Децербер, впрочем, лишь того и ждал. Он в предпоследний момент пригнулся и проскочил под гитарой. А та, сделанная из дуба волшебного, благодаря чему была наполовину самоиграющей, вышибла на полном ходу надёжную металлическую автодверь и вынесла её в коридор.

– Ура-а-а! – вырвался у Децербера победный клич.

– Ура-а-а!!! – подхватили его соратники.

И все вместе, пригибаясь и уворачиваясь, рокеры побежали прочь с репбазы: по лестнице с мигающим светом, по шевелящейся автодвери, туда, наверх, наружу, к свету!

Однако к свету ли?

Когда пятерка музыкантов миновала порог и выпрыгнула на улицу, из тёмно-серых, почти чёрных, грузных, низких облаков под Куполом шёл дождь. Сильный, крупный, настоящий ливень!

– Что за ерунда? – осведомился Лих, имея в виду всё происходящее.

Этот же вопрос терзал и остальных.

– Может, кто-нибудь мне поможет?! – закричал вдруг, и почему-то сзади, Пушок.

Туктук и Лих обернулись и увидели, что их друг с трудом сдерживает входную дверь, в то время как она изо всех сил пытается открыться. А изнутри на неё напирают, стуча и колотя, музыкальные инструменты.

Ни слова не говоря, великан, крысс и барабашка подбежали к Пушку и разом навалились на дверь.

– Дец, может, тоже подмогнёшь? – криво улыбаясь от натуги, поинтересовался Пушок.

– А смысл? – философски заметил пёс, когда почувствовал, как что-то мягкое и холодное упало ему на один из носов.

– В смысле? – опешил оборотень и даже прекратил сдерживать дверь.

А за ней раздавались недвусмысленные звуки.

– Ну куда мы от них денемся? Убежим? – принялся объяснять Децербер. – Что-то не похоже, будто они намерены останавливаться. Да и, перво-наперво, мы не знаем причины случившегося. Что если мы побежим и сделаем этим себе ещё хуже? Или кому-нибудь другому?

– Кому-нибудь другому? – переспросил Пушок. – Я сейчас точно с Децербером разговариваю? С хулиганом, балагуром, сорвиголовой и полным пофигистом?

– Угу.

– Отлично. Спасибо. А то я сомневался.

– Но пофигизм и хулиганство не отрицают разумности. Во всяком случае, в полной мере.

Пушок во все глаза уставился на Деца.

– В смысле? – повторил он, не веря, что подобные метаморфозы могут происходить пускай даже и в Нереальности.

– Ничего, что я прерываю вашу интеллектуальную беседу? –вмешался между тем Туктук.

Но его никто не услышал.

Затем что-то холодное снова упало на нос Децерберу. И снова. И снова…

Дец скосил глаза на свою чёрную сопелку. Захваченный происходящим, он – как и остальные – не заметил, что ливень прекратился и с Купола начал падать снег. Снег! Посреди лета! И его количество всё пребывало…

– Что за… – решил было озвучить ещё одну общую мысль великан Лих.

Однако договорить ему не дали.

Нечто увесистое быстро рассекло воздух над ними – будто мощный автолёт пронёсся над самой землёй. От созданного звука заложило уши, но только у пятерых друзей. И лишь они стали свидетелями творившегося на несвежем адском воздухе безумия, потому что мобильная пробка магическим образом рассосалась и исчезла. Нет, в этот как раз не было ничего странного и загадочного – такое в индустриально-волшебном государстве происходило сплошь и рядом. И всё-таки в сочетании с прочими событиями стали возникать вопросы, многочисленные.

Обдумать их сейчас пятерым жителям Ада было не суждено: то неведомое, что пронеслось над ними и создало оглушительный звук, кинуло на пустующую дорогу чернющую огроменную тень. Тень эта накрыла друзей. Глаза у всех тотчас закатились, тела ослабли, и рок-группа «Hard Boil» в полном составе в беспамятстве повалилась на асфальт.

Удерживать дверь на репбазу стало некому.

