чуждое, холодное, как ледяная вода горной реки, однако при этом вся сущность моя приняла это странный дар с удивительно легкостью. Пожалуй, даже сила Эдварда так легко не приживалась во мне.
Когда чернокнижник поднял руку, обрушивая на нас атакующие чары, они врезались в щит такой мощный, какого мне прежде никогда не удавалось создать. Эдвард только удивленно охнул.
— Да у тебя, кажется, открылось второе дыхание, — воскликнул Второй едва ли не с благоговейным ужасом.
Мне, признаться, и самой стало не по себе от того, насколько щедр оказался мой неизвестный благодетель. Вся поза чернокнижника теперь выражала колебания. И пришла уже очередь нападать для меня. Хотелось испепелить эту тварь, так что я не мелочилась, вкладывая в каждый удар как можно больше сил.
