Прижатая тяжёлым телом к лавке, принимающая два здоровенных члена одновременно, она всё сильнее проваливалась куда-то… но почему-то спиной вверх. И только когда её залили спермой с двух сторон, а потом наконец оставили в покое, ощутила, как тело протряхивает расходящимися изнутри жаркими волнами. С ума сойти, первый в её жизни настоящий оргазм! За спазмами пришла приятная нега, качающая на мягких волнах.

Долго «скучать» ей не позволили. Вика всё ещё была разморено-варёная, и непроизвольно всхлипывала, пытаясь отдышаться после пережитого марафона, так что диалог спорщиков не особо воспринимала. Сопротивляться тоже сил не было, как и желания. Да и смысл? Надо же отыгрывать покорную жертву. Но всё же больше причина была в полной вымотанности.

Так что оставалось только чувствовать, как её отвязывают, словно куклу переворачивают на живот, заводят руки за спину, застёгивая браслеты сначала вокруг запястий, а потом и выше локтя, таким образом складывая руки предплечьями. Потом ей задрали голову и, пока ничего не успела сообразить, приоткрыли рот, тут же закупорив тот резиновым шариком.

Связанные сзади руки чувствовались ужасно неудобно, а кляп как напугал, так и в некоторой мере успокоил — как бы ни было, во всяком случае горло терзать, кажется, больше не будут. Потом её подхватили на руки, поднимая и куда-то таща, а всё тело прошила волна боли — как-то лёжа, не особо двигаясь, это так не ощущалось. Но она же, в принципе, догадывалась, что так будет. Да и ладно, не такая уж великая это боль, усталости куда больше.

«Куда-то» оказалось кроватью. Не сильно мягкой, но после жёсткой лавки показавшейся верхом комфорта, а прохладные простыни принесли секундное облегчение горячей коже. До того момента, как её передвинули по поверхности, укладывая удобнее. Для «насильников», разумеется — самой Вике лежать с выгнутой спиной было очень не айс.

И всё равно, как, оказывается, хорошо и сладко лежать на постельке, даже если тебя довольно грубо бросают и вертят как куклу. Но как она и думала, ничего ещё не закончено. Тем более самое «сладкое» так и не произошло. Хотя, если честно, Вика уже очень сомневалась, что сможет выдержать это самое, сладкое. Как-то она не подрассчитала свои силы, кажется. Но и отступать от задуманного не собиралась. Всё более-менее терпимо, а второй раз решиться на подобную проверку она уже вряд ли сможет. Так что выдержит.

Сначала показалось, что сейчас повторится прежний сценарий, но махом вспомнилось про кляп. А шебуршание рядом очень быстро оформилось в действия. Ноги подняли, скрестили в лодыжках, с лёгкостью перехватывая одной рукой (да что там за лапищи-то?!) и чуть сгибая. Увы, сейчас, когда мужчины молчали, понять, кто из них кто, не получалось.

Когда ануса коснулись прохладные, но довольно осторожные пальцы, Вика вздрогнула и судорожно вздохнула. Ну вот и прелюдия к «сладенькому». Ощущения были… странными. Она немного боялась, что будет слишком больно, ну или эта боль ей не понравится, но нет — только чувство растяжения присутствовало, почти безболезненное. Тело и здесь приготовило ей сюрприз — приятный в кои-то веки. Да и действовали те пальцы пусть и без особой нежности, но и резкости или грубости опять же не было.

Следующим в неё сзади втиснули явно искусственный предмет, и даже мелькнула насмешливая мысль по поводу недавних опасений — таким скромным дилдо, да после тщательной растяжки, точно не напугаешь. Но смеяться вскоре расхотелось. И потому, что другой «насильник» начал грубо её ласкать, жёстко растирая между пальцами соски (а гадское тело возбуждалось, и плевать оно хотело, чьи это руки, хотя, судя по предыдущим ощущениям, больше похоже на второго). И потому, что «маленький» дилдо вдруг начал довольно резво увеличиваться внутри. Да, помнила она такие игрушки по видеороликам. И теперь мало уже не казалось.

Рефлекторно захотелось вытолкнуть распирающую штуку, но стоило напрячься, одна рука перестала терзать грудь и её звонко и сильно хлопнули по поджавшемуся животу, выбивая короткий, задушенный хрип.

