Конечно, во время охоты я видел очень крупных орлов, грифов. Из рассказов путешественников слышал о черных гарпиях. Однако все они были бы только мелкими мошками рядом с летучей тварью, кружившей над бастионом. Я рассмотрел немного, изогнутый дугой горб на спине, свившийся кольцами хвост, длинные когти на перепончатых лапах. Гибкое туловище слабо мерцало, а со стороны казалось, что это бронзовая молния рассекает тучи над замком.
О чем только думают часовые? Неужели они не видят опасности? А ведь давно уже пора трубить в рог, поднимая тревогу, браться за арбалеты, заряжать ядрами пушки. Кто-то из бодрствующих горожан тоже должен был заметить бронзовый силуэт, а когда люди замечают что-то неладное, то уже через минуту по каменным улицам разноситься медный звон колоколов. И, тем не менее, никто не паникует, стражники, которые обязаны обходить с дозором крепостные стены как будто спят. Не доноситься привычных песенок и брани из портовых кабаков. Наверное, никто кроме меня еще не заметил налетчика. Я ущипнул себя, чтобы убедиться, что странная картина не сон. Пока я раздумывал, ночной гость плавно взмахнул огромными крыльями и полетел к городским стенам. Видимо, сегодня он не обнаружил в замке того, кого искал.
По-прежнему кругом стояла тишина. Ни одна стрела не рассекла воздух над городской стеной. А ведь опасность так близко. И никто не знает о ней, никто не хочет выйти на балкон и бросить взгляд на небо. А, что если мне самому добежать до ближайшей церкви, забраться на колокольню и поднять тревогу. Я проверил, хорошо ли закреплена лампа, спустился с маяка и бегом пересек расстояние от порта до центральных улиц города. Где-то здесь находилась церковь с просторной колокольной башенкой. Я чуть было не заблудился в каменном лабиринте извилистых дорожек и вдруг услышал тихий свист и шелест над головой. Может, стая воронов снова летит за мной, но почему же тогда не слышно привычного карканья? Ноги начали подгибаться от волнения, хотя до храма оставалось всего несколько шагов. Надо только свернуть в переулок, и я окажусь у боковой двери, ведущий наверх, к колоколам. Все жители города в случае опасности бегут сюда или к ночному караулу.
По пронзительному свисту в вышине я понял, что это уже не стая мелких птичек мечется в поисках поживы, а два огромных тяжелых крыла рассекают воздух над столицей. Я взглянул вверх, но увидел лишь хвост и брюхо, покрытые перламутровыми чешуйками и очертания крыла какого-то чудовища. Оно меня заметило и теперь летело прямо у меня над головой. К счастью даже самая просторная улица города оказалась бы слишком узкой, чтобы оно могло опуститься на нее, при этом не разрушив близстоящие дома. Я прибавил шагу, намереваясь свернуть за угол и укрыться в тени карниза. Пронзительный свист раздался уже за спиной, будто наконечник стрелы рассек воздушные массы. Еще один плавный взмах и я почувствовал, как гладкое, бронзовое крыло задело меня и сбило с ног. Рука потянулась к эфесу шпаги, но в этот миг крыло ударило снова. На этот раз боль обожгла щеку. Похоже, для этого существа любой безрассудный смельчак мог стать всего лишь игрушкой.
На щеке осталась глубокая царапина. Капля крови скатилась на воротник. Да, теперь уже никто не скажет, что я красивее братьев, со шрамом даже принц утрачивает свою привлекательность. Из-за унылых предчувствий я даже не заметил, что резкая боль прошла так же быстро, как и появилась. Из рассеченной кожи больше не капала кровь. Я поднес руку к щеке и не поверил, царапина мгновенно зажила. Только свежее пятно, алевшее на белом воротнике, будто цветок свидетельствовало о только, что пролитой крови. Может, я стал неуязвим. Я поднял глаза к небу и не увидел ничего кроме ярких созвездий.
