Навстречу Лопатину шла премиленькая девушка, углубленная в стереофонический разговор. Функция "приватно" была выключена. Поэтому Лопатин увидел на траве объемную проекцию элегантной дамы неопределенного возраста.
- Мама, перестань!
- Нет, Нюша. Ты должна...
Видимо, Нюша раздраженно нажала кнопку спрятанного в кармане стереофона, поскольку изображение исчезло.
Настроение Лопатина заметно улучшилось.
- Видите ли, Нюша, искусство - очень важная область нашей жизни, - произнес Лопатин, загораживая дорогу девушке.
- Молодой человек, разве мы знакомы? - удивилась она.
- Конечно. Иначе откуда бы я знал, что вас зовут Нюша?
- Действительно, откуда? Тем более, что меня зовут Анна Васильевна.
- Ну, лет эдак через пятьдесят вас будут так называть.
- Но Нюшей меня зовет только мама. А... Понятно. Вы подглядывали, когда я с ней по стереофону разговаривала.
- Нюшенька, разве об этом разговор? Я вам об искусстве толкую, - продолжал дурачиться Лопатин.
- А вы что, поэт или цветодизайнер?
- Я флайер. Спейсофлайер. Но тоже люблю искусство, - не теряя времени, Лопатин взял девушку под руку.
- Это заметно, - язвительно ответила Нюша, отталкивая его руку, - в приличных манерах вы - явно флайер. Вернее - свимер.
- Вот и зря вы так. Я только что посетил балет на льду "Снегурочка" П.И. Чайковского.
- По-моему, вы только что пили пиво в сквере.
- Не верите? А я докажу. Снегурочка прыгала через костер, выделывая изящные па на лету. Вот так.
Лопатин быстро закружился, потом прыгнул вверх, делая "ласточку" в полете. Его крепко сгенерированные брюки запищали, предупреждая о чрезмерной нагрузке.
- Остановитесь, - Нюша зашлась в хохоте, - вы сейчас без штанов останетесь.
- Нет. Это не входит в мои планы, - успокоил ее Лопатин, ловко приземляясь на ноги - мы пока недостаточно близко знакомы.
- Но я уже вижу, что вы - жутко нахальный тип.
- Нюшенька, я исправлюсь. Вы, кажется, про пиво что-то говорили? Хотите попасть в "Космического волка"?
- Шутите? Кто меня туда пустит... Я же - не знаменитый космолетчик.
- Со мной пустят. Завтра, на этом же месте, в пять по Москве. Устроит?
5
Лев Васильевич, как всегда, возился с установкой. Темпоратор мерно жужжал, по экрану пробегали серые полосы.
- Я вчера, сам того не желая, нарушил ваши планы. Предлагаю посмотреть на территорию института. Пространственный коэффициент я подсчитал. По тому, в каком состоянии наш институт окажется в будущем, мы с вами сможем судить о перспективности данных исследований, - извиняющимся тоном сказал Лев Васильевич. Филинов только кивнул в ответ.
За дверью раздалось цоканье женских каблучков, и в комнату влетела растрепанная Галка с двумя хозяйственными сумками.
- Опаздываете, барышня, - пожурил ее Филинов.
- Ай, бросьте! Зато я успела суп сварить и в магазин забежала.
- Галочка, с тех пор, как вы вышли замуж и родили своих очаровательных близняшек, вы совсем забыли о том, что женщина не только варкой супа привлекательна...
- Юрий Сергеевич, зря стараетесь. Меня этим не проймешь. Лучше бы огрызки убрали с подоконника, - Галка сгребла мусор на старую газету и сбросила его в окно, - а то все вы мужчины одинаковые. Вот мой Леша до свадьбы, помнится, к моему приезду из командировки даже пельмени домашние лепил, а сейчас...
- Галочка, что вы делаете? Я бы вынес это в контейнер через полчаса, - прервал ее воспоминания Лев Васильевич.
- Да ладно. Там, когда растает, все равно дворникам будет, над чем поработать, вон окурков сколько!- Галка развернулась и пошла к холодильнику разгружать сумки.
Лев Васильевич, тем временем, с энтузиазмом готовил темпоратор к работе.
- Вот, помню, прошлой весной мы с моими девчонками и с Лешей пошли в парк. Как раз снег начал таять. Ленка Лельке говорит: "Давай выроем в снегу пещеру". А там как раз один большой сугроб оставался... - не поворачиваясь к мужчинам, продолжала болтать Галка.
- Галочка, вы просто прелесть, - попробовал унять ее Филинов, - такие захватывающие истории рассказываете! Но Лев Васильевич уже настроил темпоратор, и сейчас мы увидим что-то не менее интересное. Ого, посмотрите-ка на экран!
6
Лопатин толкнул дверцу кабины. Перед ним распахнулся незнакомый мир. Пахло гнилью. Гнилью и мокрой ржавчиной. Под ногами хлюпало, рюкзак цеплялся за какие-то колючки. Над головой сухие ветви деревьев сплетались со старыми, местами разрушившимися трубами. Все это резко контрастировало с только что покинутым залитым солнцем лугом. Лопатин поднял голову и попытался разглядеть в вышине хоть клочок голубого неба.
