У этой птицы слишком цепкие когти, как будто рассчитанные на то, чтобы разрывать добычу на кусочки. И какой твердый клюв. Я не мог не понять, что ястреб целиться клюнуть в глаза или расцарапать лицо. Крылья с жестким оперением сильно трепыхались и не давали нанести точный удар. Другой бы ястреб давно улетел, поняв, что охотник намного ловчее и крупнее обычной добычи, а этот, напротив, действовал с упорством человека, кружил совсем низко и норовил царапнуть посильнее, чтобы обезоружить противника. Острые когти расцарапали мне ладонь, клюв ударил в плечо и разорвал наплечник колета. Соберись с силами, иначе птица тебя заклюет, ведь это даже не ястреб, а демон в птичьем оперении, мелькнуло в голове. Я сжал рукоятку кинжала, сфокусировал все внимание на маневрах птицы и, выждав момент, нанес один точный удар. Лезвие кинжала оборвало предсмертный клекот. Я не остановился даже после победы и отсек ястребиную головку. Мне почему-то показалось, что если этого не сделать, то противник оживет и будет преследовать меня, летая по ночам под окнами башни.
На этот раз гном довольно долго просидел в своем укрытие и выбрался наружу лишь тогда, когда убедился, что в округе снова безопасно.
– Вы оказали нам неоценимую услугу, – уже не в первый раз повторил он и навострил ушки, проверяя, не слышно ли где-то еще хищного клекота и взмахов мощных крыльев.
– Все спокойно, – тут же пояснил он. – Теперь мы можем продолжать нашу работу ничего не опасаясь.
– Надеюсь, я заслужил небольшое откровение. Вы, наконец, расскажите мне о том, откуда взялись вы все, – я имел в виду встреченных мною нечеловеческих существ. Я уже испугался, что мой собеседник либо станет возражать, либо совсем исчезнет, но он только лукаво улыбнулся.
– Теперь вы наш друг, а это редкая привилегия для смертного, – поклонился он. – Конечно, вы великоваты ростом, чтобы спуститься в подземный город, где работают такие, как мы. Да, к тому же появление смертного среди еще не знакомых с вами гномов вызовет переполох, но со временем все станет возможным, даже самое невероятное.
И снова мне показалось, что карлики знают обо мне что-то компрометирующее, то, о чем не стоит пока говорить вслух или даже намеками. Многие из них опасливо косились на меня, будто на могущественного волшебника, который лишь по капризу принял такой юный облик и решил подшутить над ними. Несмотря на это, они стали очень вежливы со мной с тех пор, как удостоили высоким званием своего друга.
Несколько гномов расселись кружком под сенью развесистого дуба и пригласили меня в свою компанию. Они отказались назвать свои имена, объяснив это тем, что созвучия слишком сложны, и я не смогу выговорить их. Только тот, что заговорил со мной первым, красноречивый гномик с лукавыми глазками и светскими манерами сказал, что я могу называть его Домиником, потому что это имя на языке моей страны созвучно его собственному.
– Жаль, что в схватке с этим ястребом вы не смогли применить колдовства, чтобы удержать колчан и направить стрелу. Вам ведь не обязательно пользоваться луком, вы можете передвинуть любой предмет лишь усилием мысли, как делали это прошлой зимой, – говорил Доминик, хитро щурясь на солнечный свет, пробивавшейся сквозь пышные кроны. – Ваши колдовские приемы требует несколько секунд сосредоточенности и концентрации сил.
– И каждый раз после одного такого удачного приема я сильно устаю, будто весь день не отходил от учебного ристалища, – я прислонился спиной к стволу дерева и рассматривал гномов почти с таким вниманием, с каким смотрят на заморские диковинки.
– Вы всего лишь попытались. Колдовство отняло у вас слишком много энергии. Со временем ваша сила проснется и тогда…
– Какая сила? – я насторожился. После моего вопроса наступило долгое молчание, было слышно даже как дубовый лист с тихим шелестом падает с ветки на землю. Гномы были то ли поражены моим невежеством, то ли испугались кого-то, кто отмстит им за выболтанный секрет.
Я обернулся через плечо и увидел, что рядом с нами остановился незнакомец в черном. Кажется, его ничуть не удивило то, что он видит перед собой сборище живых гномов. Он взирал на них свысока, как на обычных детишек и вдруг его взгляд задержался на мне, так долго будто хотел запечатлеть по памяти на холсте и в красках каждую мою черту. Сначала я даже подумал, что он хочет спросить у меня дорогу. Хотя нет, его глаза слишком дерзко смотрели из-под опущенных полей шляпы, будто кидали смертельный вызов нашему небольшому обществу. Нижняя часть лица незнакомца была закутана плотным шарфом, руки обтянуты перчатками. Не одного кусочка кожи не обнажено, наверное, во избежание соприкосновение с солнечными лучами. Рука невольно потянулась к эфесу шпаги.