Разве можно придумать название этому крылатому демону, пролетевшему над крышами домов. У него хвост змеи, туловище перламутрового ящера, тяжелые, мощные крылья и огненный взгляд. А кто смог бы объяснить мне, что за странные события происходят в государстве моего отца, за спинами ничего не подозревающих сторожей и военных. Как раз в эту ночь я вспомнил о добровольце, который хоть и неохотно, но предложил как-нибудь навестить его, а на следующее утро я уже направлялся к пустоши. Снег начал таять. Солнце светило ярче, и его лучи расцвечивали всевозможными бликами мелкие лужицы. Конь осторожно переступал через талые ручейки. При такой медленной езде дорога показалась мне удивительно долгой. А ведь зимой я мог добраться до кургана куда быстрее, несмотря на сугробы и гололед. Услышу ли я на этот раз мерное звяканье монет под землей или зверь, живущие под курганом давно погрузился в спячку.
В зарослях деревьев с голыми ветвями мелькнул и исчез мираж. Розовая пена вишневых цветов, круглые черные головки клевера прямо на снегу, а между ними извиваются тонкие змейки. Их скользкие, продолговатые тела неприятно лоснятся на солнце. Несколько таких же змеек обвиваться вокруг хрупкого ствола вишни. Я закрыл глаза, стараясь прогнать прочь неприятное видение. Почему вместо первых подснежников мне мерещатся такие картины, которые можно вызвать только с помощью колдовства.
Возле кургана меня уже ждал подозрительный хозяин. Он стоял неподвижно, губы были сжаты в тонкую линию, глаза коварно поблескивали из-под густых бровей. Длинные пальцы, обтянутые темной кожей перчаток выстукивали какой-то ритм по медному набалдашнику трости. Мне показалось, что резная фигурка на набалдашнике выполнена в виде головы орла или какой-то экзотической птицы с орлиным клювом.
– Видно в городе стало неспокойно, раз молодой господин снова пожаловал сюда, – во фразе прозвучавшей взамен приветствия крылась явная издевка. – Да и в порту поселилась нечисть. И стая его пернатых посланцев мчится за вами, словно десяток почтовых голубей.
– Значит, у этих наглых птиц есть хозяин, – я готов был поймать его на слове. – Не припомню у себя на счету врагов из циркачей и дрессировщиков, которые смогли бы натравить на меня всю эту свору.
Ответом мне был громкий, хрипловатый смех, от которого задрожала почва под ногами, а после всего на миг из-под земли раздался мелодичный звон.
– Значит, вы считаете, что я подшучиваю над опасностью? – спросил я, когда он смолк. – В таком случае вы правы. Ведь если с человеком в жизни один раз происходит что-то невероятное, то это может быть розыгрышем или случайностью, чьей-то дерзкой шуткой. Ведь на дорогах королевства хватает бродячих фокусников, да и при дворе их немало. Кто-то из зависти или потехи ради выставляет знакомого на смех, но это не мой случай. По моим следам идет не мелочный завистник и не шутник. Слишком часто на пустынных мостовых или даже в переполненных галереях я слышал шаги зловещего преследователя. Иногда он стоит в тени, иногда прячется в толпе и выжидает.
Глаза с алыми прожилками долго изучали меня, будто взвешивая правдивость моих слов. Тяжелая трость ударила о землю и разбила на сотни мелких частиц корочку тающего льда у подножия кургана. Снег возле могильного холма таял куда медленнее, чем в лесу и в долинах. Верхушка кургана все еще была покрыта россыпью снежинок, чудом уцелевших на солнце.
– Хорошо если все поселения вблизи королевства простоят здесь еще хотя бы сотню лет, – заключил несловоохотливый хозяин.
– А что может угрожать такой могущественной стране. Только не война. Никакие войска не смогут отвоевать ни кусочка нашей земли. Разве что случиться потоп, извержение вулкана, нашествие нечисти или какое-нибудь еще стихийное бедствие.
– До центра страны мне дела нет, лишь бы только уцелели пограничные деревни иначе кто станет платить налог драк…– он осекся на полуслове. Я так и не понял, что он хотел сказать. Кому должны жители деревень уплачивать налоги, кроме короля.
– Подожди здесь, – коротко велел мне собеседник. Он исчез из поля зрения, как фокусник взмахнувший своим плащом, но уже через минуту появился на прежнем месте. В руках он держал какой-то предмет обернутый куском выцветшего шелка.
