— Выпрямись.

Вид сломленного и готового на всё раба доставлял истинное наслаждение, но Дэйна не собиралась позволить тому превратиться в бездумную куклу. Ужас, обречённость, покорность в синих глазах пустили по телу волну удовольствия, и вампирша заговорила, осторожно подбирая слова.

— Приятно видеть подобное рвение, но поздновато. Кажется, я нашла новую игрушку. Такая юная, и обещает вырасти настоящей красавицей. А возраст самый подходящий — немного усилий и можно вылепить всё, что угодно.

Эльф рванулся было вперёд, но предупреждающий взгляд хозяйки удержал его на месте. Девушка за волосы развернула голову лежащей полуэльфийки (очень аккуратно, между прочим!) лицом к брату. Она позаботилась о том, чтобы девочка не помнила произошедшего, погрузив малышку в наведённый сон, но раскрытые пустые глаза производили сильное впечатление. Да и удержаться и не отпить вкусной невинной крови Дэйна не смогла, но совсем немного, просто, чтобы было видно следы от клыков на тонкой шейке. От раба донёсся полный муки стон. Мужчина расширившимися глазами смотрел на бессознательную девчушку, неосознанно сложив руки в жест мольбы.

Всё происходящее напоминало жуткий кошмар, сон, из которого никак не получалось вырваться. Увидев раскрытые бессмысленные глаза сестры, Эль в первое мгновение испугался, что девочка мертва (как ни прискорбно, но такой исход стал бы в данный момент лучшим для них обоих), но равномерно двигающаяся в такт медленному дыханию грудь тут же развеяла его опасения. Жива! Или спит, или без сознания. Следы укуса на шее заставили сжаться сердце. Ариена, малышка…

Теперь у него был шанс сделать всё, чтобы защитить сестрёнку. И воин не имел права его упустить. Воин… Об этом стоит забыть. Как и о гордости, сомнениях и принципах. Переведя взгляд на кукольное лицо хозяйки, Эль вздрогнул. Знает! Выпытала у девочки? Но почему только сейчас? Ах, да, вчерашний разговор. Осознав, что пальцы переплетены на уровне груди, тихо обратился к вампирше, не пытаясь скрыть мольбу в голосе. К демонам гордость!

— Прошу… Умоляю, хозяйка, не надо. Не трогайте девочку. Я сделаю всё, что захотите, стану таким, каким пожелаете видеть. Но не её, пожалуйста.

Голова бессильно опустилась, упираясь в грудь подбородком, и Эль даже не пытался расплести пальцы, казалось, сведённые судорогой. И не видел торжествующего алого взгляда. На коже почувствовалось движение воздуха, а следом лица коснулась нежная ткань. Эльф вновь вскинул голову, наблюдая, как вампирша опускает тельце сестры на кровать. На мгновение сердце зашлось от страха, но девушка уже развернулась к нему лицом и присела на край кровати. Лицо абсолютно спокойное, лишь в глазах лёгкий интерес.

— Не трогать, говоришь? Что ж, пожалуй, мы можем заключить сделку.

О, да, теперь она точно выиграла в их молчаливом противостоянии! И плевать, что использованный приём нечестен и даже грязен. Она вампир, и демон, так что использует любую возможность для достижения желаемого! Несомненно, девочка очень хороша, и всё, что озвучила эльфу Дэйна, действительно реализуемо. И женщина в качестве игрушки и любовницы для вампирши вполне приемлема. Но… Хотелось-то ей именно этого упрямца! Сильный, гордый воин, светлый эльф, откровенно и полностью отдающийся, принявший свои тёмные желания, извивающийся в её руках от боли и удовольствия. Вот где настоящее наслаждение.

— Мои требования тебе известны. Но, чтобы не было недопонимания… Ты отпустишь свои желания, никогда не будешь больше сдерживаться, пытаясь вести себя, как невозмутимый воин. Я хочу видеть открытые эмоции. Хочу, чтобы ты перестал скрывать испытываемое удовольствие. Хочу видеть в твоих глазах радость служения, а не холод сдержанности. Но всё это — наедине. При подданных ты останешься невозмутим. Демонстрируешь мне покорность и радость при выполнении приказов, но не реагируешь на возможные подначки и провокационные замечания. Да-да, я собираюсь брать тебя с собой как можно чаще, слишком скучно одной мне в последнее время. Взамен всего этого я не просто не трону Ариену. Я верну её в твой мир, к родным, естественно, стерев память. После того, как ты поклянёшься, что продолжишь исполнять наш договор до конца своих дней.