Хотелось спросить у этого человека, чего он хочет от нас, но язык почему-то не слушался, слова застревали в горле. Я вскочил на ноги. Мы с незнакомцем были одного роста, однако телосложение последнего говорило о том, что он редко брался за меч. Его сила была в другом. Скорее всего, ученый, помешанный на получение знаний, иначе, почему у него такой пронзительный и пристальный взгляд. Какие черные, бездонные глаза! Должно быть, я заглянул в глаза демона и тут же поплатился за свою неосторожность. Рука в перчатке поднялась, как будто, чтобы ударить, но вместо этого швырнула мне в лицо целую горсть золотистой пыльцы. Я зажмурился, чтобы не ослепнуть, и в этот миг услышал непривычный для ушей звук. Смех, ликующий, раскатистый смех, который прокатился по всей чаще. Так отвратительно не может расхохотаться ни одно человеческое существо.
– Кажется, его уже здесь нет, – как только я смог нормально видеть, то осмотрелся по сторонам. Хотя представлялось несколько невероятным, что человек, не являющийся лучшим бегуном может ретироваться с такой скоростью.
– Берегись, Эдвин! – пронзительно взвизгнул Доминик. Мы с ним давно уже перешли на «ты», и ничуть не смущались того, что принадлежим к двум совершенно разным расам. Когда, я понял, откуда исходит опасность, было уже слишком поздно. Огромная птица стремительно набросилась на меня. В голове метнулась мысль, что этот коршун с мощными крыльями и твердым клювом хочет отмстить убийце своих соплеменников, может он хочет нанести рану охотнику в отместку за всех подстреленных птиц. Однако, коршун даже не царапнул меня своими острыми когтями. Он как бы случайно вцепился когтями в мои волосы и дернул, выбившуюся из-под ленты прядь. В следующий миг его крылья рассекали воздух возле верхушек сосен, а в клюве ослепительно поблескивали несколько золотых волосков.
– Эти птицы любят все, что блестит. Хорошо, еще, что воришка не сорвал пуговицу у вас с камзола, – попытался пошутить Доминик, но его голос звучал совсем не весело. Я снова стянул локоны на затылке лентой и присел под сень дерева, надеясь вернуться к прерванной беседе. Зачем мне расстраиваться из-за какой-то птицы. В конце концов, это был коршун, а не дьявол. Но, не смотря на доводы здравого рассудка, на душе остался неприятный осадок.
Я старался не пропускать ни одного летнего дня, и встречаться с ними в лесу или на поляне. Пока стояла теплая погода, мы могли часто обраться, но когда наступит осень, подует холодный ветер и деревья скинут свою листву, маленький народец уйдет назад в свой подземный город. В зимние вечера они будут греться возле гончарной печи или кузнечного горна, и подниматься в верхний мир лишь по необходимости. Крестьянки и пахари прочно закрепили за мной прозвище господина эльфа. Как только они видели меня, то тут же снимали шапки и раскланивались, даже девушка, однажды возвращавшаяся от реки с коромыслом, поставила ведра на землю и присела в не очень изящном, зато искреннем реверансе. Некоторые люди все еще верили в существование волшебства и не ошибались. Другие хотя и верили рассказчикам, но подозрительно относились к путешественникам из потустороннего мира.
Новые друзья открыли мне столько своих секретов, что я даже начал бояться, не слишком ли сильно нарушают они уставы своего народа. Ведь нельзя разглашать тайны подземного общества первому встречному, пусть даже он и откликнулся на призыв о помощи. В кузнице гномов существовали четкие правила и свои неписаные законы, никто не должен знать о том, что они живут на самом деле. Пусть люди считают их выдумкой. Ни один человек, даже если он увидит гнома, не должен запомнить это место или знать что-то об убежищах и потайных кузницах. А мне говорливые приятели сами назначали место встреч и указали путь к своему укрытию в пещере. Они говорили со мной обо всем, о законах таинственного общества, о невидимых вратах в иные миры, о колдовстве, науке звезд, алхимии и подводном царстве. Из их слов я понял, что по крупным, торговым городам и мелким княжествам иногда во тьме проносятся существа, настолько очаровательные и могущественные, что один взгляд на них может привести к беде. А ведь я неоднократно сталкивался с подобными созданиями. Взять хотя бы Сильвию или прозрачную крылатую деву. Я мог подтвердить даже на суде инквизиции, что чарующее зло красоты фей пленяет всех без разбора. Стоит взглянуть на них, и ты уже в сетях. Так что же спасло меня от злого очарование и конечной гибели? Гномы объяснили, что я нахожусь под покровительством темной звезды.
