Аббат Миллинг регулярно сообщал им новости о событиях в окружающем мире. Имея множество друзей в высоких кругах, он был хорошо информирован и слышал, что герцог Бургундский, женившийся на тете Маргарите, помогал королю Эдуарду собирать флот. Но насколько достоверна эта информация, никто сказать не мог.
И вот однажды в апреле аббат явился в Иерусалимскую палату с широкой улыбкой на лице:
– Ваша милость, у меня прекрасные новости. Король совершил вторжение, и Англия предается ему, графство за графством. Глостер и граф Риверс идут вместе с ним, и люди собираются под их знамя!
Лицо матери преобразилось, засияло.
– Хвала Господу! Я молилась об этом.
– Он совершил великое дело, – сказал аббат.
– Папа возвращается домой! – воскликнула Елизавета; они с Марией взялись за руки и вместе заскакали по комнате.
– Я никогда не теряла веры в то, что он это сделает, – ввернула свое слово бабушка. – И меня радует, что мой сын Риверс с королем.
– Мы должны молиться о благополучном и мирном завершении этого конфликта, однажды и навсегда, – сказал аббат. – Но мне кажется, эта новость – повод для торжества. Я пришлю вам кувшин моего лучшего рейнского.
На следующий день аббат Миллинг пришел снова:
– Дела обернулись еще лучше, мадам. Милорд Кларенс покинул Уорика и примирился с королем. Кроме того, я получил от его милости весьма утешительную весть. Он просит вас ободриться, так как намерен одолеть своих врагов.
Лицо матери вновь просветлело, и она обняла дочерей:
– Бог даст, скоро мы опять будем вместе с вашим отцом. И снимем обузу с ваших плеч, отец настоятель.
Миллинг покачал головой:
– Вы никогда не были мне обузой. Для меня честь – дать вам приют в это трудное время.
Когда он ушел, улыбка исчезла с лица матери.
– Я никогда не прощу Кларенсу того, что он сделал с нами. Эдуард, может, и примирился с ним, и ради него я буду проявлять дружелюбие, но не перестану смотреть на его брата как на врага.
Елизавета тоже не думала, что сможет простить дядю.
Два дня спустя отец вступил в Лондон во главе большой армии, и никто его не остановил. Елизавета вместе со всей семьей с восторгом слушала в Иерусалимской палате рассказ аббата о том, как король вошел в собор Святого Павла и потребовал обратно свой трон.
– Люди вокруг него ликовали. Все покорились ему. Воистину в этом видна рука Господа.
– А где Уорик? – спросила мать.
– Сбежал! А бедный Генрих Ланкастер опять в Тауэре. Похоже, король Эдуард намерен проявить снисхождение. Генриха нужно пожалеть, так как сам он безобиден, его использовали в собственных целях люди без чести и совести.
– Я буду молиться за него, – сказала бабушка. – Он всегда был невинной душой, еще и до того, как на него нашло безумие.
– Король будет здесь завтра, – сообщил аббат. – Сперва он возблагодарит Господа за возвращение власти, а затем пришлет за вашими милостями. Полагаю, вам нужно собирать вещи.
Утром в дом аббата прибыл лорд-камергер с несколькими придворными дамами. У них были полные руки роскошных одеяний для королевы и ее детей. Елизавета запрыгала от радости, когда ей сказали, что их скоро проводят во дворец Вестминстер. Как же здорово вернуться домой!
Огромная толпа, собравшаяся у аббатства, разразилась громкими приветственными криками, когда королева, неся на руках принца, появилась из ворот и повела своих дочерей к дворцу. Елизавета была в своем любимом алом бархатном платье, хотя оно стало ей маловато, так как она выросла с тех пор, как надевала его в последний раз. Девочка махала рукой и улыбалась людям, чувствуя себя так, будто идет по воздуху, а они в ответ посылали ей благословения.
Когда они вступили во дворец и подошли к Белому залу, зазвучали трубы. И там был отец – разодетый в золотую парчу, он сидел на троне с широкой улыбкой триумфатора на прекрасном лице. Жена и дети двинулись к нему сквозь ряды склоняющих голову лордов и леди, а король встал, чтобы приветствовать их. Мать начала делать реверанс, однако он шагнул вперед и поднял ее, удивленно глядя на младенца, которого она держала на руках.
