Литмир - Электронная Библиотека

— Это зреет в твоем теле плод, обещанный духами, — улыбнулась королева фей, когда Эйлис явилась к ней за советом.

— Но не быстро ли он зреет? — та с опаской посмотрела на свое раздувшееся чрево.

Ох, и бедные эти человеческие женщины! Через что они вынуждены проходить, чтобы получить ребенка. Это просто варварство, дикость, настоящая пытка. Никогда прежде Эйлис не чувствовала себя такой тяжелой и неповоротливой. Было жутко от того, как меняется ее тело. Не только живот, но и грудь.

— Насколько мне известно, — вид у королевы фей стал задумчивым, на идеально гладком лбу пролегла одинокая морщинка, — у людей этот процесс тянется долго. Год или даже два.

О духи, два года ходить раздутой, как шар! Женщины других народов явно чем-то прогневали своих богов, раз их наказали с такой жестокостью.

Спина болела, огромный живот тянул к земле, с некоторых пор о полетах пришлось забыть. Да и в местном обществе, среди тонких-звонких фей, ничего не знающих о тяготах человеческой жизни, Эйлис чувствовала себя неловко. Неуютно себя чувствовала. Каким-то уродцем, на которого постоянно пялятся и показывают пальцами.

Не терпелось снова стать собой прежней.

— У тебя, к счастью, все происходит быстрее, чем у людей. Думаю, — прищурилась королева, оценивая живот своей подданой, — через месяц-другой твои мучения закончатся. Ты наконец-то получишь свой дар. Хорошенькую девчушку с прозрачными крылышками.

О да, ради этого можно и пострадать немного. Ради счастья, о котором Эйлис тщетно молила духов почти столетие.

Кутаясь в свободную мантию, призванную скрыть от посторонних взглядов ее новые пышные формы, фея свернула к ручью, где могла посидеть в тишине и привести мысли в порядок. Здесь никто на нее не таращился, не лез с вопросами, не мешал спокойствию. Журчание воды расслабляло. Эйлис расположилась на берегу, подставив течению отекшие, распухшие ноги, и задумалась о мужчине, заставившем ее фигуру поплыть.

Хотела бы она еще раз увидеть этого забавного дурачка. Не было и дня, чтобы Эйлис о нем не вспоминала. Его улыбку, смешную панику, красивое нагое тело… Веселая у них выдалась ночка. Вот бы остроухий сейчас был с ней!

О духи, о чем она думает! Что за глупости! Мужчинам в Заколдованном лесу не место. Нет здесь мужчин и никогда не было. Да и вообще сейчас Эйлис толстая и уродливая. Только и показываться кому-либо на глаза в таком виде!

За спиной вдруг хрустнула ветка. Фея неосознанно обернулась на звук и от увиденного подавилась воздухом. На круглую полянку рядом с ручьем из густых кустов вывалился эльф. Лохматый, в порванной одежде, сплошь увешанной колючками, с царапинами на лице и листьями в белобрысых волосах.

— Ты! Это ты! — радостно закричал эльф, заметив Эйлис. — Наконец-то я тебя нашел!

Сердце в груди загрохотало как бешеное.

Только что вспоминала этого остроухого и вот…

Эйлис поспешила отвернуться к ручью и плотнее закуталась в мантию, пытаясь скрыть свое состояние. Если сидеть к эльфу спиной, то беременного живота не видно, правда ведь?

— Эйлис, я…

Судя по звукам, этот белобрысый шут отряхивался от колючек и выпутывал из длинных растрепанных волос веточки и листочки. Забавный. Он всегда был таким забавным. И… соблазнительным. Высокий. Идеально сложенный. Для нее, феи, мужчина — редкая экзотика.

— …три месяца тебя искал. Или даже четыре. Сбился со счета. В каких только передрягах ни побывал. Сражался в дороге с разбойниками, потерял лошадь, заблудился в лесу. Меня чуть медведь не сожрал!

— Ты уверен, что это был медведь, а не, скажем… заяц? — суетливым движением Эйлис поправила складки ткани на животе.

— Что я медведя от зайца, по-твоему, не отличу? — оскорбился Дорн.

Он подбирался все ближе, заставляя ее нервничать. Пытался заглянуть в лицо, а она всякий раз поворачивалась к нему спиной. Так они и кружили друг возле друга, и Эйлис в своем положении быстро утомилась.

