– Он упрямый и часто все делает по-своему, это факт. Но у нас нет оснований думать, будто он откажется поступать в колледж. Если бы ему, как Вы сказали, была неблизка существующая образовательная система, он бы уже не посещал школу, и ничто не смогло бы его заставить, а, насколько мне известно, Ларс это делает, и учится довольно неплохо.
Под «довольно неплохо» Скарлетт с присущей ей псевдо-скромностью имела в виду успехи сына, столь отличные, что было излишним перечислять их. Это и так знали все.
– Миссис Клиффорд, Ваше желание защищать сына понятно и естественно, но, пожалуйста, не поймите меня неверно. Я не настроен враждебно ни к кому из вас троих. Всего лишь пытаюсь разобраться, какие отношения царят в вашей семье. Для меня очень важно понимать, в каком микроклимате существует ученик вне школы.
– Я понимаю. Продолжайте.
– Спасибо. Вы верно заметили на счет успехов Лоуренса в учебе – никто не ставит их под сомнение. Ему легко даются точные науки, например, математика, физика. На дополнительных занятиях он справляется быстрее всех и успевает заскучать, пока решают остальные. Темы он схватывает так же быстро, как и теряет к ним интерес. Судя по результатам теста, благодаря преобладанию левополушарного мышления у него феноменальная память, а кроме того – аналитическое восприятие действительности. Он не просто все запоминает, а систематизирует сам, без внешней помощи, раскладывает по полочкам, расщепляет на логические цепочки и причинно-следственные связки. Я бы даже сказал, что Лоуренс слишком умен для своих лет.
– Разве это плохо? – помедлив, спросила Скарлетт.
– Не плохо и не хорошо. Это факт. Который влечет за собой неприятные последствия, – Тополус вздохнул, прежде чем продолжить. – Если человек мыслит, как машина, то и ведет себя соответствующе.
По напряженному молчанию родителей стало очевидно: они понимают, что он имеет в виду. Даже слишком хорошо понимают, поэтому ждут продолжения.
– Вы лучше меня знаете, что всегда есть обратная сторона медали. Это как… закон сохранения энергии: чтобы где-то она появилась, нужно откуда-то забрать. Безотказно работает. По моему глубокому убеждению и многолетнему опыту работы с детьми я знаю, что за выдающиеся интеллектуальные способности или иную одаренность ребенок обычно платит чем-то еще. Если в этой области избыток, в смежной будет недостаток. В большинстве случаев неполадки ожидают в эмоциональной сфере личности ребенка. Необыкновенно умные дети зачастую апатичны, асоциальны, индифферентны. У них нет друзей, зато есть много комплексов и придуманная систему собственных примет и правил, в которую они безотчетно верят.
Тополус взял паузу, чтобы проанализировать позы и выражения лиц родителей. Эти двое определенно понимали, к чему он ведет, однако в положении рук и головы матери нарастал вызов. Что бы он ни сказал, она уже готова к атаке и будет защищать свое драгоценное чадо, даже если услышит, что сынок кого-нибудь прикончил. Сильная женщина, отвага так и блестит в ее больших серых глазах с желтизной у зрачка. Отвага и решимость. Мальчик, определенно, многое взял от матери, помимо внешности. Его утонченная наружность никак не совпадала с тайнами внутреннего мира. Скарлетт точно такая же.
– Видите ли, гм… теория есть теория, но результаты психологических тестов сами по себе не вызвали бы тревоги, если бы не подтверждали наши наблюдения: мои личные и учителей, а также некоторых учеников. Лоуренс, с одной стороны, способный и подающий большие надежды ученик. С другой же… он, мягко говоря, не заинтересован в социальной адаптации. Практически не контактирует с классом, преподавателями. Если с кем и заговорит, то только по той причине, что ему что-нибудь нужно от человека. В частности, он неплохо умеет заговаривать зубы девочкам, когда ему… впрочем, сейчас не об этом, мы все когда-то были шестнадцатилетними, и гормоны влияли на наше поведение.
Тополус так выразительно посмотрел на Скарлетт, что она готова была отдать руку на отсечение – этот мужчина знает, как она в свои шестнадцать соблазнила друга отца. С другой стороны, откуда ему знать? Ткнул пальцем в небо и ждет реакции.