– Мой сын! – благоговейно произнес король. – Дорогая, вы не могли сделать мне лучшего подарка по случаю возвращения домой. Огромная радость – видеть вас и наших принцесс. Я сильно скучал по всем вам.
– А я по вам, милорд. – Голос королевы дрогнул, и слезы потекли по ее лицу.
Эдуард привлек супругу к себе:
– Все закончилось, Бет. У нас впереди славное будущее. И есть прекрасный сын для утешения сердца и радости. Он – драгоценный дар Господа и мое самое желанное сокровище.
Отец отпустил мать, потом наклонился и нежно поцеловал Елизавету и Марию, а после них – Сесилию, которая радостно лепетала на руках у бабушки.
– Как же вы все выросли! – воскликнул он. – Скоро мне придется подыскивать вам всем мужей, да?
Елизавета взглянула на него, едва в силах поверить, что ее отец – этот высокий прекрасный мужчина с блестящими рыжевато-коричневыми волосами и ослепительной улыбкой – действительно здесь. Отец поймал ее взгляд и сказал:
– Моя Бесси, вы мне теперь еще дороже.
Погладив дочь по голове, он повернулся к королеве и взял у нее ребенка.
– Милорды и леди, представляю вам Эдуарда, принца Уэльского, вашего будущего короля! – под оглушительный гром оваций провозгласил король.
Затрепетав при этих звуках, Елизавета огляделась. Вот стоит и широко улыбается ее дядя, стройный темноволосый герцог Глостер; пережив вместе с королем изгнание, он теперь был в большом фаворе. Вот и дядя Энтони Риверс, жизнерадостный брат матери, сияет и бьет в ладоши. А вот и дядя Кларенс с застывшей улыбкой, будто с трудом натянул ее на лицо. Елизавета надеялась, что ему стыдно за свои поступки и он выучил свой урок, так как отец проявил по отношению к нему настоящую милость. Но сейчас она не станет думать о его предательстве. Они все снова вместе, мир пришел в порядок, и будущее манит к себе.
Позднее в тот же день Елизавета и Мария играли на полу в кабинете короля, игрушки они с восторгом извлекли из своих сундуков, а их родители сидели и разговаривали, держась за руки и время от времени обмениваясь поцелуями. Они несказанно радовались воссоединению, и мать выглядела очень счастливой.
– Я намерен наградить аббата Миллинга за проявленную к вам доброту, – сказал отец.
– Он этого заслуживает, – отозвалась мать. – Не знаю, как я перенесла бы эти месяцы без него. Люди были так добры к нам. Мясник, господин Гулд, пять месяцев кормил нас за свой счет.
– Его тоже ждет награда, как и тех, кто помогал вам при родах, любовь моя.
Мать наклонилась и поцеловала его:
– А я, милорд, с вашего разрешения, устрою часовню в Вестминстерском аббатстве и посвящу ее святому Эразму, защитнику рожениц, в благодарность за благополучное рождение нашего сына.
– Обязательно. – Отец заулыбался. – А теперь нам пора отправляться в Сити и замок Байнардс. Моей матери не терпится увидеть нас.
– Кошмар закончился, и теперь она вздохнет спокойно.
Отец помолчал, лицо его вдруг посерьезнело.
– Еще не конец испытаниям. Уорик сбежал, и с ним предстоит разобраться. Я получил известие, что Маргарита с армией направляется сюда из Франции, ее тоже нужно остановить. Только после этого мой трон будет в безопасности.
Елизавета оторвалась от игры в кегли и смутилась, увидев выражение тревоги на лице матери. Неужели снова начнутся сражения? Страшно было подумать о том, что случится с ними, если отец проиграет.
Сделав реверанс королю, Сесилия Невилл, герцогиня Йоркская, тепло обняла его.
– Вы благополучно вернулись ко мне, сын мой, – сказала она, сопровождая свои слова поцелуем, и не смогла удержать слез. Затем она протянула руки, воскликнув с улыбкой: – Мои дорогие дети!