— Просто в наших лесах медведи не водятся. Только зайцы.

— А, о, ну-у-у, это был другой лес, — замялся принц, и фея представила румянец стыда на его щеках. — Ты… как-то странно выглядишь. Или мне кажется?

— Тебе кажется, — она напряглась.

— В общем, я шел сюда три долгих месяца, перенес столько тягот, чтобы тебя увидеть.

— Увидел? Теперь можешь идти обратно.

— Обратно? Что значит, обратно?

Растерянность в его голосе заставила Эйлис улыбнуться. Дразнить этого королевского болвана ей всегда нравилось. Вопреки здравому смыслу хотелось, чтобы он остался и…

Что «и», она и сама не знала.

— У меня лошади больше нет. И я замерз, устал, ничего не ел больше суток. У меня на ногах кровавые мозоли и муравьи в исподнем. Заползли гады, пока я спал на голой земле. Не могу я, как ты мне предлагаешь, развернуться и потопать обратно. И нам надо поговорить.

— О чем?

Повисла неловкая пауза. Принц подбирал слова. Затылком Эйлис чувствовала его взгляд.

— О жертвоприношении? — в конце концов сказал Дорн очень тихо, и она услышала, как в волнении он чертит на земле узоры носком туфли. — У нас в Лесонвилле мужчины и женщины… приносят жертву духам только после свадьбы.

— Хочешь сказать, что я тебя м-м-м…обесчестила? О, не волнуйся. Об этом никто не узнает. Я унесу эту тайну с собой в могилу. — Уголки губ дрогнули и сами собой поползли вверх.

Как же странно она себя чувствовала рядом с этим мужчиной! Взвинченной и одновременно веселой. Возможно, это было истерическое веселье.

— Нет, я…

— Или ты пришел требовать у меня свадьбу? — Эйлис рассмеялась собственной шутке. — Чтобы я вышла за тебя… Как ты это называл? Взамуж.

Она все еще хихикала, стоя к нему спиной, когда принц выдохнул севшим, хриплым голосом:

— Да. Хочу, чтобы ты стала моей женой.

От неожиданности Эйлис забыла, что надо скрывать от Дорна свое состояние, и резко обернулась. Взгляд эльфа упал на ее огромный живот, раздвинувший полы темной мантии. Голубые глаза распахнулись.

— Ты… — Дорн тяжело сглотнул. — Ты ждешь ребенка?

Глава 2

Эйлис беременна? От него? Их единственная ночь принесла плоды?

Дорн почувствовал, как горло перехватывает от ужаса и восторга.

Крошечный кричащий малыш.

От ужаса.

Он станет отцом!

И от восторга.

Взгляд намертво прилип к округлому животу, обтянутому тканью зеленого платья. Такому большому. Такому прекрасному.

О духи леса! Там внутри его ребенок!

Жуть какая. И какое чудо.

— Никого я не жду, — Эйлис прикрыла живот руками. Вернее, попыталась прикрыть, ибо такое богатство было не спрятать. Удивительно, что он раньше не заметил, насколько пышными стали ее формы.

— Ты беременна.

Сказал — и голова закружилась. А колени подогнулись, будто его по ним ударили, заставив потерять равновесие.

— Беременна. От меня.

— И вовсе нет. Я просто плотно поужинала. Цветочная пыльца нынче жирная. Растешь от нее как на дрожжах.

— Мой ребенок…

А может, не его?

Только сейчас принц задумался, что живот у Эйлис уж слишком большой. Сколько времени прошло с их последней встречи? Не мог же плод так вымахать за три месяца?

Нахмурившись, Дорн попытался вспомнить эльфиек в положении, которых видел в Лесонвилле. Какие у них были животы на ранних сроках?

Что, если Эйлис понесла от какого-нибудь заблудившегося в лесу путника? Одного из тех, о которых упоминала, пока вела его к жертвенному алтарю.

Он представил, что в животе его женщины зреет чужое семя, и так стало больно, как будто ножом пырнули. И злость, алая злость наполнила грудь.

— Мой или не мой? — спросил Дорн, готовый поверить любимой на слово.

Пусть обманет.

Лучше сладость лжи, чем горечь правды.

Но Эйлис упрямо выпятила подбородок и уперла руки в бока, заявив:

— Мой. Моя дочь, дарованная мне духами. Ты-то тут причем?

— Как причем? У всякого ребенка есть отец.

8
{"b":"844104","o":1}