– Продолжайте, – попросил тот самый друг отца.
– Хорошо, но я скажу прямо, используя научную терминологию, и сразу предупреждаю, что никого не стремлюсь оскорбить, окей?
Родители кивнули.
– При всех достоинствах Лоуренс – весьма эгоцентричный парень, зацикленный только на своем комфорте и благополучии. Он не просто асоциальный одиночка, не умеющий влиться в коллектив или испытывающий трудности в общении с людьми по природе темперамента, о нет! Если он только захочет, то мимикрирует под кого угодно, добьется чего угодно, впишется в любую компанию, где его с радостью примут, ведь он умен и привлекателен. Ученики тянутся к нему, а он отталкивает —настойчиво и зачастую совсем не мягко. С некоторых пор мне кажется, у него вообще нет друзей, хотя раньше вокруг него грудилась толпа приятелей, среди которых он без труда становился альфой. Постепенно Лоуренс оборвал с ними контакты и свел общение на минимум. Люди ему неинтересны. Вообще. Только он сам и его потребности. Мальчик не умеет работать в команде и избегает общения, если это не приносит ему пользы. Я разговаривал о нем с преподавателями. У многих складывается впечатление, что его действия состоят исключительно из рациональных и логически обоснованных. Будто не с человеком имеешь дело, а с компьютером. При этом он на удивление ревнив и тщеславен, ему нравится демонстрировать превосходство, нравится, когда его хвалят, подчеркивают его уникальность. Кажется парадоксальным, что в этом плане его волнует чужое мнение, но специалисту удивляться здесь нечему, ведь все описанное как нельзя лучше укладывается в нарциссистический синдром с нотками мании величия, когда люди видятся инструментами для достижения целей. Несколько раз Лоуренс обнаруживал в себе такой уровень бесчувственности к другим, что кровь застывала в венах. Взять хотя бы тот случай на экскурсии с девочкой, у которой шнурки зажевало эскалатором…
…но супруги уже не слышали продолжения. Им хватило короткого взгляда друг на друга, чтобы оба вспомнили свою историю, не менее жуткую, и нырнули с головой в события годовой давности, словно два утопленника. Они пытались завести второго ребенка, всерьез хотели этого. Скарлетт еще молодая, а Ларс уже подрос и эмоционально отстраняется от них, скоро у него и вовсе начнется своя жизни, так почему бы нет? Они так привыкли заботиться о ком-то, что это желание казалось естественным.
Не сразу, но у них получилось осуществить задуманное. Увидев долгожданный положительный тест, муж и жена ощутили себя так, как будто только что начали встречаться, – облако эйфории застило им глаза. Старший сын отнюдь не разделял их восторгов. Он, кажется, вообще ничего не испытал, когда ему сообщили о планируемом прибавлении, как будто речь шла о новом горшке с цветами. Реакция (а точнее, ее отсутствие) неприятно удивила родителей и впервые вызвала у них чувство, одно на двоих, будто в доме с ними посторонний человек, а не их сын. Его поведение списали на примитивную ревность и обиду перелюбленного старшего ребенка, привыкшего быть у родителей единственным приоритетом. «Возможно, он не хочет делить с кем-то еще нашу любовь, – подумала тогда Скарлетт, заставляя себя в это поверить как в самое безобидное объяснение, и муж ее мыслил аналогично. – Он сам себе в этом вряд ли сумеет признаться, но как еще объяснить происходящее?»
С увеличением срока Ларс все меньше и неохотнее общался с родителями, избегал, не спускался к ужину под разными предлогами, а иногда и вовсе без объяснения. Отец планировал с ним серьезно поговорить, а Скарлетт надеялась, что с появлением малыша в Ларсе проснутся братские чувства, и он бросит вести себя глупо. В конце концов, гормоны в людях работают безотказно, хотя бы на их влияние можно положиться? Она старалась не нервничать по пустякам, да и врачи строго запрещали ей волноваться. Но, несмотря на все усилия, через два месяца произошел крайне болезненный и опасный выкидыш. Женщина потеряла много крови, чуть не умерла сама и не помнила себя от горя.
