Тишину разорвал ритмичный стук.

– Кто? – крикнул Олег.

– Это Андрей, кто ещё тебе будет стучать в такой час! – ответ прозвучал глухо, поэтому хозяин поспешил открыть дверь. – Да уж…

– Что? – удивился Олег, пожимая протянутую руку.

– Да я смотрю, у тебя тоже свет не работает, – Андрей Мелков, несмотря на фамилию, был не меньше Олега по росту. – Меня просто в реанимацию вызывали, я возвращаюсь и что вижу? Резкое отключение света везде. Слава богу, ужинаем мы в шесть, да и детям плевать, а вот я забеспокоился. Ты в окно выглядывал?

– Боже, как много ты говоришь… – Олег зажмурился и провёл ладонью по щеке. – Да, темно, хоть глаз выколи.

– И тебя ничего не удивило? Отсюда отлично слышно, как на улице машины ездят, а сейчас, ты слышишь хоть что-то? – тревога в глазах рослого мужчины нарастала. – Вроде телефоны работают, но со связью тоже твориться что-то неладное, я звонил ребятам из больницы, им пришлось включить резервное питание!

– Ну, видать мощная авария на подстанциях, – Олег повторил жест профессора – беспомощно пожал плечами. – Не знаю, если бы началась ядерная война, мы бы узнали.

– Хм, ладно, – лёгкая щетина придавала ему ещё более уставший вид. – А ты чего смурной такой, дружище?

– Катя умерла, – коротко ответил тот.

– Ей-ей-ей, не надо, иди сюда, – Андрей порывисто обнял друга. – Боже мой… почему ты мне не позвонил?

– Да ты же людей лечишь, – Олег всхлипнул. – Что же я, настроение портить буду, когда от тебя жизни зависят.

– Ну всё, всё, – хирург успокаивающе гладил его по спине. – Как?

– Какая-то дура сбила на переходе, – выдох вышел измученным. – Как оно обычно и бывает. Смерть поджидает нас за каждым углом, верно?

– Да уж, – Андрей немного отстранился. – Господи, ты себя видел?! Спать, сейчас же!

– Это рекомендация врача? – криво ухмыльнулся Олег.

– Это рекомендация друга.

– Хорошо, ты тоже иди спать, и забудь про эту хрень со светом, уже завтра всё включат, – он чувствовал себя виноватым перед давним товарищем. – Не забудь передать Свете и детям привет.

– Я обязательно передам. Завтра, как они проснуться.

Андрей словно растворился в темноте подъезда. Вот он был, а вот его нет. Иногда жизнь казалась Олегу наваждением, дрёма, обернувшаяся кошмаром, из которого нет выхода.

Кое-как закрыв входную дверь, мужчина прошёл до спальни в своих грязных белых носках и начал раздеваться. Одежда летела в разные стороны – сейчас ему было плевать. Хотелось просто сесть на край кровати и задумчиво, в отчаянии, держаться за голову. Но нужно было спать.

Впервые за долгие годы, сон его был крепким и безмятежным.

Глава 2. Болезнь к смерти

Что следует знать о плохом утре? У вас болит голова, сухость во рту, лёгкое головокружение и этот противный звон в ушах, от которого не отделаться. Классическое похмельное утро, с песком в глазах и контрастностью, выкрученной на максимум.

Олег встретил его в семь часов, как обычно. За окном стояла страшная темень, несмотря на сентябрь. Ни одной машины, ни одного бегуна, ни одной собаки на поводке. Тишина. Лишь листья кружили в безудержном танце с ветром, разбавляя угрюмый пейзаж. И всё бы ничего, такое случается, но взгляд его упал на круглосуточный магазин напротив дома – неоновые вывески потускнели, под цвет осени. Значит, электричество ещё не восстановили?

Он подёргал выключатель, проверяя, но свет не появился.

«Странно» – морщины разрезали высокий лоб. – «Ладно, надо посрать и умыться, сегодня у меня выходной, босс уже знает, поэтому можно разобраться с делами»

Мужчина весь сморщился, но этот жестокий мир больше не получит его слёз. Нужно оставаться сильным, особенно, когда на тебе остались больные родители.