Синие глаза, смотревшие в её алые, потемнели. Шок, разраставшийся в них по мере осознания её требований, перерос в неверие, бешеную надежду и… благодарность. Вот теперь эльф точно будет принадлежать ей и телом и душой. Уж он-то понимал, насколько невозможный подарок делает вампирша. Но и возьмёт она равноценную плату. Предвкушение наверняка отразилось в глазах, поскольку Эль тут же насторожился. И правильно сделал.

— И чтобы скрепить этот договор, доказать свою добрую волю, сегодня ты, Эльнарион, будешь принадлежать мне. Полностью. Так, как вчера принадлежало тебе моё тело.

Новый шок, отразившийся на лице эльфа, был вполне объясним, и Дэйна лишь улыбнулась и подтверждающе кивнула — он понял именно то, что хотела донести вампирша. Мгновенное негодование на лице, которое тут же исчезает, стоит взгляду метнуться за её спину. Ариена. Её несомненный козырь. И вот теперь в глазах раба только обречённая покорность. Дурачок… Тебя ждёт ещё столько сюрпризов в будущем.

После слов вампирши Эль всё никак не мог прийти в себя. Принадлежать ей, как женщина принадлежит мужчине. И пусть это физиологически невозможно, он не сомневался — хозяйка непременно найдёт способ. Как же стыдно и противно. Нет, он совсем не осуждал однополые отношения, всякое в своей жизни повидав. Понимал и принимал право каждого на свои симпатии и неприкосновенность личной жизни, сам однозначно предпочитая женщин. Но то, чего требовала его мучительница… это же… противоестественно! Только вот выбора не было. Не смея от стыда поднять взгляд, спросил:

— И мне… Я должен буду… и тогда выказывать радость от происходящего… хозяйка?

Смех девушки заставил всё же посмотреть в алые глаза, в которых искрилось веселье. И что-то ещё, не поддающееся опознанию.

— Нет, конечно, мальчик. Вспомни внимательно, о чём я говорила? Я хочу, чтобы ты не скрывал удовольствие, если оно есть, вообще не сдерживал эмоции. Хотя, негативные всё же лучше притушить, в силу твоего статуса. Достаточно будет, чтобы не сопротивлялся и следовал приказам.

Поневоле душу затопило облегчение: изображать наслаждение, когда хочется сжаться от позора, было бы Элю не по силам. И на том спасибо. Поняв, что испытывает к хозяйке настоящую благодарность, внутренне горестно хмыкнул: всё относительно и познаётся в сравнении. Зато, если он правильно понял вампиршу, после сегодняшнего «скрепления» договора та отправит малышку в Мистару, к семье, где девочка будет в полной безопасности. Вот отец обрадуется! Голос вампирши, требовавшей повторить за ней текст клятвы, вырвал мужчину из размышлений. Ничего неожиданного. Всё то, что она и описывала. Вот только гарантии…

Мало того, что его душа, так ещё и благополучие всего Рода, оставшегося в родном мире. И что-то подсказывало: в случае нарушения, вампирше будет вполне по силам уничтожить его близких. Впрочем, Эль и не собирался становиться клятвопреступником. Нет, он сделает всё, от него зависящее, чтобы хозяйка оставалась им довольной. Слишком велика была его благодарность этой жестокой, но благородной девушке за сестру.

Видя полную готовность со стороны раба следовать их договору, Дэйна мысленно позвала прислугу и велела отнести полуэльфийку в её спальню. Сама же, приказав Элю следовать за ней, направилась в любимую комнату. Но не остановилась в центре, как обычно, а прошла к правой от входа стене и открыла скрытую мороком небольшую дверь. Вторая комната была гораздо меньше размером, и единственной достопримечательностью здесь служил большой стол, оббитый мягкой кожей и имеющий кучу креплений. Сегодня она собиралась использовать его с одной конкретной целью.

Эль прошёл следом за владелицей, даже не удивившись наличию второй двери — лишённый магии, он не мог видеть сквозь иллюзии. А вот длинный стол, высотой чуть ниже, чем по пояс вампирши, заставил передёрнуться. Слишком ярко представилось, что здесь будут делать с его телом. Хозяйка резко повернулась к нему, выжидающе глядя. Слов не требовалось. Мужчина поспешил скинуть единственный элемент одежды, дозволенный ему. Девушка прошлась по его телу одобрительным взглядом, против воли вызвавшим горячую волну, и зашла за спину, заставив сердце сначала сжаться, а потом пуститься в бешеный галоп.