– О да. Кто-то подбирает книги по астрологии, кто-то коллекционирует поэзию, а меня интересует темная сторона человеческой души. Кроме того, среди собрания есть книги, попавшие сюда за свою необычную историю, вроде этого томика сонетов. Или, например, «Слово богов» – с этой книгой в руках поднялся на эшафот Гектор Лишенный Дворянства, убийца короля Ригардо Непреклонного. Священная книга вместе с пожитками казненного досталась палачу, у которого впоследствии ее выкупил некий библиофил. Или вот, взгляните, вам как небоходу будет интересно… на шкафчике лежит, я вам посвечу. Экземпляр попал ко мне недавно, я еще не придумал, куда его поместить.

Чтобы не обидеть учтивого хозяина, Бенц раскрыл лежащий в круге света на низком шкафчике темно-бурый переплет. Внутри обнаружилась кипа листов, исписанных густо и четко. Дик скользнул глазами по верхнему, заинтересовался, перевернул две-три страницы – и мир вокруг перестал существовать для молодого капитана.

– Эта лоция, – рассказывал тем временем сеор Дэмиано, – приобретена мною у вдовы некоего Лодовико Тоцци, повешенного за контрабанду. Подозревали в контрабанде еще его отца, но старый лис был достаточно изворотлив, его так и не смогли прихватить на горячем. А молодой лисенок оказался простоват и неосторожен. К тому же есть такое понятие – самонадеянность, и Лодовико Тоцци… Ваша милость, вы меня не слушаете!

– Нет-нет, – отозвался Дик, продолжая листать лоцию. – Слушаю… вы про охоту на лис… свечу, пожалуйста, держите ниже…

Ответом было молчание.

Дик оторвал взгляд от записи про устье реки Тильды, вспомнил, где он находится, и неохотно закрыл переплет.

– Великолепная лоция! Ваша милость, неужели вы запрете ее среди этих… жизнеутверждающих книжек?

– Полагаю, капитан, вас сейчас должна занимать не судьба этой лоции, а ваша собственная. Вы помните, что сказал стражник? Он не посмел войти в мой дом без дозволения командира. Но утром здесь будет его десятник, он попросит разрешения осмотреть дом, и я не вижу причин, чтобы отказать ему.

– Я помню, ваша милость. Что ж, вы мне уже помогли. Я сейчас же покину ваш гостеприимный дом и к утру буду далеко отсюда.

– К утру, юноша, вы будете в городской тюрьме. Я уверен, что стражники не только приглядывают за входной дверью, но и догадались оставить кого-нибудь в Голубином проулке, так что прыгать из окна тоже не советую.

– А что советуете?

Сеор Дэмиано повыше поднял свечу. Тени шарахнулись прочь, словно пойманные за подслушиванием.

– Этот дом строился во времена императора Беневелио. Кровавые времена! Полубезумный император был игрушкой в руках интриганов. Две партии сменяли друг друга у власти. И каждая, встав возле трона, тут же принималась казнить и отправлять в ссылку своих противников. Потом Риэли Насмешница давала пинка главе партии-победительницы, власть переходила в руки их врагов, те немедленно начинали сводить счеты со своими гонителями. Раза четыре так менялось правление…

– Пять, – не удержался Дик.

Сеор Дэмиано свел брови, припоминая, а затем кивнул:

– Да, пять, если считать и тот раз, когда император неожиданно назначил первым министром дворцового истопника. Тот прожил всего три дня, но тоже успел кого-то казнить… Приятно видеть интерес к истории в столь молодом человеке. Я полагал, ваши сверстники интересуются только попойками да любовными похождениями. Ну, значит, ни к чему углубляться в подробности. Мой предок был горячим сторонником герцога диль Ганерры, а потому строил дом с расчетом на грядущие неприятности. Есть такое понятие: предусмотрительность. Вот, взгляните…

Сеор Дэмиано сунул руку за одну из полок и что-то без усилия потянул.

Одна из стенных панелей отошла в сторону, открыв дверь с прорезанным в ней окошечком, которое закрывала маленькая ставня.

– Этот тайник скрывал в своих стенах не одного из приверженцев партии диль Ганерры. – Хозяин распахнул дверь, открыв взору гостя помещение размером с чулан. К одной из стен приткнулся деревянный топчан.