Утренний стояк несколько мешал его походу в туалет, особенно в темноте. В такие моменты наступал период ожидания, бессмысленного разглядывания трещинки на плитке в ванной, может, задумчивого ковыряния в носу. В общем, у каждого был свой способ отвлечься, потому что именно с утра нас зачастую посещают самые мрачные мысли.

После таблетки «Новигана», наступило время завтрака, его он по привычке приготовил на двоих – уродливые бутерброды были укором утренним стараниям. Бутерброды не говорил, нет, разумеется, но Олег слышал чей-то голос в голове: «Зачем теперь стараться?»

Воистину, смысл утерян вместе с любимой. Скорее всего, мысли эти ошибочки, и через пару месяцев он поймёт, что нужно просто двигаться дальше, как это было всегда. Скорее всего. Сейчас он почти не верил в цифры, случайные совпадения, проценты. Похоже, что всё-таки есть в этом мире судьба, и его судьба – быть несчастным. Интересно, также думает зимбабвийский ребёнок, умирающий от малярии? Или может, бедные дети Бангладеша, пьющие зелёную воду? Счастливы ли они?

Олег задумчиво отхлебнул холодной воды из кружки – чайник то не работал. А что насчёт его народа, счастливы ли русские, живущие в бетонных муравейниках? Не у него одного ведь умерли близкие люди, кто-то вполне вероятно, до сих пор побирается на свалке, после лихих 90-х. Впрочем, разговор этот был бессмысленным. Невозможно оценить счастье человечества, потому что каждый человек несчастен по-своему.

Стало жарковато. Олег приоткрыл окно и взглянул на уже посветлевшее небо. Передать словами его изумление было проблематично: покрывало туч всё испещрено дырами, как решето, сонмы рваных отверстий покрывали небо со всех сторон. Сосчитать их было невозможно, как и помыслить масштаб произошедшего. Второе пришествие Христа? Инопланетяне? Просто природное явление? Проще было посоветоваться с другом, способным хотя бы успокоить.

Никогда не отличающийся торопливостью, Олег рванул к входной двери. Ему нужно было привести мысли в порядок, унять панику. Это ненормальное состояние, когда ты на уровне инстинктов понимаешь, что так быть не должно. Дверь напротив сотрясли удары. Он жал на кнопку звонка, кричал, бил ногами. Тишина. То же самое повторилось с ещё одной дверью – больше соседей у него не было.

А были ли они вообще?

Олег схватил ключи и вышел из дома.

На парковке никого не было. Взгляд его метался между машин, пытаясь найти хоть силуэт дрожания, хоть шёпот двигателя. Работа, все должны ехать на проклятую работу, но кабины опустели. Никто не сидел напряжённо в кресле, пытаясь собраться с мыслями. Это кладбище техники, уснувшей навсегда.

Его любимая «нива» стояла с краю. Он нежно погладил белоснежную крышу рукой и отключил сигнализацию. Ничего. Дверь со скрипом открылась ему навстречу, и Олег залез в холодный неуютный салон. Машина отказывалась заводиться. Раз за разом, с каждым поворотом ключа, из под капота раздавалось лишь затухающее рычание уставшего зверя.

Мужчина откинулся на спинку и выдохнул. Настроение разбираться со всем этим дерьмом не было, а так как панель вообще не горела, проблема наверняка в аккумуляторе. Вывод был простым и надёжным, как швейцарские часы – пойти пешком до продуктового магазина и купить минералки. В конце концов, если его голова так и будет продолжать болеть, он не сможет выдать ничего более дельного.

Выдернуть ключ, вылезти, закрыть. Почему-то только сейчас его начала раздражать эта последовательность. А ведь вся жизнь наша состоит из замкнутых последовательностей, привычек, которыми мы отчаянно окружаем себя. Сигареты и алкоголь, не так важны, как кажутся. В действительности, гораздо большее значение мы придаём чистке зубов утром, традиционной пятничной тренировке, обязательной гречки в среду. Всё это кажется незначительным лишь до тех пор, пока действиям гарантирована стабильность, а их наполнение не меняется. Стоит, однако, сделать шаг вправо, как жизнь совершает крутой вираж, а мы неожиданно начинаем скучать по гречке.

Потому сейчас он и был раздражён. Олег всегда выполнял этот ритуал, когда выходил из машины, уже на работе. Но сейчас всё резко стало неправильным. И даже не потому, что Её больше нет. Просто мир изменился.