— Не смей напрягаться, сучка!

О! Вот это — точно второй. Значит, это он со стороны головы, и источник «ласк» она определила правильно. Вика с усилием заставила себя расслабиться, и почти сразу снова застонала — первый потянул чёртов дилдо, умеющий менять объём, наружу, а потом почти сразу вновь вогнал внутрь. Раздутый! Да не один раз!

Через несколько минут такой пытки она снова дрожала, скулила-стонала сквозь кляп и плакала, хотя этого мучители скорее всего не видели — слёзы катились к вискам, размазываясь по коже под повязкой, щипая глаза и грозя удушьем, поскольку нос сразу заложило. Несильно, но дышать стало довольно тяжко. Впрочем, оказалось, что кляп не так уж и сильно закрывает рот и дышать даже при его наличии вполне можно. Но всё равно голова кружилась, сердце в груди колотилось, а бессильная молчаливая истерика накрыла, не усиливаясь, но и не стихая. И не потому, что было больно. Терпимо — для неё.

Нет, колотило и выбивало слёзы осознание, что организму и в самом деле плевать на грубость насильников, она, как и предполагал тогда врач, получает удовольствие, отзываясь на активное трение шершавых ладоней по груди и клитору, острые импульсы от которого иголочками расходились по всему телу, оседая в животе волной жара. Однако останавливать происходящее она совершенно не собиралась.

Долго в этот раз её не мучили. Но думать, что на этом всё закончится, было бы слишком наивно. Вика приготовилась к дальнейшему, и всё равно заорала сквозь кляп, когда, не дав толком перевести дыхание, её поставили раком, уткнув лицом в простыню, и в зад въехал член первого (ну не успели бы они так быстро поменяться местами!). К такому процедура промывания её точно не подготовила, да и недавняя растяжка тоже, как оказалось.

— Аааа! Аааааааа… больно… Больно!

Ну и пусть разобрать слова сложновато, при желании всё равно понятно, да и молчать было выше её сил. А боль в этот раз действительно была весьма ощутимой, острой, пусть и довольно быстро пошла на спад. «Насильник» между тем лишь глубоко вдохнул и снова надавил, плавно вталкивая себя полностью, раздвигая скользким членом тесные стенки. А потом сжал дрожащие от напряжения ягодицы и ненадолго замер. Молча.

Очень ненадолго.

Вскоре её потянули назад, приподнимая за плечи, и вновь показалось, что вот сейчас снимут кляп и нашпилят с двух сторон. Нашпилили, только в стороне она несколько ошиблась.

Движение продолжилось вверх, и вот уже её крепко прижимает спиной к себе, обвив руку поперёк живота, первый. Второй подхватывает ноги, задирая их коленями вверх, и первый перехватывает под одним из колен, от чего она насаживается на член всем весом. Свободная рука первого возвращается к измученным соскам (и ощущения действительно другие, как она и надеялась), а второй пристраивается впритирку, начиная тихонько вдавливать член в свободное пока вместилище. Чёрт! Запрашивая двойное проникновение, Вика определённо не думала, что это будет…так. Оставалось только тихо, обречённо стонать в кляп, просто потому, что на крики уже не осталось сил, и обмякнуть, откинув голову на плечо первого «насильника».

Но всё же мужчины действовали медленно и осторожно, первый наклонился, длинно лизнув горло сбоку, и присосался к мочке уха. Именно в этот момент второй одним движением втиснулся окончательно, заполняя, переполняя так, что кажется — сейчас она лопнет пополам от избытка этого давления.

Оставалось только расслабиться и дышать. Последнее давалось сложно, ибо недавние слёзы оставили последствия в виде слегка заложенного носа, так что даже голова кружилась. Ничего, сложно, но можно, как говорится.

Именно сейчас Вика в полной мере порадовалась, что ей заткнули рот, ибо совсем не была уверена, что хватило бы силы воли не выкрикнуть стоп-слово, мигом всплывшее в памяти.

И совсем неожиданным на этом фоне был шёпот первого (после облизывания шеи и прикусывания мочки уха), запустивший по позвоночнику сладкую дрожь.