– Конечно, в то время здесь были и подушки, и перина, и одеяло. Но даже тогда это местечко нельзя было назвать уютным. Вот, видите, в углу дыра? Это, прошу прощения, для отправления естественных надобностей.

– Жуткое место, – передернулся Дик. – Дверь изнутри открывается?

– Нет.

– Весело! Значит, если хозяина дома арестовывали, спрятанный беглец здесь сидел, пока не умирал от голода? Или пока его не съедали крысы…

– Крыс в доме нет, – серьезно ответил сеор Дэмиано. – Ни одной. А что касается остального, то отсюда идет ход в подвал соседнего дома.

Дик выразительно показал глазами на дыру в углу.

Сеор Дэмиано расхохотался.

– Нет, конечно же, нет!.. Видите, над топчаном выступает из кладки камень? Если его вынуть, за ним окажется ниша, а в ней – рычаг, открывающий вторую дверь. В соседнем доме жил когда-то тайный союзник моего предка. Сейчас дом принадлежит пекарю, который не подозревает о тайнах своего жилища. Он был бы весьма удивлен, обнаружив в своем подвале незваного гостя… Впрочем, я не знаю, действует ли механизм. Не могу даже сказать, когда в последний раз его пускали в ход.

Хозяин поднял свечу повыше, обозревая камень, заметно торчащий из кладки.

– Надо проверить, работает ли эта штука. До утра еще уйма времени. Может, мы ее хоть смазать попробуем? Капитан, вас не затруднит вынуть камень? А я вам посвечу.

Дик не без опаски встал на топчан (не рассыпались бы в труху старые деревяшки!) и обеими руками потянул на себя камень. Тот держался как влитой.

Внезапно за его спиной хлопнула дверь, все объяла темнота.

– Эй, – заорал Дик, – что за шутки?

Он спрыгнул на пол, всем телом ударил в дверь… только плечо ушиб!

Приоткрылось окошечко, пропустив тонкую полоску света.

– Прошу меня простить, – раздался все такой же учтивый голос сеора Дэмиано. – Вам, капитан, придется задержаться здесь.

Дик понял, что одна крыса в доме все-таки была. Двуногая.

– А сразу меня сдать стражникам нельзя было? Спектакль дурацкий понадобился? – Отчаяние перехватило горло юноши.

– Никаких стражников. Я намерен сделать вам, капитан, деловое предложение. Оно для вас крайне невыгодно, вы наверняка откажетесь. Предвидя это, я решил подержать вас в тайнике без еды и воды до тех пор, пока не станете сговорчивее.

Оконце захлопнулось, но тут же снова приоткрылось.

– Да, забыл сказать… Если вам, ваша милость, захочется кричать во весь голос – вы кричите, не стесняйтесь. Уверяю вас, вы никого не побеспокоите, здесь толстые каменные стены.

Темнота. Щелчок засова на оконце.

– «Есть такое понятие – гостеприимство», – зло передразнил Бенц сеора Дэмиано. – Есть такое понятие – дерьмо!

Это было ужасно – чувствовать себя мышью, которую на каменном полу накрыли железным ведром.

Дик на ощупь изучил каждый уголок темницы, каждый камень стены. Нашел щели, через которые в тайник попадал воздух, и пробовал в них орать, надеясь, что услышат на улице. Он и стражников уже не боялся. Но даже стражники не пришли на выручку.

Когда сеор Дэмиано в первый раз пришел навестить гостя, Дик облаял его со всем пылом и эрудицией девятнадцати лет. Хозяин в ответ не сказал худого слова, пожелал гостю скорее образумиться и закрыл окошко. А Дик обозвал себя дураком.

В очередной раз обшарив стены тайника, Бенц понял, что он не дурак даже, а идиот. Если из плена можно вырваться только с помощью этой учтивой сволочи, то надо со сволочью хотя бы поговорить.

Сколько времени прошло со второго визита сеора Дэмиано, Бенц не знал. Годы. Века. Даже в щели не проникал свет, а по степени жажды ничего нельзя было определить. Жажда появилась в тот самый миг, когда коварный хозяин произнес: «Без еды и воды…» И больше уже не исчезала.

Поэтому второй раз сеор Дэмиано был встречен не бранью, а хмурым вопросом:

– Ну, что там за предложение?

Сеор Дэмиано не позволил себе злорадствовать и сразу изложил суть дела.