Тень, укутавшая мраком адцев, к тому моменту уже «схлынула» и унеслась в таинственные дали, равно как и её обладатель, кем бы он ни был. Пять существ без сознания валялись в самых разных и порой нелепых позах на тротуаре. Дверь на репетиционную базу, откуда пытались вырваться агрессивно настроенные музыкальные инструменты, отъехала-таки в сторону, погрузившись в стену и открывая проход. Температура зимы опустилась на летний Ад, по крайней мере, на данный его кусочек. А с неба, из кучерявых, резво поменявших окраску с тёмного на светлый облаков валил и валил белоснежный, мягкий, пушистый снег.

Больничная палата утопала в полумраке, контролируемом и регулируемом разумным светом. Медицинские устройства проверяли и вычисляли, бесшумно, но надёжно следя за состоянием больного. Искусственные, живые, полукибернетические – все были брошены в бой, потому что дело касалось здоровья одного из лучших друзей Повелителя и его главного помощника. Конечно, довольно необычно, что пёс входил в число этих самых друзей и особенно помощников, поскольку в основном он не созидал, а разрушал. И, тем не менее, дьявол отдавал должное способностям Децербера, благодаря которым не раз была спасена Нереальность.

Любая жизнь в Аду ценилась одинаково, по банальной причине: если разбазаривать, скажем так, «человеческий» ресурс, где удастся набрать новых существ, столь же опытных и талантливых, сколь и прежние? Повелитель – владыка умный и думающий, а потому не мог позволить ни себе, ни государству растраты.

Правда, теперь ситуация вырисовывалась совершенно вопиющая: в больнице, на грани превращения в мертвяка, оказался самолично Дец, тот, кто, казалось, как заговорённый обходит все ловушки и препоны, что чинит реальность. Или, если угодно, НЕреальность.

Повелителя крайне заботило такое положение вещей. И ещё он боялся потерять разрушительную творческую силу в лице конкретного трёхглавого представителя собачьих – силу, которую невозможно восполнить. А потому отдал приказ поместить Децербера в лучшую клинику из всех возможных и вести за ним круглосуточное наблюдение. Деца необходимо было поставить на ноги в кратчайшие сроки, ибо от него зависело – опять! – спасётся ли весь Ад и лично Повелитель из очередной заварушки, масштабы и опасность которой переоценить невозможно.

На сей раз, слава Бо… в смысле, ему, Повелителю, слава, неприятности оказались не связаны с одиозной персоной Децербера. А значит, возможно, коллизии в масштабах целого государства, или, того больше, их нереального мира целиком, удастся избежать. Надежды мало, но она есть, и это хоть немного, но грело душу дьявола.

Не тратя времени даром, Повелитель немедленно явился в палату к другу, чтобы, с одной стороны, удостовериться, что тот в порядке, а с другой, разобраться с недостающими деталями очень сложной и весьма загадочной головоломки. Раньше владыка не сталкивался ни с чем подобным… впрочем, это можно сказать почти о любом приключении, где участвовал Дец. Приключение же, как ни взгляни, назревало самое грандиозное.

– Да здоров я, здоров, – проворчал Децербер и, повернувшись к Повелителю, подмигнул карим глазом.

– А как насчёт обмертвячивания? – уточнил дьявол.

– Пока ничего подобного не чувствую.

– Откуда ты знаешь, что чувствовать, если никогда не был мертвяком? – усомнился Повелитель.

– Мастерик напел.

– Это который гениальный изобретатель?

– Он самый.

– Но Мастерик же родился мертвяком в полностью мертвячьей семье.

– Его проблемы. Во всяком случае, он мне говорил, что его очень беспокоят руки, ноги, голова и прочие части тела, в связи с разными разлагательными процессами. Просто-таки ОТВАЛИВАЮТСЯ.

Повелитель критически оглядел возлежащего на удобной, компьютеризированной койке пса.

– Выглядишь вполне здоровым, – резюмировал дьявол.

– И чувствую себя неплохо.

– И говоришь как знакомый мне Децербер.

– А у тебя их много, что ли, знакомых и незнакомых Децерберов?

Повелитель усмехнулся.

– УзнаЮ старого приятеля. Что ж, с возвращением, Дец.

– Спасибо, Павел, – по-простецки откликнулся пёс. – А как там Пушок и остальные?

– Они тоже в больнице, но другой. Нельзя, чтобы вы находились рядом, потому что вы обязательно придумаете и осуществите что-нибудь вредное для государства и опасное для общества… А тебе повезло, хочу сказать.